Перикл и Сократ о всемогуществе Эроса

Скажи, Сократ, – с тобою мы друзья, –
с Аспазией вкусил ты наслажденье?
Перикл, ты под стражу можешь взять
меня за то, что впал я в наважденье!

Под стражу говоришь? – Тогда народ
возжаждет знать, за что ты арестован?
Ты видишь, – от рожденья я урод, –
мне незавидный жребий уготован.

Тебя Оракул называет всех мудрей,
пред силой духа внешность смехотворна!
Пусть ты старик, но выглядишь бодрей,
чем многие, чья сила так притворна!

С тобою бились мы не раз плечом к плечу,
ты дважды уносил меня от смерти.
Тебе, Сократ, я доверять хочу,
и справедливостью твои поступки мерить.

Ты мне ответь как истинный философ, –
в Цереры храме что произошло?
Уж не решал ли ты с Аспазией вопросов, –
известен всем Сократа чудный слог!

Ты прав, Перикл, мы разговорились.
Я речь повел о сущности зачатья, –
в Аспазии тотчас воспламенились
вниманье, чувства, что не мог молчать я

и продолжал о всемогуществе Эроса
мысль развивать – ведь вечна эта тема!
Когда б на истину мы не имели спроса,
соития бы не было дилеммы.

Прошу тебя, мне поясни проблему,
в чем видишь ты соития дилемму,
и чем, хитрец,  ты смог мою Аспазию
вовлечь в страстей столь бурную инвазию?

Дилемма в том, Перикл, что огонь
соединения полов во имя страсти, –
как необузданный разгоряченный конь,
а от него, – известно всем, – одни напасти!

Сказать иначе, сила божества
на нас нисходит в чудное мгновенье, –
мы ощущаем таинство родства
как с Эросом восторг совокупленья!

Постой, Сократ, как это понимать? –
Желаний плотских мало человеку?
Как можно силе Эроса внимать,
вступая с ним в соитье, словно в реку?

Тот жалок, кто в себе его дыханье
не ощущает как плодоношенье!
Беременеть способно Мирозданье,
когда ты Эроса подвержен искушенью!

Я говорил Аспазии об этом
и видел в ней Цереры пробужденье.
Для женщины не может быть запрета,
когда она впадает в возбужденье.

Она и я – мы оба ощутили,
как в нас вселяется божественная страсть.
Напиток откровения испили,
совокупившись с благодарностью и всласть.

Аспазия, Перикл, тебе верна, –
о, как она кусалась и брыкалась!
Но мне ответь, найдется ли жена,
чтоб избежать таких страстей накала?

Аспазию нам не в чем упрекнуть:
принадлежа тебе как мужу, господину,
она явила нам божественную суть –
совокупленья возвеличила картину!