Там где

   
Я просыпаюсь по ночам,
И не открыв своих очей
Всё думаю: как прожил там,
Где проживу остаток дней.
         
Где совокупностью своей
Все грани одного кристалла,
Разбрызгав искорки огней,
Сольют единое начало.

Где вновь опущено забрало,
Где светом режут темноту,
Где смято тенью покрывало,
Где мерит ночь на всех фату.

Где полуночную звезду
Сорвало чьё-то ожиданье,
Где приказав тебе - прошу,
Стянув все нити обладанья.

Где разум учит подсознанье,
Где память силится забыть,
Где возмущенное дыханье
Уста не смеют перекрыть.

Где жизнь не в силах воплотить
Всё что задумано мечтою.
Где кровью обещая смыть,
Смывают только лишь водою.

Где все в испуге перед новью.
Где поцелуй лишь только стык.
Где чувства названы любовью,
Где чувствовать давно отвык.

Где разорвался круг желаний,
И спал стремительный напор.
Где после бешеных стараний
Лишь капли выдавишь из пор.

Где сказанное не в укор,
Ножом по сердцу полоснуло.
Где мерят временем простор.
Дыханьем, где свечу задуло.

Где жизнью всё перевернуло,
Где небо смешано с землёй.
К виску приставленное дуло
Где обеспечило покой…

Где страх, как призрачный конвой,
Тайком крадется к изголовью.
Где входят без вина в запой,
Где без вины в расплате кровью.

Где не поводят даже бровью,
Когда на раны соль кладут.
Где боль превозмогают болью.
Друг другу в душу, где плюют.

Где зло просыпалось, как ртуть
Парами, отравляя вдохи.
Собравшись где в последний путь,
С собой уносят даже крохи.

Где властью ведают пройдохи.
Где окольцован браком блуд.
Пьют кровь подкованные блохи.
Где тройка Бог, где тройка суд.

Где к недрам златоносных руд
Прикован рабский труд цепями.
Где Цезарю жмёт руку Брут,
Прищурясь лживыми глазами.

Где смерть, вскормлённая телами,
Всё так же - дико голодна.
Где носят золото перстами,
Где за алмаз кусок стекла.

Где под колёсами игла.
Где босиком танцует Будда.
Где вместо доброго Христа
Был на кресте распят Иуда.

Где совесть не приносит зуда.
Где радость только слёзы льёт.
Где в сапоги судьба обута.
Где счастье никого не ждёт.

Где мыслей прерванный полёт
Не обретает новой связи.
Где сердце, смёрзшееся в лёд,
Сольёт, оттаяв, лужи грязи.

Где все рабы живут как князи.
Где обжигает Бог горшки.
Где страсть утоплена в экстазе
Всё пожирающей тоски.

Где правды, тонкие ростки
Пробились на запретной зоне.
Где жилы смотаны в клубки,
Где лабиринт ходов в законе.

Где чёрное на белом фоне
Не могут разглядеть в упор.
Где занесён в лихом уклоне
Над нами палача топор.

Где передёрнутый затвор
Прольёт свинцовые дождинки.
Где, в мушкой стиснутый обзор,
Видны лишь бритые затылки.

Где рвут в злорадстве струны лир,
Когда они поют не марши.
Где задрана овца на пир,
Чтоб стадо уберечь от парши.

Где грязные потоки фальши
Вмиг правды захлестнут челнок.
Где ни шагнуть ни шагу дальше,
Хоть кандалы не держат ног.

Где царство брошенных дорог,
И перекошенных заборов.
Где убедить никто не смог,
Хоть слышен ропот вечных споров.

Где в ходе постоянных сборов
Все разбредутся по домам.
Где бьют по головным уборам,
Стараясь бить по головам.

Где даже к собственным словам
Испытываешь недоверье.
Где все отписано слезам.
Где жизнь лишь горькое похмелье.   
                Февраль 1995 г.
            * * *