* * *
Там, говорят, все сохранилось: драга,
ржавые рельсы, шпалы, меж них — трава;
там, говорят, как прежде, на дно оврага
ходит покуривать местная пацанва;
помню, как сладок запах табачной крошки,
смешанный с осенью; помню, слоистый дым,
став на котурны, рифмует свои дорожки
с теми, на коих мы — там и сям — сидим;
вижу, как небо свинчатит свинцовый ястреб:
крылья — на вырост, когти и клюв — на смерть,
взор — на пространства; прежде и нынче — ясно:
нас он не видит, нас и не рассмотреть
взору такому. Кто мы ему? — подростки:
старшему десять, младшему нет и пяти…
Птицу такую стоит писать по-бродски,
птицу иную вернее писать почти
так, как мне видится: выморочен, нахохлен
божий подкидыш — житель неловких строк
ржавый воробушек: миргородская находка,
добчинский клювик, бобчинский хохолок…
Там, говорят, все сохранилось драга...
© Copyright: Анатолий Кобенков, 2012
Свидетельство о публикации №112081602525
Свидетельство о публикации №112081602525
Рецензии