Про бомжа

Дымок тянулся скрученным гужом,
Горел костёр, бродили рядом галки,
И я сидел, беседуя с бомжом
Неподалёку от обычной свалки.
Его бивак в ракитовых кустах,
Подальше от прохожего народа,
Он так и жил, святая простота,
Суровый брат, без племени и рода.
Чуть позади повыброшенный хлам,
В траве, с едой нехитрою корзина,
Мы пили водку с пивом пополам,
Что я принёс с собой из магазина.
Спустился вечер к нам на огонёк,
Вползла роса серебрянная следом,
Тёк за кустами светлый ручеёк,
Текла и наша скорбная беседа.
Перекликаясь матерно не раз
Мы говорили  обо всём и махом.
Он часто вытирал слезу у глаз
Несвежим рукавом своей рубахи.
Я наливал, он резал помидор,
Смотрел на угасающее пламя,
И понял я, ему милей простор,
А не квартира с чистыми полами.
Ему милей небесное сукно,
Чем потолки в шелку над головою,
Он свет зари увидит не в окно,
Он и закаты провожает стоя.
Не надо б нам былое ворошить,
Кто в том, забытом, только не наблудит!
Налей браток. А то, как будем жить
Другой поймёт, и может не осудит.
Пересмотрев придирчиво ландшафт
Я ему молча, криво улыбнулся,
Но встал, и выпил с ним на брудершафт,
А уходя подвёл. Не оглянулся.