Город - сырая язва

Птичьими крыльями краски небрежно смешаны:
Яма лазури карминной горит полыньёй,
Небо расколото надвое огненно-бешеной
Солнечно-жёлтым мёдом текущей змеёй.

Ты рисовал мои губы кофейными зёрнами,
Радужки глаз - васильками, руки - травой,
Косы - вороньими перьями, пепельно-чёрными,
Сорванными с тотемов под волчий вой...

Город шлифует лица алмазными крошками -
Скальпели-улицы, марлевые облака...
Выпотрошен как рыба и съеден кошками
В жиденькой лужице лунного молока.

Ночи оранжевый зев молодыми повесами
Скалится. Тащат лакеи к накрытым столам
Нот семена, налитые печальными пьесами
В радужных листьях сухих хроматических гамм.

Феи скучают и пьют абсент неразбавленным,
Нежно вибрируя жабрами вееров...
Город - сырая язва, и нам, отравленным,
Как не плескаться в бездонных колодцах дворов?!

Тесно. Хочу туда, где всадники голыми
Бьются в дурманных полях, купая коней
В смертной росе, прожигая насквозь весёлыми
Криками мысли о бренности наших дней.



Иллюстрация: Писарро. Бульвар Монмартр ночью. 1897.