***

Культ личности

Опять упала тень от культа личности,
Одни кричат: «Да здравствует наш вождь!»
Другие «Хайль!» горланят истерически.
Их мракобесье пушкой не пробьешь.

Над ними флаг полощется невидимый.
Хотя известно всем, каких цветов,
Там серый цвет замызганный, затиснутый,
Меж красных и коричневых краев.

Религий культы также укрепляются.
Жулье тусит под сенью куполов.
И атеисты теми умиляются,
Кого гоняли с высоты постов.

Конечно, Вера – то святое дело.
Она душе – прямая благодать.
Вот только власть в одном лишь преуспела,
Обряды в моду стала превращать.

А как же быть тому, кому не верится,
Чья жизнь давно размытая тропа,
Чьи дни и годы словно мелет мельница,
Иди туда, куда ведет толпа?

Потом опомнясь, тяжкое прозрение,
Казня себя, придется испытать.
И заразясь всеобщим отуплением
Кого-то вновь азартно проклинать?!

Ответ мой прост, в нем дух демократичности
«Мы все всегда живем среди людей,
И если чьей-то поклонятся личности,
То только личной совести своей!»




23-214 октября 2011.
Осень на Оке


Сегодня  лишь реке одной не лень
Плескать, искрить в рассеянных лучах
Но облаков надвинутая тень
Загасит свет в текучих зеркалах.

А память – клад живой для этих дней,
Еще поют зорянки, воздух чист,
Но приглядись – уж сыплется с ветвей
Осенний дар, как с сорванных монист.

Парит листок – и желтый, и больной,
Кружится он, полет свой задержав,
И наконец, встречается с землей,
В последний раз ей что-то прошептав.

Вдруг первый вихрь ворвался, наскочил,
Дыханьем сдул непрочное тепло,
Привстал листочек из последних сил,
Затрепетал как смятое крыло…


…………….

Весь листопад – печаль. Покорность. Немочь.
Затянет дождь и втопчет в перегной.
Но длите срок – ничтожнейшая мелочь.
Вновь оживет цветущею весной.




02.10.09. Пущино


 
На Волге

    (Санаторий Станко)

 
Вышла на берег – как странно, недужный
Поздний ноябрь улыбнулся светло, -
То ли расплавился остров жемчужный,
То ли живое течет серебро.

Небо зеркально вода отражает,
Что голубе – не распознать,
Светом рассеянным ввысь отвечает,
Кто из них кто – уже не сказать.

Мир половиной стоит за спиною,
Ну, а другую – взгляду открыл,
Тщетно играет он в прятки со мною,
Берег далекий все повторил.

А тишина абсолютная стынет,
Будто все звуки купол накрыл,
Кромка воды даже рябью не двинет,
Первый мороз ледком прихватил.

Много путей, что исхожены мною,
Здесь и сошлись от дальних сторон,
В этом пресветлом заливе покоя
Сердце светлеет так же, как он.

Только природа умеет дыханьем
Мрачные мысли мягко стереть,
В жухлой траве и дневном угасаньи
Век бы стоять, застыть, онеметь…

Можно ль словами величие Волги,
Всю красоту ее передать?: -
«Мира ли то приоткрытые створки»,
«Веки ль Вселенной, чающей спать?»

В плеске чуть слышном, иль мне это
                мнится?
Тайная радость вмиг озарит –
Вот ведь чьё слово в стихи превратиться,
Волга сама их так говорит.

О как пронзает внезапное счастье –
Счастье такое не передать!
Пусть коротка наша к миру причастность,
Только б ему и принадлежать.

Мир весь во мне, хоть глаза и не зорки,
Чистой слезою Волгу долью,
До горизонта раскрытые створки
Держат и нежат душу мою!


21-22.11.2010 г.
Кинешма
Я. Там.
(первый выход к открытой Волге)
 


Крещенье

Всю землю скрыли снежные заносы,
Снег каждую хвоиночку обжил,
Он косы поседевшие березы,
В невиданную пряжу распушил.

Рассвет теперь так медленно стирает
Изменчивый рисунок звездных брызг,
Снег то жемчужно-матово мерцает,
То вспыхивает миллионом искр.

Суровые крещенские морозы
Надолго заявили о себе,
Сменив собой погодные курьезы,
Открыв дорогу подлинной Зиме.

От холода цепляясь друг за дружку,
Вдруг ветки потихоньку затрещат,
И как заиндевелые коклюшки
Плетут деревьям кружевной наряд.

