лирика поздней ночи в переделкино

(лирика поздней ночи в переделкино )

1.
летняя ночь… благодать… за шоссе – не деревья, а… дерева.
в поле, примкнувшему к новому микрорайону, стрекочут цикады.
тихо струится прохладная вонь. дым от «явы» контузит слова.
три мужика ополлитрившись молча смолят у протухшей речушки.
им полнокровные звёзды (мне верится в это…) доподлинно рады.
пьяная лирика просит – щербато оскалясь – глотнуть из чекушки.
 
2.
а за понтовыми дачами, взвизгнув с испугу, мчит в никуда электричка,
ей басовито ответил, из ниоткуда стучащий колёсами, «фирменный» скорый.
не проморгавшись, погаснул субтильный фонарь, сгорев как последняя спичка.
вот уже кто – то по матери лепит (я бы не вспомнил…), проклиная кусты и заборы…   

время покуда не властно (разбиты часы!..) над переделкинской ночью.
вон,.. в незнакомом формате движется облако в близкие,.. без «относительно»… страны.
морду задрав… вверх глазею,.. вот откуда… такая любовь к многоточью,
вот... и капля за каплей сучИтся... истончаются водопроводные краны... 

жизнь насекомых ночных коротка до – «нельзя!», но продуктивна,
в смысле, сколько пьяной кровушки выпито? – просто и на брудершафт!
жизнь человеков (увы!..) высыхает, как лужица летом –и– смерть объективна,
будто киношный Аниськин, он не смущаясь нам выпишет "правильный" штраф…      

три мужика и подруга упорно сидят и (я уверен!..) дождутся рассвета.
сгинет июльская тьма, словно чёрная кошка от окрика: «бры-ы-ы-сь!»
солнце мордашку покажет с карамельной улыбой… едритская сила – конфета…
кто ни будь смачно харкнет на траву, сакраментально бубня: «ЗА-Е-БИ-СЬ!..»