Едут в детском поезде мягкие игрушки

Едут в детском поезде мягкие игрушки,
Мягкие игрушки, мягкие друзья,
Им легко и весело рядышком друг с дружкой,
В них уже два года играем ты и я.

Вот и спелась песенка; только мной ли создана,
Без усилий сладившись, пташкой прилетев;
Может быть, аукнувшись, всплыли неосознанно
Чьи-то – в детстве слышаны, - строчки и напев…
Продолжать не стал я кратких этих строчек,
Шариком воздушным отзвук их проплыл,
И спросил восторженно маленький сыночек:
«Папа, это правда? Ты песенку сложил?»
Мы ребячьи стульчики ставили в цепочку –
Зайчикам и мишкам поезд хоть куда…
Было мне… эх, глупости… было пять сыночку,
Не нужны нам были иные поезда…
Вот корона пёстрая, в зубчиках…  надень её
На макушку мягкую – выбери, на чью…
У Дружка иль Бобика будет день рождения,
На диван посадим мы дружную семью…
Вырос ты. Развеялся детства ладан росный;
Стоит те мгновения вспомянуть нет-нет,
Ты прервёшь с досадою нервно-полувзрослой:
«Ну зачем об этом? Мне шестнадцать лет…»
Всех благословений отблеском венчальным
Озарись – и дальше по жизни путь держи; 
Только жаль - от детства, не простясь, умчал ты…
Время – что поделать, - не метит рубежи.
Весть, что детство кончилось, не шепнуло облако,
Ночью не мигнул о том месяц золотист,
И ни бела камушка, ни межи, ни столбика
С надписью: «Помедли… помаши… простись…».
Нет ни вехи-столбика, нет ни бела камушка
С меткою – заветный здесь покидаешь клад;
И не улыбнулся ты тропкам, тихо канувшим,
И без сожаления отвернул ты взгляд…
И теперь, уложены в старенькие сумки,
Под кроватью спрятаны в ящик платяной,
Спят твои поделки, спят твои рисунки,
Азбука с наклейками, сделанная мной.
Колпачки с коронами, кубики-мозаики,
Куклы-телепузики спят волшебным сном,
Словно та красавица, что, гуляя в замке,
Уколола пальчик шальным веретеном.
Но ведь добр и сказочен – не ознобно-вечен, -
Сон, что царству детскому выпал твоему.
Маленькая доченька – глянь, - уже лепечет,
Чудо пробуждения возвестив ему.
Вот и пробудились мягкие игрушки,
Вперемешку с новыми – те, твои, сынок…
Снова прижимают их маленькие ручки,
Снова их сажаем в кучку и в кружок.
Маленькой дочурочке нет и трёх пока ещё,
Всех щедрей ей кажется, всех добрей, умней
Папа, из укрытия хитро извлекающий
То, что нам столь дорого – ей ли, брату ль, мне ль…
Вот и вновь звучат они, сказки те, братишкины;
И – в сияньи глаз твоих, - новым быть-цвести;
Песенками, играми и четверостишьями
Будешь ты осыпана, словно конфетти.
Вот гармошка-сумочка, вот корона пёстрая,
Вот – не комкай, доченька, - на помин легки,
Всем на свете грамотам-прописям предпосланы,
Самодельной азбуки хрупкие листки.
Пред тобой, дитя моё, весь тайник откроется;
Ну, а нам – и маме, и бабушкам, и мне, -
Вновь, уж видно, выпало мчаться детским поездом
По пирожно-плюшевой ласковой стране.
По стране, с чьей чудною песнью не разлей меня
Ни вода забвения, ни печаль, ни боль.
Едешь с нами рядышком ты в страну взросления,
Но так много месяцев детства пред тобой!
Ну, а ты, сыночек, очарован плеском
Юности, чей поднял парус тонок-бел,
То виновно-робко, то упрямо-резко
Отстраняешь память детских дум и дел…
Сердцу полувзрослому их коснуться боязно.
Ты бежишь ребячества… но ведь долог путь;
День придёт – ты прыгнешь  к нам, на подножку поезда,
Чтоб сестрёнке маленькой шарики надуть… 
Лепестки в душе твоей память заколышет –
Те, что заморожены, но оттают в срок, -
И на дни рождения зайчиков и мишек
Будешь ты к сестричке приходить, сынок.
И чуть-чуть печально, но светло и просто
Сможешь ты – сквозь чаянья, взлёты, кутерьму, –
Став уже не полу-, а всецело взрослым,
Улыбнуться детству – её… и своему.