Два письма

Здравствуй, милая! Веришь ли, у меня внутри
Каждый день разгорается адское пламя.
Ровно в три пополудни его накрывает цунами,
Добела за окном накаляются фонари.
Мне бы стоит забыть, распродать грусть ветрам,
Раздарить поцелуи твои рассветам.
Только память опять возвращает меня в то лето,
И опять не спиться мне до утра.
Не забыть мне никак этих нежных струящихся локонов
Цвета спелого льна, золотистого колоса.
Только мне не забыть твоего восхищенного голоса
Изумрудного платья волшебного кокона…
Здравствуй, нежная! Знаешь ли, травы роса серебрит…
Ветер мерно качает тяжелые серьги берез.
Мне все, кажется, наша разлука с тобой не всерьез,
Только снится ночами все чаще мне Рим,
Вечный город, наказанный небом навеки, горит…


Здравствуй, милый! Прости, не ждала письма.
У меня, понимаешь, теперь семья и дети,
Кружева, позолота на люстрах, латунь и тесьма
Я встаю ровно в пять. На рассвете.
Рассказать, как над крышею кружат стрижи?
Старший сын называет меня уже мамой.
Мы живем на окраине, рядом совсем гаражи,
Дочь растет непокорной, немного упрямой.
У меня теперь угли остались одни, да зола
На развалинах взращены мною другие побеги,
Было? - Не было. Все прогорело дотла.
У меня по углам лишь иконы, да обереги.
Здравствуй, нежный! Прости. Я тебя не жду.
И ночами мне снятся заботы мои, а не Рим.
Не пиши…. Не стоит пророчить беду.
Вечный город, покинутый нами навеки, горит…