Но блещут небеса лазурным светом,
То Рождества, Крещенья ореол.
И каждый куст коралловым букетом
Таинственно и празднично расцвел.

Поют колокола летящим звуком,
Над всей Землей простерта Божья длань.
И будит дятел лес далеким стуком,
Иль это рубят лед под Иордань.



январь 2010. Пущино.



Осеннее утро

С рассветом поздним нехотя вставая,
В преддверии недальних зимних стуж,
Колюче солнце бледное сверкает
На корочках уже застывших луж.

Лучи его, почти совсем не грея,
Лениво, сонно, медленно скользят,
От них еще как будто холоднеет
На изморози тусклые блестят

Лишь ветер не уймет свои потехи –
Срывая лист, проносится в ветвях,
И с каждым днем все ширятся прорехи
В истрепанных парчовых лоскутах.

25 октября 2010 г. Кинешма


Сегодня

Сегодня все небо закрыто,
О лете ушедшем скорбя,
С земли, что дождями размыта
Печаль принимает в себя.

И кажется, даже природа,
Зевает в предчувствии сна,
Уже некапризна погода
Бессильна, безвольна она

Град падет массой пугливых,
Застывших от холода слез.
Но как же трепещут красиво
Продутые гривы берез!

Их ветер порывом коснется,
И это движенье ветвей
Вдруг чувством в душе отзовется –
Его не бывает родней…


18-19 октября 2010.
 Первое стихотворение, написанное в Кинешме.
Волжская элегия

 
Иду по-над Волгой осенней –
Красив кинешемский Венец!
Лишь тайное бродит смятенье –
Не здесь ли всей жизни конец?

Смогу ли я вновь окреститься
В том храме, что рядом стоит,
Затеплить свечу, помолиться…
Но он, почему – то закрыт.

А тишь - то какая! Иль ветер
Безумствует где-то в бегах?
Еще не везде он отметил
Свой норов, как в этих краях.

Ведь здесь поработал он чисто,
Деревья успел оголить,
Чтоб так суетливо, так быстро
Листвою всю землю покрыть.

Безропотно каждая ветка
Повисла как слабая длань,
И листьев роняет последки –
За лето печальную дань.

Вдруг взгляд очутился в нирване
(Почти от нее он отвык!)
Закат тихо гаснет в тумане,
Похожий на нежный батик.

И Волга его принимает
До капли последней своей,
Собой красоту умножает.
Что вечно простерта над ней.

Потом фонарей ряд зажженных,
Рассеял сгустившийся мрак.
Для ножек внутри заключенных,
Любой – золотой саркофаг.

Огней переливных дорожки,
Качает ленивая рябь,
А холод сквозит понемножку,
Промозглая тянется зябь.

Я ж снова склоняюсь над Волгой
Вдохнув глубоко, как могу,
Той шири спокойной и долгой,
С костром на крутом берегу.

Далеких окошек миганье,
Как азбука Морзе – глазам,
Все манит своим обещаньем,
Что жизнь беззаботна  - лишь там!

Но вскоре заволжские дали
Морозом дохнут, опалт,
Короной сверкающей встанет,
Мост, залитый светом гирлянд.

Реке ждать осталось недолго –
Замерзнет, застынет во льдах…
И сонно притихшая Волга
Чуть плещет в своих берегах.


31.10- 03.11. 20011г. Кинешма.
 

Волга зимой

Зимой пустынна Волга лишь ночами,
А днем по ней движение опять.
Людей, что Волгу меряют шагами,
Не позволяя беспробудно спать.

Ее сковал всю панцирь снежно-белый
Подарок щедрый ветра, стужи, вьюг.
И не понять – течет она на север.
Или подспудно все ж бежит на юг.

Вновь рыбаки над лунками колдуют.
Народ с Заволжья в Кинешму идет,
А ребятня на санках так и дует
С крутых откосов на прибрежный лед.

Лежат снега незыблемо и строго,
Переливаясь в россыпи лучей,
И все идут единственной дорогой,
Но только каждый – тропкою своей.

Хотя морозы крепко прихватили,
но светит солнце яркое зато,
И снегоходы Волгу расчертили
Как плато Наска – неизвестно кто.

А если взять условно пять линеек
Людей как ноты в них остановить,
Какой талант озвучить их сумеет?
Какую б песню удалось сложить!

 19.02.2012
Кинешма.











Вспоминая…

В те давние годы сквозь робость
Огнем полыхала душа.
И тело в бездонную пропасть
Летело любя и дрожа.

