Все цельное родится в тишине
Глазерства и цинизма опасаясь,
Карета Золушки в осенней спит траве,
Для любопытных тыквой притворяясь.
А в бельевой веревке спит струна,
Сквозь хлопоты дневные не слышна,
Она поет дождю, двум желтым кленам,
С которыми так крепко сплетена,
Чтоб стать с утра качелькой для вороны,
Опорою для мокрого белья,
Растянутою, толстой и знакомой,
Растратиться под взглядами боясь.
Свидетельство о публикации №112072804510