Книги

Там, где-то рядом с динозаврами стоят:
Гомер, Овидий, Лорка и Петрарка,
один Шекспир, как в современности сиял,
не Байрон, хоть стихи слагал он ярко.
Для прочитавших Скотта, Мериме,
знакомы переливы менестрелей,
и рыцарских турниров торжество,
и перед дамою высокородной преклоненье.
Затем Дюма-отец и сын Дюма,
где мушкетёров славные атаки,
и благородством жизнь украшена слегка,
особенно торжественные драки.
И вот Золя и Драйзер на пути,
какой-то грустью всё подёрнуто,
мещанством, чувствами убогих,
и тут Ремарк ударил нам под дых,
романтикой с окопной грязью, ощущением тревоги.
Поэты и писатели, что гением своим,
свои прославили эпохи, стоят на книжных полках,
Много их, кого мы помним с детства, но и тех,
кого не знаем, не любили изучать мы в школе.
Ведь сколько слов вмещает голова,
и не представить, где-то память предков,
прочесть, приобрести ещё ума, чужого,
для себя, для личной клетки.
Он, даже и не прикоснувшийся к столпам,
гордящийся неполным средним,
даст кулаком и тем, подвыпившим скотам,
прикажет: Эй, добить, интеллигента.