VI. Иван находит Машу

VI. Иван находит Машу

До холма Иван добрался -
Даже ветру не догнать,
Благо сразу догадался
Каблуками постучать.

У стен крепости замедлил
Шаг, спугнув всё стадо коз,
И в волнении заметил:
По ковру из алых роз

Маша вдоль стены гуляет,
Но знакомый гибкий стан
Непривычно украшает
Златом шитый сарафан.

Выглядит весьма довольно:
Улыбается, поёт,
Не спеша гуляет вольно
И цветы в букеты рвёт.

Иван, забыв про чар заклятья,
Сорвался, вихрем подбежал,
Схватил её в свои объятья
И к сердцу с силою прижал.

Но что такое? Нет ответа!
Где радость встречи? Не видать!
И вместо нежного привета,
Он холод начал ощущать.

В глаза взглянул — в них дикий ужас,
«Вселенной» нет, лишь страха ночь,
И руки в грудь толкают, тужась
От Вани оттолкнуться прочь.

-Уйди, чудовище лесное, – 
Кричит Мария, – отпусти!
Что хочешь сделать ты со мною?
Не тронь меня! Пусти! Пусти!

Иван в смятении глубоком
Разжал объятья, отпустил,
Чтоб не ухудшить ненароком,
Шагнул назад и сбавил пыл:

-Мария, лада, что случилось?
Ужель меня не узнаёшь?
Я твой Иван...

И тут открылось – 
Он понял всё: и страх, и дрожь,
Протягивая к Маше руки,
Увидел он, что тянет к ней
Медвежьи лапы, когти-крюки
И сам отдёрнул их скорей.

-Ужасен я! Но то снаружи!
Здесь всё обман, прошу, поверь!
Закрой глаза свои! Ну?! Ну же!!!
Должна ты чувствовать теперь!

Но страх в глазах её остался,
Рукою машет на него,
И сколько он бы не старался,
Не хочет слушать ничего.

-Ты здесь в плену. Бежим со мною!
Неужто ты не веришь мне?

Но та мотает головою
И пятится к двери в стене.

-Ну как же, Маша? Неужели
Как с глаз долой – из сердца вон?
Неужто камешки сумели
Так крепко взять тебя в полон?
Прельстили блеском? Что? Каменья?
А сердце как? Неужто спит?
Возможно ль, что сё ожерелье
Такую власть в себе таит?

Иван пред нею нервно ходит,
Она ж зрит: мечется как зверь.
Он слов достойных не находит,
Она поспешно ищет дверь.

Глаза от ужаса большие,
И страх ей исказил лицо,
Но наконец персты1 немые
Нащупали двери кольцо.

Открыв её, сейчас же скрылась,
Защёлкнув быстро на засов,
И у решётки притаилась,
Выглядывая меж прутов.

Не так Иван их встречу видел,
Не те слова он нёс в душе.
Быть может, он её обидел?
Быть может, он не тот уже?

Взглянул себе сурово в душу –
Ну нет, он клятву не нарушил:
По-прежнему любовью к ней
Пылает сердце. Столько дней

Оно к любви своей стремилось,
Рвалось, страдало, но крепилось,
Одной лишь мыслею живя:
«Настанет день, найду тебя!»

И день настал. Но что же видно?
Он стал чужим в её глазах
И что тем более обидно –
В неё вселяет дикий страх.

Глаза испуганно моргают,
Да сердце беспробудно спит,
И уши, слыша, не внимают,
О чём он с нею говорит.

Присел, колени обнимая,
Поникнув буйной головой,
И плакал, слёз не унимая,
Над горькою своей судьбой.

Что делать дальше – он не знает.
Болит душа, Иван страдает.
Как Машу можно убедить,
От чар проклятых разбудить?

Быть может, силою ворваться,
Схватить её и унести?
Но нет, не стоит и стараться -
Её насильно не спасти.

Иван, раздумьем удручённый,
Не видел, что среди ветвей
Сидит, туманом облачённый,
Трёхглавый враг — Горыныч Змей.

Довольный лапы потирает
(Он любит так порой сидеть),
Давно за ними наблюдает
И не торопится лететь.

Но наконец он объявился
И, ухмыльнувшись, говорит:

-Ну как, Иван, ты убедился,
Что неприятен ей твой вид.

-Что сделал с ней ты Змей поганый?
Зачем её околдовал?

-Утихни, Ваня, горлопанный!
Никто тебя сюда не звал!