Очерк. я бы, конечно, писал о другом

ОЧЕРК

                Алексею Комарову

Я бы, конечно, писал о другом,
но день случился таков,
что в одночасье да через дом
хоронят двух мужиков.
Мертвые: ниже травы – лежат,
тише воды – не глядят
в серое небо, где солнца шмат
тучи с утра когтят.
Живые: им до лежанья пять,
может быть, три часа,
а до того, как лежмя лежать
еще языком чесать.
Бабы: к этому подошли,
к другому – не разберешь,
какой был вытащен из петли,
какой налетел на нож.
Парни: над этим стакан бабах,
над тем по стакану тож...
поди, разберись, от кого на губах
горечь – не отдерешь.
Дети: постарше крутят любовь,
помладше – при леденцах...
Племя младое меж двух гробов,
как меж колен отца:
"ехали-ехали, в ямку – бух!"
Весело детворе,
проще простого считать до двух:
ямки сегодня две...
Там, где ямки, там тишина,
глина, слезливый снег,
те же граждане, та же страна,
небо – одно на всех:
справа леса да слева леса –
тем, кто останется там,
птичьи да заячьи голоса
будут слышней, чем нам;
слева, где Саша лежит – светло,
справа, где спит старик,
землю, бедную, повело,
разодрало на крик;
там, где просекой лес прошит,
окошки – один к одному:
то ли кладбище к ним спешит,
то ли они – к нему...
Жизнь обозрима предельно, а смерть
– как она ни близка,
сказала нам: – На меня смотреть
можно, но сдалека...