Неоконченная история

Только что мне попалась прозаическая миниатюра автора Ник Кита о некоторых видах «лохотрона»: http://www.stihi.ru/2004/08/08-519 . Отозвался и задумался об аналогичном.
**
История разыгралась несколько лет назад в виде трагедии. Но нашла в последние месяцы неожиданное развитие в виде фарса.
Жена моего героя – назову её пока условно - N., заболев трудно излечимой формой почечного рака, перенесла несколько операций. Он и она – москвичи с многолетним трудовым стажем, оба - химики-технологи. Ряд лет – пенсионеры.
Когда метастазы «ударили» в поджелудочную железу, хирурги 62-й Онкологической больницы Москвы и Института имени Вишневского сказали, что дальнейшие операции возможны, но более, чем на год жизнь они не продлят. Помочь могла терапия современными средствами, только что разработанными в Германии и в США (сутент или нексавар). Чуть раньше терапевтических средств от этой формы рака вообще не было нигде в мире.
Мой герой продал дачку на восьми сотках для покупки у перекупщиков этих лекарств. Но оказалось, что Минздрав ещё не дал разрешения о применении этих средств в России, соответственно, наши врачи понесли бы уголовную ответственность за применение в своей практике не разрешённых лекарств. Для россиян эти лекарства как бы не существовали. Даже если бы они нашли деньги на длительное лечение нексаваром по цене 4 тысячи долларов за месячный курс и привезли их из-за рубежа.
Когда жене моего героя удалось получить грин-карту и пришлось назвать скромный размер своей пенсии в России (других источников дохода у не было), фирма – изготовитель нексавара – стала присылать ей его бесплатно! Ей дали медицинскую страховку в пределах Нью-Йорка, и там она стала лечиться в онкологическом отделении одного из госпиталей практически бесплатно. Малоимущая гражданка из России, получившая грин-карту!
**
Из-за тяжёлого тромбоза кровеносных сосудов, часто сопутствующего раковому заболеванию, полёты врачами были запрещёны. Возврат в Россию стал невозможен.
Мой герой остался в США на несколько лет – ухаживать за женой, - и раз в год летал в Москву и снимал в Сбербанке со своего счёта и  её счёта (по доверенности) накопившиеся за год пенсии. Последний раз по её доверенности он снял с её счёта деньги в апреле 2011 года. В ноябре того же года супруги моего героя не стало. Она скончалась в американском госпитале, о чем было получено свидетельство на английском языке. Апостилировано и переведено оно было в Посольстве РФ в течение полутора месяцев - к середине марта.
После погребения и выполнения ряда возникших дел и обязательств, мой герой, со сберкнижкой своей супруги и апостилированным переводом свидетельства о её смерти, приехал в Москву и обратился в рекомендованную нотариальную контору для открытия дела о наследстве. Таковым он заявил её пенсию с мая по ноябрь 2011 года. Следует отметить, что действия по поводу наследства он смог начать в Москве только в конце апреля, а одиннадцатого мая истекал шестимесячный срок с момента кончины жены.
**
Здесь начинается фарс.
Начальница нотариальной конторы – Людмила Николаевна Ф. – поставила под сомнение качество и достоверность нотариального заверения свидетельства о смерти жены моего героя, выполненного, кстати, не в деревне Гадюкино, а в Посольстве Российской Федерации в Вашингтоне, и потребовала повторно осуществить нотариально заверенный документ в московском бюро переводов (Было выполнено за сутки, а не за полтора месяца! Естественно, за дополнительные деньги моего героя.).
По её указанию был написан рутинный запрос в отделение Сбербанка о наличии счетов на имя жены моего героя. Мой герой вместе с родственницей передал, на правах «почтового голубя», этот запрос чиновнику отделения и уплатил сто рублей за предстоящий ответ на запрос. Ни с содержанием запроса, ни с его ответом моего героя не ознакомили – ни в нотариате, ни в Сбербанке, а по телефону через некоторое время глумливо ответили на его просьбу прояснить ситуацию: «Да у неё никаких счетов в Сбербанке нет!» На письменном заявлении моего героя руководителю отделения Сбербанка с просьбой разобраться в недоразумении (с приложением ксерокопии сберкнижки жены и квитанции об оплате запроса нотариата) входящий номер поставили, но ответа не было и пока нет.
