Грозный

      

Лицом упёршись в белы стены,
А сердцем – в чёрные врата,
Не ощутив  в душе подмены,
Ругнёшься бегло: «На черта?!»

Не освещать и не крестить
Чела, запачканного кровью
Не хочешь боле… «Блажь плодить?!
Зачем? – По-бабьи! Да и доле,

Чем всех, как вошь, к ногтю приноровить,
Там глядь – и мигом присмернут!
А то придумали – елеем их кропить!
Ни к алтарю их гнать, а на войну!»

Излучины Пути уже не видя,
Себя оставив на глубоком дне -
Великий, Грозный, на людей в обиде –
След уст своих оставишь на стене.

«Прости… Душа Земли и Мать Народа» -
Прошепчешь тихо, бегло, кое-как –
«Я не достигнул светлых твоих сводов,
Так пусть же поглотит их вечный мрак!»

Лоб оторвав от тела белой церкви,
Сморгнув скупую, горькую слезу,
Больной, согбенный, мертвецки-померкший,
Привычно сплюнешь на ползущую грозу.

Нет радости ни в чём для сердца твоего…
Когда-то, ещё в детстве, был ты ласков,
Но нищий мальчик – рыжий и кривой –
Тебе ужасную поведал сказку.

И что-то в сердце повернулось вспять,
Как будто Мать и Мир убили в нём
И стал ты тихо небо проклинать
И так зуделось всех спалить огнём!

С тех пор ты возвеличен, но сокрыт,
Ты сам себя  с тех пор не понимаешь
И, позабыв о доблести молитв,
Ты ими тяготишься, но читаешь.

Нет-нет, да и услышишь песнопенье
И вспышки золота узришь от куполов
И ангел твой – забытый, детский гений –
Заплачет о лазоревом былом,

Когда весь мир был полон необъятно
Любовью, счастьем, сказками, мечтами
И было тихо, сокровенно и отрадно
В покоях, озарённых образами.

Тогда ты знал, порою даже видел,
Как чьи-то пальцы держат твою руку
И понимал – тебя ведут в Обитель,
Тебя готовят к Тайне, через муку.

Ты был готов и сердцем, и умом
И, сам себя не понимая, сладко бредил
О том, как подбодряемый крылом,
Народ свой приведёшь к большому Свету.

Они шептали…, лики их склонялись
И разрывали душу откровенья,
Но мальчик рыжий, с алыми губами,
Столкнул тебя с пути Светотворенья.

Так просто… Руки сразу позабыли
Псалтырь и крест, и пальцы, что вели,
А те огромные, как счастье, крылья,
Подняться к Свету так и не смогли.
Теперь, ороговевшие от пыли,
Они отяжелели от крови.

Дрожащими костлявыми перстами
Сжав губы, осенишь себя крестом –
Опричниной и взятием Казани
Ты оправдал великий свой престол.

«А как иначе? – Вот вам добрый царь!
Царя хотели? – Наслаждайтесь!
Я здесь такой оплот создам –
Всем землям и векам на зависть!

Лишь только силой и кнутом
Есть смысл призвать народ к ответу!
Лишь только страхом – не крестом
Я их смогу направить к Свету!»

Бессмысленны уже глаза,
Мечты во власти серых бестий…
Вглядись же! – Мрачны образа!
В душе твоей нет больше места

Молитве, небу и любви...
Есть только мальчик – рыжий и кривой,
А пальцы, что тебя тогда вели,
Другого гения уводят за собой!
Очнись! Одумайся! Ты больше не герой!


Блаженно-тих багряновый закат,
Сквозь боль и страх внимают ему люди.
Простите, люди, глупого царя,
Пусть радость ваша светом ему будет!