Игра в кости...

                “Бог не играет в кости…”
                Иди знай...

Изобретательный барбудчик,
распорядитель костных случек,
равно и кобелей, и сучек
морочат кубики его;
в дни поступлений и получек
он всем приятель и попутчик,
опустошения поручик
и враль, а боле ничего.

А боле ничего и нету,
всю боль вобравшую монету
метут мошенники по свету
при свете дня в ночную жуть;
монетизировав планету,
за беззаконную комету
платите втрое, ведь предмету
примет не надобно ничуть.

Нечуткий поворот штурвала
ось корабля сместит от бала
к бряцанью медного кимвала,
где ни хулы, ни каббалы;
зачем ты, сочинитель, бледный,
войди под небо, отблеск медный
отнюдь не то, что луч твой бедный,
победный взгляд сомнамбулы.

Набелен он и нарумянен,
мир из траншей, оврагов, ямин,
в нём размещён порой пейзанин
средь одурения равнин;
механизированным плугом
он режет пласт, он ходит цугом,
послав щебечущим округам
парящий выхлопом бензин.

Гребёнок частота и ярость
на преждевременную старость
обрушат перхоть, что за малость
среди свершений и побед;
иди, крестьянин, торжествуя,
храня прямую межевую,
ведь тоже на меже живу я,
жуя побеги на обед.

Не обеднеть тому, кто беден,
а кто коростою изъеден,
в парше увязнет, ветер вреден,
когда простужен пациент;
никто другого не несчастней,
вот результат, сухой и частный,
как весь остаток массы кастной
в переживаемый момент.

Костей и каст пережеватель
берёт шершхебель, рашпиль, шпатель,
мурлычет мягко: “Вашу матерь
сейчас подсадим на паром.
Вы тоже очередь займите,
не огорчайтесь, но поймите,
что всё подвешено на нити,
а нить прописана пером”.

Возьмём перо, вернёмся к книгам,
из всех вериг одним веригам
предаться должно, глянь ханыгам
под вечер в розоватость склер;
их страсть одна, как в небе Вега,
в их склерах стекленеет нега,
а души их белее снега,
острей шипов, пестрей шпалер.

Что ни за страсть, без страсти пуще
пустоты капища и пущи,
а ветры вечерами злющи
знобящей злобой пустоты;
кто не вылавливает гущи,
хлебают жиже, жабы сущи
на влажном камне, вот и кущи,
входите все, и ты, и ты…


Soundtrack: A. Rubinstein. F. Chopin, Piano Sonata No. 2 in b-moll, Op. 35 – III. Marche funebre.