Сгорали и таяли разом
Все чувства, все мысли мои,
Хоть слабо противился разум
Той странной и властной любви.

Сжималось в предвестии чуда,
И вновь колотилось быстрей
Вдруг сердце, а после – остуда
В тиши одиноких ночей.

То письма напрасно летели,
То радостной встречи сюрприз,
Как будто шальные качели
Носили меня вверх и вниз.

Давно память сгладили будни.
Стал дорог покой и уют…
Но тела подкожные струны
Молчат, ведь они – не поют.


19-20 декабря 2011г.
Кинешма






Так кто же Вы для нас?
               
                посв. Е.А. Евтушенко

Так кто же Вы для нас? И чтоб не говорили,
Хоть множество невзгод Вам выпало узнать,
Но жизнь свою в стихах так щедро раздарили,
Что хочется в ответ свои уже писать.

Так кто же Вы для нас? И чтоб не говорили,
Не нужен мне ничей, пусть дружеский совет,
Читателям своим планеты Вы дарили,
Ведь столько Вы нашли среди людей планет:
«Людей неинтересных в мире нет,
Их судьбы, как истории планет».

Так кто же Вы для нас? И чтоб не говорили,
Родную нашу речь несете далеко,
И многим красоту ее уже открыли –
Ту миссию свою творите высоко!

Так кто же Вы для нас? И чтоб не говорили,
Ханжи ответ всегда найдут и без причин,
Но женщин Вы своих так истинно любили,
Знать, жив и ныне дух романтиков-мужчин.

Так кто же Вы для нас? В душе у Вас теснятся
Мгновенья и века, а, сколько разных лиц!
Они лишь часа ждут, чтобы стихами статься
и вдруг заговорить с обложек и страниц.

Так кто же Вы для нас? Дано предназначенье,
чтоб время и границы Ваш голос одолел,
Мир распахнул талант, и смелость, и терпенье, -
Не летописца ли тот подвиг и удел?!

Так кто же Вы для нас? дай Бог всем планам сбыться,
Пусть кто-то очень рад в других считать грехи,
Но труд Ваш в беге лет не сможет раствориться –
Ведь классикой уже становятся стихи!




осень 2011г.
Кинешма
О времени

Мой дом – как пустая скорлупка,
В нем только мой голос звучит.
Старательно маятник – ступка
Извечное время дробит.

Мелькают, мелькают секунды
Стучат и стучат тяжело,
Быть может считают так нужно
Всей жизни минувшей число?

Иль в завтра мне дверь отворяют,
Пытаются дни прибавлять.
Но разве они это знают,
А мне лучше вовсе не знать.

Часы ведь совсем не кукушка,
Хотя и с кукушкою есть,
О боже, как слушать их скучно.
Нехитрая скрыта в них весть –

Что множаться годы, уходят,
Растут в умаленье своем,
Никто никогда не догонит
Катящийся времени ком.

Да, время – жестокая тайна,
Всю жизнь так безжалостно мстит
За шанс, что упущен случайно
Оно никогда не простит.


23.01.2012г.
Кинешма.

Последнее слово

«В начале было Слово,
И Слово было Бог»
Библия


В начале всего Слово стало,
В космической тьме без конца.
Делами оно просияло,
Всевышнею волей Творца.

И так ли все было – кто знает –
Для нас ведь важнее плоды,
Ученые пусть рассуждают.
И пишут об этом труды.

Создав океаны и сушу,
Растенья, людей и зверьё,
Вдохнул в человека Бог душу,
Дал слово в ответ на Своё.

Мы ж часто ответ забываем,
Боимся им совесть будить.
И к небу глаза поднимаем,
Чтоб снова о чем-то просить.

Иной раз слова оголтело
Бросаем, куда-то спеша,
Но слово – такое же дело,
Его сотворяет душа.

Ведь мысль наша материальна.
О слове же что говорить!
Ему раскрываются тайны.
Им можно казнить и убить.

Вот некто уродует слово,
Оно превращается в лай.
И вместо привета простого,
Мир слышит фашистское «Хайль!»

И часто наш слух оскорбляют –
Уж нам ли об этом не знать!
Как грязью густой поливают
То слово священное – «мать».

Хотя ты покаялся снова,
И душу очистил до дна,
Последнему делу и слову
Особая будет цена.

Сам Бог распознать не поможет,
О нас неразумных скорбя.
Какое же дело положим
Плитой на самих же себя.

