Улица и помещения

Гололед образовался в тот вечер

И из-за снега,

И из-за мятых крыльев.

Кэри Грант больше не прятался в купе,

Но бегать от самолета ему еще предстояло.

Пьянство с идиотами.

Конформизм в качестве компромисса.

Без устали радоваться удивительному миру,

О котором столько слышал, смотрел,

Читал.

Зимние розы. Смех, вселяющий

Надежду, что все не сон.

А днем странное свободолюбивое ощущение,

Местами напоминающее уверенность.

А по утрам счастье вперемешку с отчаянной

Мольбой.

Вечер сложен, чтобы его понять

(ЛИШНЕЕ, ВЫРЕЗАТЬ)

Настоящий Роман Воробьев полностью ушел в

Те дни.

Новая смена. Новый вожатый.

Новый запах. Новый вкус.

Старого не было. Волнение не

Уходит. Меня просят. Отказываю.

...

Впервые ожидание. Тревога, суета,

"Здорово, рыбу хочешь поесть?"

Он, что, сдурел? Я же пытаюсь все звезды

Сосчитать на полуночном небе, перестав

Быть полуночным ковбоем.

Побегав вместе со страхами, успокоился.

Внезапный поцелуй, и я снова в аквариуме

Ром мне не остался,

Хотя стоит вопрос, был ли он?

Идем по дворам, похожим на колодцы

Ересь. Ощущения ускользают

Сквозь пальцы.

Терпеть. Герметичность скоро опять

Нарушится.

Какой же я пророк, да еще и актер.

Прикосновения, взгляды. Синатра плачет навзрыд.

А грустный англичанин не может понять,

Отчего его так удовлетворяет

Просмотр в глаза.

...

Несмотря на пелену, стены не выросло.

Пятился с восхищением и стыдом.