Маричка. семейная сага часть2

С чего вдруг здесь и почему?
Да, видно, что уж потому…
Знать, так угодно Небесам
Вот тут остаться было нам!

Пока скитались,  осмелели
И в кое- чём поднаторели!
Пришли и тут же до властей:
Мол, так и так, мол, грамотей!

Учительствовал там и там.
Поскольку погорелец сам,
Семья большая у меня,
Как бы помочь насчёт жилья…

Уполномоченный взглянул,
Да матерщиной завернул:
«Когда ж ты столько настрогал?»
«А я ночами мало спал!»

Стою, трясусь: ну, как поймёт
Да в каталажку заберёт?
Что мне тогда с такой ордой?
Никто ж не пустит на постой…

Сама уж злюсь: почто строгал?
Или дурной, не понимал?
Вся раскраснелась от смущенья –
Как не бывало возмущенья…

В итоге дали чей-то дом…
Поверилось не вдруг, с трудом!
Грязищи – почитай, что хлев…
Но зато места хватит всем!

Все вместе разом прибирали,
Грязь трое суток выскребали,
Спали вповалку на соломе
Зато под крышей, в своём доме!

Вот стали жить и поживать,
Добром, как люди, обрастать!
Илларион – директор в школе,
А я хозяйкой  в своей воле!

Своих-то и в пути учил…
Работал, не жалея сил.
Девчонки наши лучше всех!
На юг отправили, в Артек!

Уж страхи стали забываться.
Мечты о счастии сбываться!
Кто мы и что никто не знал!
Но враг, как видно,не дремал…

Давненько слухи вкруг кружились:
«Враги народа объявились!»
Но кто они? Не разгадать…
Тут люди стали пропадать…

То там, то тут, то нет соседа…
А вот за что – никто не ведал!
Стемнеет только - «воронок»...
Опять кого-то поволок…

Без объяснений, без следа,
Терялись люди в никуда…
А тут хозяин мой в тревоге-
Записку дали по дороге.

Читает мне, там: «Уходи!
Поверь сейчас и дня не жди!
Мы уважаем тебя очень,
Но за тобой приедут ночью!

Сосед доносец настрочил,
Что ты не как все люди жил…
Уж дюже ладно и толково.
Буржуй и контра, право слово…

На фортепьянах где учился?
По недоглядке «засветился»…
Оставь семейство своё тут,
Потом когда-нито найдут!»

Кричу ему: «Скорей беги!
У них сейчас везде враги!
Там и делов не разбирают –
Забрали, значит, расстреляют!»

А он в ответ: «С ума сошла?
Как мне без вас, да и – куда?
Не верю я! Всё это муть!
А я сорвусь куда-то в путь…

Какой я враг? Кому и в чём?
Преподавательским трудом?
Чем я сумею навредить?
Тем, что детей учу их жить?

Да, ну! всё это ерунда!
Здесь не достанет нас беда!»
А мне тревога сердце гложет –
Молюсь Христу, а вдруг поможет?

Уйти уговорю едва ли,
Но постелю на сеновале:
Если всё чушь и ерунда,
Домой вернётся, как всегда!

А если ж нет – пусть переждёт.
Потом куда-нибудь уйдёт!
Уговоримся где о встрече…
А между тем пришёл уж вечер…

Остались мы с детьми в избе.
Не спится, чую – быть беде!
Вдруг шум мотора. Стук в окно:
«Открой! Войдём, ведь, всё равно!»

Такой такой-то где? Молчу.
Он кулаком мне по плечу,
Потом взял вилы и в живот…
Танька об пол, как заорёт!

Я ж на сносях опять была…
От страха чуть не родила…
Дети кричат,  эти маячат…
Гляжу в окно – там Лорка плачет…

Ну, что? Конечно, к нам вбежал,
К груди своей меня прижал,
К ребятам уж не подпустили,
В раз руки за спиной скрутили…

Сказать успел: «Там разберутся!»
Не дали даже обернуться…
И всё – умчался «воронок»…
Не расстреляли – дали срок…

Но тут война. В Баку попал.
Там под бомбёжкой и пропал…
На корабле, что ль, плыл куда…
И нет могилки – лишь вода…

Раз вызывают в сельсовет…
Предел-то будет, али нет?
Но говорят – придите, важно!
Пришла. Конверт дают бумажный.

Держу в руках. Сама немею –
Читать-то так и не умею!
А в нём бумага, что простили…
Ещё медалька – наградили…

Сложила всё опять в конверт
И говорю: «Раз мужа нет,
То не нужны бумажки эти!»
Переглянулись в сельсовете…

Я повернулась и пошла…
А вышло  зря, что не взяла!
Они их, видно, не читали,
Что нас потом так притесняли…

Из дома вышвырнули сразу,
Словно опасную заразу…
Идём, как вымерло вокруг…
Одна лишь Пекариха вдруг

Открыла дверь, в дом позвала.
Хоть и подругой не была.
Большущий дом: две половины.
«Вноси сюда узлы-корзины!

Вот здесь я с сыном буду жить,
А в этой вы все! Чем платить?
А платы с вас мне и не надо –
Полы помоете и ладно!»

О ней-то разное болтали,
С нечистым связана, пугали…
Но кроме, кто в такой беде
Позвал нас жить тогда к себе?

Лет десять были на постое.
Бывало всякое, не скрою…
Гнать принималась сколько раз,
Но тут же возвращала нас…

С нечистой силою якшалась,
Над нами измывалась малость…
Бывало, как вдруг вой начнётся –
От страху мрём, она ж смеётся!

«Ишь, расходилась вражья сила!»
Потом сама ж и научила:
«Боятся веник эти твари!
Забрось туда, чтоб место знали!"

В сенцах открытый потолок,
Швырнёт туда и шум умолк…
Уж дюже трудно помирала,
К себе любого подзывала…

Видать,  хотела передать…
В узлы связалася кровать…
Мы в дом три дня не заходили…
Потом, понятно, схоронили…

И оставались жить ещё!
Уж обженился сын её,
С женой уехал на чужбину,
Забив вторую половину…

Он-то хотел его продать,
Но кто бы стал-то покупать?
Ведь все здесь знали о мамаше…
Чужие если кто, не наши…

Чужих тогда и не случилось…
Ну, а для нас Господня милость!
И сам не смог тут оставаться…
Решил куда -нито податься…