Затем в конторе Людмилы Николаевны Ф.  отказали моему герою в «совершении нотариального действия по наследственному делу к имуществу умершей» и порекомендовали обратиться с «сомнительным» документом в Районный суд. Из-за задержек и проволочек в нотариате, отвлекавших внимание моего героя, ему отказали в пенсионном отделе в оказании материальной помощи в связи с кончиной жены: вы опоздали.
Мой герой подал жалобы на неправильные по его мнению действия нотариата в отношении полугодовой пенсии своей жены в Районный суд, в Нотариальную Палату и в отделение Центробанка, контролирующее действия Сбербанка. Районный суд назначил первое слушание на 28 июня. Остальные учреждения ответили заявителю МОЛЧАНИЕМ.
**
Страна должна знать своих «героев». И затормозивших разрешение на применение нового лекарства в России - в Минздраве. И задерживающих «отказом в совершении нотариального действия» получение мужем последней полугодовой пенсии жены после её кончины - в Государственной нотариальной конторе по адресу: Москва, Кировоградская ул., д.9, кор.3. И утверждающих об отсутствии пенсионного счёта у гражданки РФ - N. - в отделении Сбербанка по адресу: Москва, ул. Красного Маяка, 1, корпус 1.
Фарс длится с 19 апреля по сей день.
Кстати, некоторые деяния Сбербанка с вкладами и их вкладчиками должны бы стать предметом пристального внимания прокуратуры. Достаточно тихо посидеть в зале ожидания и послушать драматические диалоги вкладчиков и пользователей с операторами Сбербанка через окна общения.
Неужели необеспечение разрешением на лечение лекарствами своих тяжело больных граждан, посмертное «зажиливание» их пенсий  - это современная визитная карточка нашей Родины?  Хочется надеяться, что это - случайная накладка обстоятельств со знаком «минус». Как вы полагаете?
Обещаю следить за развитием событий. При необходимости предоставлю имена и должности «участников» полностью, а также подробно напишу, с чем столкнулся мой герой в других кругах «хождения по мукам», в частности – в пенсионном отделе. Но о том – потом.
**
Вы, читатель, скажете: этот опус – не поэзия! И будете правы. Это о навозе, в котором в реальной жизни приходится искать жемчуга прекрасного. Вопреки навозу!
*****
Прошло полгода.
Летом был суд и были два письма моего героя в Нотариальную Палату и в Центробанк. Не скрою, ему очень помогала бесплатно наша замечательная россияночка – юрист. Утверждала, что он её носил маленькой в рюкзаке по «городам и весям». Может быть и носил, давно это было. У неё в активе уже был опыт защиты пенсионеров.
В итоге.
Представитель нотариата на суде не смог объяснить причин проволочек, сбивчиво ссылаясь на неточные сведения из Сбербанка. Перед вторым слушанием в суде нотариат счёл возможным открыть дело о наследстве. Моему герою рассказали, что начальницу нотариальной конторы за некомпетентность Нотариальная Палата отстранила от руководства. Подействовало и письмо из Центробанка в отделение Сбербанка. Счёт в Сбербанке «нашёлся». Герой рассказа получил унаследованную полугодовую пенсию супруги. В ходе всей «эпопеи» дочь уговаривала друга: «Папа, брось это дело, здоровье дороже!» Друг же ответил: «Ты подумай, дочка, как подействует на моё здоровье факт, что я оставлю пенсию супруги в лапах жулья!»
Так как речь идёт o деньгах, то уместно сказать об издержках. Из-за проволочек мой герой не смог получить пособие на похороны (по его словам – около 10 тысяч рублей). Перенос даты обратного рейса ему стоил около 25 тысяч рублей. Если бы не чудесная дружба моего героя, услуги юриста ему бы тоже обошлись бы в тысяч двадцать. При наследстве в 100 тысяч рублей – делайте выводы сами!
Друг, естественно, все эти расходы взял на себя, а пенсию – до копейки – вложил в общую сумму на создание памятника. 11 ноября 2012 года памятник освятили после панихиды по поводу годовщины со дня кончины супруги друга. Таково вкратце завершение «Неоконченной истории».