Из 3-х составных частей

1.  Предыдущая жизнь казалась скомканным листком бумаги – пожелтевшим от времени и от тех посягательств на преждевременные внезапно сложившиеся жизненные обстоятельства, что порой не давали мне заснуть ночью, в те угрюмые, тихо звучащие шепоты осени и мысленной листвы, так плавно тревожащей мою душу… И всё же было в этом потоке дождливых воспоминаний что-то трогательное; осеннее очарование холодных аллей, напоенных свежестью облаков, слегка печальных, тоскливо-задумчиво отзывающихся на биение моего сердца, восторженно встречающего аллегории жизни и противоречивые тропы недосказанных междометий… Была дымка таинственной грусти, овевавшей прохладную суть жизни, в этом хрусте сломленных силой безнравного ветра веток, приникших к земле и чувствовавших разговор очаровательной бледности солнца, умело скрытого за горизонтом, ощущалась напряженная тревога; милосердие же и смирение в этот период жизни казались сподвижниками успеха и несомненными источниками к успокоению слез, обращенных к небу…


2.  Дорога была ли страшна, или изваяния предрекаемых судьбой шагов к высшему, к идеальной многослойности сочетающих в себе мир и войну деталей; в легкости восприятия ли существовала осознанная грань между рухнувшим прочь изобилием возможностей и ограниченностью в связи со слабой стойкостью невыработанных рефлексов к самосохранению главного элемента теории невозможности – тот мир идей, где переплетается вымысел и сфера реальных фантазий настоящего художника; все мы – творцы, эту способность не отобрать миллионами веков существования галактик и вселенной, мы – части, взаимосвязанные и потому критически малые сравнительно крупных небесных объектов, мы наделены мощностью созидать, вселять веру и идти вслед за мечтой, ломая стереотипы и предшественнически провозглашенные лозунги: «Невозможное - неосуществимо»… Мы – сильные части вселенной, от нас неотъемлемо время и функционирование жизненных циклов планет, да, мы рушим, порой не видя заметных приоритетов в результатах своего творчества…


3.  Мы созидаем и учимся понимать необъясненное, мы идем шаг за шагом к пропасти, искренне веря, что падение ознаменует новый этап в жизни. Наши сердца бьются, в унисон их стук сливается с опасностью быть отвергнутым обществом и светом, лучом идеала, не сошедшего на землю. Мы, наконец, замечаем завершенность  оформления мысли о недостижении сверхвозможного, подаренного нам небесами шанса. Боимся потерять адекватность логичности случающегося с нами; терпим боль, испытывая радость от перенесения жестоких насилий над собственным телом; сгораем, оставаясь прозрачным пеплом на руках рассвета вечности, ждем, что наступит забвение и взойдет звезда справедливости на лоно счастливых слез реальности; плачем, отгоняя негатив от собственной кармы, находимся в поисках самой нелепой лжи, так часто выдаваемой за истину самопожертвования… Мы – волшебны, в каждом жесте, в каждом слове, мы недосягаемы и вместе с тем близки к осознанию вполне существующих чувств любви, привязанности и страсти, громко держащей нас за мысли одиночества …