Наводнение в Погребах

На Бобровом ручье прорвало плотину. Вода, идущая откуда-то сверху, вдруг понеслась, затопила низину, над которой стояли Погребы. Раплескалось настоящее море. Погребяне к нему настолько привыкли, что уже стали искать место для пляжа, где взять песок, договариваться с механизатором широкого профиля Николаем, чтобы он его привез. Но море неожиданно отхлынуло, оставив вместо себя огромные кучи деревянного хлама, грязи, нелепых артефактов.

В одной из ям на правом боку стоял огромный пришедший в совершенную негодность трехмачтовый черный парусник. Рваные паруса, оборванные растяжки и ванты. На левом борту висела огромная свинцовая чушка, видимо, корабельный якорь боцман пропил. На флагштоке сиротливо болталось пиратское знамя в виде черного полотнища с двумя скрещенными саблями и черепом над ними. В капитанской каюте плавал глобус, на котором были изображены несуществующие в реальности материки и моря - Гондвана, Лавразия, море Тетис - и были маркерами проставлены маршруты с местами сражений и портов. Трюмы корабля были полны крабов, экзотических рыб, сквозь зеленую мутную воду был виден сундучок, окованный железом, наверняка с драгметаллами и камнями. Их золотой свет пробивался сквозь щели, привлекая сорок с округи. Когда до сундука добрался пенсионер Сергеич и пытался вытащить его из воды, чтобы унести в Погребы, сороки не дали ему это сделать, чуть не заклевав до полусмерти. Пенсионер Сергеич трусливо бежал с поля боя, отмахиваясь найденной в том же трюме саблей и натягивая огромную капитанскую шляпу на уши.

В одной из луж долго пыталось спрятаться большое животное с длинной шеей, поразительно похожее на такое же Лох-Несское. Но лужа была мала, животное большое, и только погребяне, делающие вид, что его не замечают, спасали того от стыда. В одну из ночей это существо исчезло. И как только подсохло, полурослик шести лет по имени Ксанка, игравшая в следопытов, прошла по следам вплоть мельницы на Бобровом ручье, где в холодной воде среди хлама оно, видимо, и спряталось. Зато полурослик шести лет по имени Ксанка набрала маленьких сереньких и огромных разноцветных рыб, и запустила их в кадку с водой, сделав аквариум. Но уже к вечеру того же дня маленькие съели больших, и разозлившаяся девочка отдала обжор бабке Лукерье на жареху.

Неделю грязь подсыхала, погребяне получали свои барыши, а уже спустя месяц на этой грязи заколосилась новая трава, такая сочная, что корову Машку было от нее за уши не оттащить. Бобровый ручей вошел в свои берега. И как будто и не было никакого наводнения. Холодной метельной зимой только трехмачтовик торчал где-то внизу как напоминание о случившимся.
 
Виноватыми в наводнении единогласным решением погребян были признаны бобры, т.к. именно они не укрепляли защитные сооружения, не делали сливы. Бобры плакали. Они не виноваты.