Ни мыслью и даже ни чувством
Не даст Он подсказок таких,
Какое же слово запустим
Мы камнем в себя же самих!

Последнее слово и дело –
То дверь либо в ад, либо в рай.
Всегда распахнуться готова,
Чего же ты ждешь? Выбирай!



Яна Тамарина

9-11.03. 2012г.
Кинешма


















Голубые снега


Природа весны ожидая,
Вот-вот она станет близка.
Повсюду уже оседая,
Лежат голубые снега.

Встречая заветные сроки,
Пичужки вовсю завелись,
А сверху лазури потоки
На эти снега пролились.

Но с крыш тает снег обветшалый.
Порой средь его бахромы
Повисли сосульки-кинжалы
Последней угрозой зимы.

Под тонким пушистым покровом
Река глубоко еще спит.
Но воздух над ней будто новый
Чуть видимо глазу дрожит.

То силу свою набирая,
Ведь мешкать ему недосуг,
Весеннее солнце сияет
Над прахом мороза и вьюг.

Сияет осанне и тризне,
Началу всего и концу.
И словно невидимой кистью
Лучами скользит по лицу.


Яна Тамарина
6.03.2012г.
Кинешма
Волжская элегия


 
Иду по-над Волгой осенней –
Красив кинешемский Венец!
Лишь тайное бродит сомнение–
Не здесь ли всей жизни конец?

Смогу ли я вновь окреститься
В том храме, что рядом стоит,
Затеплить свечу, помолиться…
Но он, почему-то закрыт.

А тишь-то какая! Иль ветер
Безумствует где-то в бегах?
Еще не везде он отметил
Свой норов, как в этих краях.

Ведь здесь поработал он чисто,
Деревья успел оголить,
Чтоб так суетливо, так быстро
Листвою всю землю покрыть.

Безропотно каждая ветка
Повисла как слабая длань,
И листьев роняет последки –
За лето печальную дань.

Вдруг взгляд очутился в нирване
(Почти от нее он отвык!)
Закат тихо гаснет в тумане,
Похожий на нежный батик.

И Волга его принимает
До капли последней своей,
Собой красоту умножает.
Что вечно простерта над ней.

Потом фонарей ряд зажженных,
Рассеял сгустившийся мрак.
Для мошек внутри заключенных,
Любой – золотой саркофаг.

Огней переливных дорожки,
Качает ленивая рябь,
А холод сквозит понемножку,
Промозглая тянется зябь.

Я ж снова склоняюсь над Волгой
Вдохнув глубоко, как могу,
Той шири спокойной и долгой,
С костром на крутом берегу.

Далеких окошек миганье,
Как азбука Морзе – глазам,
Все манит своим обещаньем,
Что жизнь беззаботна – лишь там!

Но вскоре заволжские дали
Морозом дохнут, опалят
Короной сверкающей встанет,
Мост, залитый светом гирлянд.

Реке ждать осталось недолго –
Замерзнет, застынет во льдах…
И сонно притихшая Волга
Чуть плещет в своих берегах.



31.10.-03.11. 2011г. Кинешма.

 










 
          Предзимье

Ну, вот и зима наступает,
Осенний разор заметает
Уже и на крышах домов
Растет белоснежный покров.

Хоть солнце теперь будет мало,
Сегодня чуть свет заиграло.
Играет и смотрит в окно,
Чтоб с ним я была заодно.

С души вот такое лишь утро
Стирает, что в ней было смутно.
И снова свидание с Волгой
Подарит, пускай, ненадолго.

Мороз, несмотря на погоду,
Дохнул на застывшую воду.
И стал ее каждый кристаллик
Ветвиться как снежный кораллик.

Меж ними все лунки с монету
Пронизаны солнечным светом,
Слепят золотыми лучами,
Как будто источники сами.

По этому белому полю
Намеком не сдавшейся воли,
Иль памятью летней свободы
Сквозят голубые разводы.

То вечным законом стремленья
Живут на глубинах теченья,
Они на прожилки похожи
Под матовой бархатной кожей.

Пусть долгие дуют метели,
Река спит в холодной постели,
Но пульс ее бьющийся снова
Весною взломает оковы.


18-21 апреля
Кинешма (Станко)



 
Прощание с Пущино


Опять мое давнее лихо
Твердит, что живу невпопад,
И вещи с вещами на выход
Покорно построились в ряд.

Неужто я стала надолго
Сама для себя западня
И новая эта дорога
Куда-то уводит меня.

