Рассказ

                ПЕРВАЯ ЛЮБОВЬ
                Дочери Алине посвящается.
               
   Шестиклассница Алька была скромной, застенчивой. Про таких говорят: «Серая мышь». В многодетной семье она была вторым ребёнком, ей приходилось «донашивать» вещи старшей сестры. Гладко причёсанные русые волосы всегда были аккуратно заплетены в длинную косу, открывая её невысокий лоб. Светло-карие, с зелёными искорками, большие глаза и чуть вздёрнутый маленький носик делали её худенькое личико очень привлекательным. Всегда чистая, отутюженная форма или юбка с кофточкой выглядели безукоризненно, а гордо приподнятая головка не давала повода  одноклассникам даже для малейшей насмешки.
Дом, в котором жила Алька, был рядом со школой: надо было всего лишь пройти небольшой сквер. Этот маленький, уютный сквер с ярко выкрашенными скамейками был любимым местом ребят: он хранил их мечты и много откровенных разговоров.
   Высокого роста Дима, явно выделявшийся среди ребят своего возраста, учился в другой школе, но дружил с мальчишками из Алькиного класса и ребятами, что собирались в скверике. Часто Алька встречала Диму в своём подъезде, когда он приходил к бабушке, квартира которой была этажом выше.
   В Алькиной семье у всех были свои обязанности, и ей приходилось выполнять свои: убирать  квартиру, мыть посуду, забирать младшую сестрёнку из детсада. А ещё уроки, занимавшие почти всё свободное время… У Альки не было возможности  появляться без дела в скверике. Но в редкие минутки, когда выпадал такой случай, она стала замечать на себе внимательный взгляд Димы, спокойно относившегося к шуткам и заигрыванию девчонок.
И настало то время, когда Димон, так звали его друзья, стал встречать Альку после занятий и носить ее туго набитый, тяжёлый портфель. Их дружеские отношения продолжались три года. Когда они учились в восьмом классе, он осмелился позвонить в дверь Алькиной квартиры и, к удивлению отца девочки, назвав её полным именем, произнёс: «Добрый вечер, можно Алине немного погулять со мной?»
   С этого дня Дима стал приходить к Альке домой: вместе с братом и старшей сестрой слушали любимую музыку, говорили о многом и мечтали, мечтали…
Первый поцелуй, неожиданный для Альки, вызвал у неё непонятное трепетное ощущение: это уже не дружба, а что-то новое, удивительное, с лёгким головокружением и учащенным биением в сердце. Чувство первой любви…
   Время летело. Домашние дела, подготовка к экзаменам в десятом, выпускном классе  занимали почти всё свободное время. Оставаясь скромной, послушной девчонкой, Алька  много рисовала, готовилась поступать в художественное училище, и прогулки с Димой становились всё реже. Да и зима на севере суровая: холода продолжаются до мая и чаще заставляют сидеть дома.
   Одноклассница Альки и её подруга Ира вдруг сказала, что Димона видели с  девчонкой из его класса. Последнее время он редко приходил и звонил. Девушка подумала, что он также готовится к выпускным экзаменам, но звонки прекратились совсем без объяснения…
   Алька не понимала, почему это случилось? Ей говорили, что та девчонка, которую она никогда не видела, очень любит Диму. Что у них такие близкие отношения, именно те, которых Алька никогда бы себе не позволила до совершеннолетии.
   Слёзы в подушку вымучили её так, что она стала ещё тоньше. Мама допоздна шила выпускное платье, после работы, и, заметив страдания дочери, вызвала её на откровенный разговор. Дочь, глотая слёзы, прерывающимся от заикания голосом, выплеснула из наболевшего сердечка всю горечь невыносимой для неё боли, что столько дней скрывала от самого родного и близкого ей человека. Эта боль была необъятной, сдавливала грудь, стучала в висках, мучила одним непонятным вопросом: «Почему, почему, почему?» И вот теперь, наконец-то, она вырвалась на свободу через Алькины признания.
   Мама нежно, ласково гладила её по голове и утешала:
«Милая моя, хорошая моя, ты даже не можешь себе представить, но я тоже перенесла такие страдания, как ты сейчас: боль и утрату чистых, не признанных чувств первой любви… Я дружила с мальчиком три года. Между нами были такие отношения, за которые никогда не бывает стыдно все прожитые годы. Однажды он мне сказал: «Ты хорошая, но мне нужна другая». Я смотрела на него, ничего не понимая, и ответила:
 – Не поняла, почему другая?
 – Ну, ты такая девчонка, с которой надо дружить, дружить, а потом на тебе жениться… А мне жениться рано. Значит, нужна другая девчонка, не такая, как ты. Поняла?
   Он ушёл, ушёл из моей жизни навсегда, не понятый тогда мною. Я рыдала, страдала, а наш общий друг Игорёк, успокаивая меня, говорил: «Что ты страдаешь из-за какой-то любви? Ты комсомолка, активистка и должна заниматься общественной работой, нужным для всех делом». Смешные слова, но, как я убедилась в жизни, очень мудрые для его тогда юного возраста. В то время мы, студенты, ездили с агитбригадой: я пела, была солисткой ансамбля, членом редколлегии, писала стихи. И как мне ни было смешно от слов друга, всё же боль отступила неожиданно сама. Я поняла, что главное в жизни – не замыкаться в себе. Это, действительно, теперь помогает мне в самые трудные минуты, и я очень благодарна мальчишке, сказавшему мне те слова. Попробуй так жить, чтобы рядом с тобой всегда было любимое дело, которым ты сможешь поделиться с друзьями, знакомыми и незнакомыми людьми, доставляя себе и им радость».
   В ту ночь, обнявшись и тихо разговаривая, мать и дочь просидели до самого утра…
   Закончились экзамены. На выпускной вечер Алька отправилась с родителями и любимым братом Володей, который проучился вместе с нею все десять лет в одном классе, хотя был на год младше.
   Необыкновенное по тому времени платье из белого японского шелка подчёркивало её стройную, сильно похудевшую фигурку. Новые босоножки из «Альбатроса», с премудрым переплетением, казались просто каким-то волшебством! Косы были уложены вкруг головки корзиночкой, с двумя белыми ромашками, сделанными на заказ из того же материала, что и платье. Алька шла, как всегда, чуть приподняв голову.  Лучик солнышка, как будто специально играл  золотистыми искорками в её глазах.
   У входа в школу, спиной к Альке,  стоял Димон… Мальчишки, увидев девушку, от удивления вытаращив глаза, вдруг хором выкрикнули: «Привет, Алинка!» А любитель пошутить, одноклассник Южаков пропел: «Королева красоты!..»
   Сделав шаг назад, Димон, оступившись, стал падать.  Ребята подхватили его, вовремя.
   Ответив «Всем - привет!», Алька, бойко и с какой-то особой лёгкостью простучав каблучками по ступенькам, вошла в здание школы.
   Южаков опять пропел: «Вот она была – и… нет».
   Весь вечер мальчишки приглашали девушку танцевать и всё время шутили. Впервые за последние месяцы она веселилась и смеялась от всей души. Рядом с Алькой были друзья, брат и сосед по парте  Дроздов, который часто выручал во время  контрольных по математике.
   Рассвет встречали всем классом, на плечах Альки болтался пиджак одноклассника Полякова. Она вспомнила слова мамы и громко произнесла: «Как хорошо, что мы сейчас все вместе! Не надо замыкаться в себе». На что ребята, поняв только первую фразу, хором выкрикнули: «Хо-ро-шо!»  А Поляков – громче всех: «Ага!»