Живя от Франции вдали, всю жизнь при всём при том

* * *

                Станиславу Гольдфарбу

Живя от Франции вдали,
всю жизнь – при всём при том –
я пил за кисточку Дали
и курточку Арто;
я пил за пасынка темнот,
за аргонавта дна,
и жизнь текла, и всё течёт,
бездонна и темна;
и всё ей – плен, повсюду – тлен,
капкан или силок...
Ах, Антонен, мой Антонен –
зачем не василёк?
Зачем ей гвозди и топор,
стамеска и пила?
Ах, Сальвадор, мой Сальвадор –
зачем же не пчела?
Неужто Франция темней
страны моей, где плач
бредёт меж речек и детей,
как лекарь и палач?
Неужто Франция – не то,
что, как тугой кошель,
я долго прятал под пальто
и прикрывал кашне?
А вдруг страна моя – не вздор
и грусть её – не сор?
Ах, Сальвадор, мой Сальвадор,
мой бедный Сальвадор –
и нет теплее наших стен
и наших палестин...
Ах, Антонен мой, Антонен,
мой бедный Августин...
В конце концов, зачем нам вы
и для чего вам мы –
под медным месяцем Москвы
и ржавым – Колымы?
В конце концов, пора устать
о Франции вздыхать –
пора посылки высылать,
пора их получать –
я высылаю вам простор,
который тесен мне –
ах, Антонен, ах, Сальвадор... –
и ласточку в окне...