Ты всё искал любви в холодных дамах

       «Анна прямо к нему подошла и, минуя мать,
        протянула небольшой букетик последних осенних
        цветов; тут были тощеньких два василька,
        живокость, тмин, белая кашка и горстка ромашек.
        - Это для вас».
                Новиков И.А. «Пушкин в Михайловском».


Ты всё искал любви в холодных дамах –
Изысканных, напыщенных, жеманных,
Боящихся беседы пуще срама,
А от того ещё сильней желанных.

Дверь настежь – блеск, духи и веера
И ливень беглых, беспощадных взглядов -
Уже сегодня...  А ещё вчера
До слез тянуло к этим маскарадам.

«Как прусаки…» - мелькнуло в голове
И ты поморщился брезгливо и заметно,
Представив, как в Михайловском, в траве
Трещат цикады – громко и приветно.

Там запах трав и мёда, и грибов,
И бегом разогретых лошадей,
И ворожба полуночных костров,
И лица озарённых ей людей.

Такие ненапыщенные лица,
Такие неизысканные платья,
Такие нежеманные девицы,
С обычной человеческою статью.

А здесь все тянут руки к поцелуям,
Но, отвернувшись, поцелуи предают.
Так, чувственность любовную воруя,
Спасают репутацию свою.

И вспомнилось тебе на фоне гула,
Как загорелая и тонкая рука,
Неловко и по-детски протянула
Кривой букет, привянувший слегка.

И счастья-то всего – три белых кашки,
Два тощих василька, трава и тмин,
Да трогательно-милые ромашки,
Они тогда навеяли лишь сплин.

И ты забыл их тут же – на окне
И лишь теперь с комком у горла вспомнил.
Ну что до тех цветов?! Мелькнули, как во сне
И дарены не страстно и не томно.

С любовью дарены… С любовью собирались…
Два тощих василька… А здесь - весь Свет!
Ромашки подрастали…, дожидались…,
Когда воткнут их в дохленький букет…

Ну, вот и музыка!...  А кашка та увяла…,
Забытая величеством твоим,
Величество ж, в туманном свете зала
К очередной направится любви.

И ведь в глазах твоих сейчас блеснула
Случайных звёзд наивная беспечность.
А там, в Тригорском, все уже уснули,
Но до него теперь – пустая вечность.

                * * *