А-лы-ми

На мокрые чайные листья - звуками а-лы-ми.
И отщёлкивать по звону красное соль-ля-ми.
Это свято, как песнь песней, как волосы Суламифь.
Это в воске виска - купрум, гранатовый Куприн,
И стекают виски пеплом, закручиваясь в каприз
Кудрявой светлоголовости актрис.

Мой рубиновый бог, окта, продлённый в разлом злата,
Ты песочная пыль, плаха, восьмеричное "нет сна",
Шелестящая бесконечность, окончательная клятва,
Я стою напротив, но я никогда не запомню взгляд твой,
Никогда не пойму слов - так бывает от соли сладко,
Так бывает вода - смертью и глухая тоска - нежна,
И бездна действительно без дна.

Логос утратил сущность, лотос забыл про Гангу,
Чайные листья пахнут липким кофейным ветром,
Кашляю жаркой пылью, глоткою - наизнанку,
Ржавою болью кожи - тысячестрочный феррум
Голоса, но будет
Вечная песнь песней,
Если не захлебнуться выбеленным зрением.
Запах воды. Чашка. Волос. Плечо. Крестик.
И красный звон на запястьях стягивается в звенья.