воскресенье

Князя Владимира волей крещеная,
От непосильной работы, что пьяная,
Сытостью праздной  на лик – не лощеная,
А для глумных, как ни есть, – окаянная,
С гладко плетенными русыми косами,
Часто без дела сеченая розгами…

Сладко ли, горько ли милой на паперти
Души детей перед  Небом открещивать,
Тех, кому лишнее – с бисером скатерти,
Кто за труды щедро платит затрещиной,
Головы чьи, аж с рождения в холоде,               
Не углядели бесовского  в золоте?

Или сердечной испрашивать радуги
Для без причины однажды обиженных,
Злых, в ожидании манны и патоки,
Тех, кто досадой и завистью движимы,
Тех, кто не в силах увидеть хорошее
В промысле Божьем, цепляясь за прошлое?..


...А приглядись, и увидишь обратное:
Царской осанки не скрыть одеянием,
Спелой груди полнота необъятная
Сытно кормить всех славян в состоянии,
Руки в мозолях, к перстням не привычные,
Мягкие, теплые, формой – античные.

Молит за всех, и разбору не ведает,
Желчных наветов, досужих не слушая,
Даже разбитая личными бедами,
В вечном присмотре за нашими душами.
Просит в ответ лишь заботы хорошая,
А в туеске только медные грошики…

&
В вере изрядно поклонов набившая,
Ждать и терпеть, благо, дело обычное.
По-матерински народу служившая,
Не оставляет надежд горемычная…
Видно за то, что однажды крещеные
В тысячный раз у Руси мы прощеные.

//"Город"