ЦАРЬ

    
Он уходил в пустыню ожиданья
К пескам, просеянным сквозь лунный свет,
Где каждое ниспосланное знанье –
На жизнь понятный и простой ответ.

Косили глазом ведьмы из шатров,
Но царь уже давно был обезличен,
И сброшенный с души его покров
Спасал от их корявого величья.

Нет имени – нет человека мира,
И жаждешь ты лишь света в небесах.
В барханах стерлось все, что прежде было,
И стерлась поступь в жестких сапогах.

Как дивно звезды над тобой танцуют,
Ногами тонкими ступая по душе.
Ты все оставил в той, далекой, суе,
Ты телом молод, но старик уже.

Пусть сердцем юн, но мудрость - как морщины –
Не вяжется с той скачущей толпой,
Которой был ты предан, как святыне,
Которой правил с тихою тоской.

А мир вдруг оказался лишь шутом,
И ты в ответ на это растерялся.
Метался долго в горе, а потом
Ты с горем этим бегло попрощался.

Теперь лишь ведьмы, твари, гнусы
Тебя преследуют как тень.
Но свет в душе – как ангел русый –
Твоя единственная сень.

Из-под песков тянулись руки –
Оранжевые, страшные, хватали …
И, раздирая плоть надежд на муки,
Нажравшись, утомленно загнивали.

Не то беда, что гибли те надежды –
Их вера возрождала вновь и вновь.
Свет от шатров – маяк нездешний –
Вот он – беда, и он дурманил кровь.


Ты шел на свет – там были лишь обманы,
Иллюзии в шелках и изумрудах.
Они манили изощренно тайной,
Но обернулись смесью сна и блуда.

Испитые, давным-давно забытые,
Они рождались, как навязчивый кошмар.
И, лишь упершись в лица их молитвами,
Природу демонов ты в числа разлагал.

А днем тебе являлись караваны,
И нарекали мировым царем,
И в сердце твоем, царствовать призванном,
Корона оживала, жгя огнем.

Смогу! Сумею царство наслажденья
Создать в своей измученной стране!
Оазис мира, остров вдохновенья!
Я знаю как! … Но надо ль это мне?

И масть короны снова исчезала,
Как исчезал пустынный караван.
Лишь лира сердца тоненько звучала
В такт вопиющим в мир колоколам!

«Царь не вернется. Он сошел с ума!» -
Так скажут овцы брошенного стада.
И этот человеческий туман
Когда-то был душе твоей отрадой…

Царь обезличен! Проклят! Позабыт!
Страна ж цветет и падалью воняет.
Ей невдомек, что свет его молитв
Детей ее от гибели спасает.

Как ярок он – души царя елей,
Что льется в церкви – тихой и пустой.
Мир много видел праведных царей,
Но он не знал, что явится такой…

Который шел к сияющей святыне,
И может он ворот ее коснулся…
А может он себя нашел и ныне
Лелеет правду в огненной пустыне…
Кто знает? Во дворец он не вернулся.

                ***