Вот к лифту почти горделиво
Гарцует пузатый диван,
К стене, прислоняясь сиротливо,
Забытый стоит чемодан…

А стены совсем оголились,
И словно бы в ширь раздались.
Кругом пустота поселилась,
Все мысли в миноре сошлись.

Сбежать бы на волю под вечер
Из дома, туда налегке,
Где тонет расплавленный венчик
Заката в притихшей Оке.








Новехонький плеер настрою
Мелодии пусть ободрят.
Они мои чувства омоют
Так вальсы, мазурки звучат.

О, как же ты нужен сегодня
Навеки любимый Шопен!
Явился подарком Господним
В час трудных моих перемен.

С тобой до потемок брожу я.
Ну вот и фонтан – он замолк.
Не плещут веселые струи,
На вентиль повешен замок.

А звезды затеяли жмурки,
Шуршит по земле листопад,
Давно не танцуют мазурки.
Но листья летят и летят…


Пусть вышли тревоги навстречу –
Судьбу укорять не спеши.
Ведь выпал последний твой вечер.
Как маленький праздник души.


27.03.2011г.   Кинешма.
 















Море. Прибой

«Поэзия – это оттиск природы в душе»

Плещутся волны и брызги швыряют,
Бурною пеною берег ласкают,
Кружевом белым вскипает прибой.
Воздух, смешав с изумрудной водой.

И пузырится как жемчуг дробленый
Мигом рожденный и мигом сметенный.
Новые гребни обрушатся вдруг.
Гонит их ветер, как стадо пастух.

Схлынув, оставят следы многократно,
Лопнувших сфер, что сползают обратно.
Словно разбитые микромиры
Волей стихий, их извечной игры.

Берег теряет границу земную,
Ширью своей ширь встречая морскую,
Скалы одни непреклонны стоят,
Волны упрямые в грудь их долбят.

Выше, суровей валы за валами
Необразимыми катят рядами,
Словно идут и идут на таран,
Море гудит, как вселенский орган.

Но наконец-то оно притомилось,
Розовым отсветом гладь озарилась,
Солнце уходит в бездонные недра,
В гаснущем небе восходит Венера.


20-22. 07.2011. Кинешма.




Алле Пугачевой

Не голосом поют, согласна, Алла? -               
Поёт душа и в песне ворожит,
А голос - инструмент, всегда ты знала,               
Её слуга, лишь ей принадлежит.
Когда кипят мелодии и чувства,
Летят слова, преображая дни,
То в чудо превращается искусство -               
Ведь на-ши-ми становятся они!
Тебе весною выпало родиться,
Желаю долго здравствовать и цвесть!
Не дай же Бог вдруг голоса лишиться -
Ты и тогда душой лишь будешь петь!
И уходя со сцены без сомнений,
Всем пожелай не предавать мечту,               
И петь певцам из новых поколений,               
Как пела ты, как пел Орфей в Аду!
12.04.09


Голос

Звучащей магии разлит поток,               
То бурным всплеском, то едва дыша,
Ответом страстным на глубокий вдох -
Всё это голос твой, твоя Душа.

Но как шум леса перекроет вдруг,               
Всё пенье птиц цветущею весной,               
Так неподвластен ноте вольный Дух,
Царя над ней и напитав собой.

Нездешним светом душу озарив,               
Тебя избрал Божественный посыл,
Над миром голосом он воспарив,               
В любой душе мембрану приоткрыл.

Иподобрать сумеет все ключи,               
Лишь сокровенного коснётся дна,               
Он словно луч, прорвавшийся в ночи,
Зовёт очнуться от глухого сна.

В той темноте ничей не бродит взор,
Туда и свой едва-едва проник,
Но вышьет голос золотой узор,
Расчистит слёз заваленный родник.

Постылых будней распахнув загон,
Струёй живою перельётся в нас,               
И вот поёшь беззвучно в унисон,      
Когда захватит властный резонанс.

Тогда ж и пьёшь его всем существом!         
В блаженный плен мелодии влекут,               
И словно видишь, как трепещет он,
Покинув горла звуковой сосуд.
 
Две связки в нём, и каждая - струна,               
Легко смычком дыхание скользит,               
И водит им всегда Душа одна,
Когда с тобой о вечном говорит.

Тем песням вновь рождаться и лететь,               
В эфир бескрайний, звук небес - лови!            
В себе сплавляет голос Жизнь и Смерть,
Когда горит он в пламене Любви.


Две звезды

Звёздочка горит,
Тихая, зарделая,
Кажется, дрожит,
Как слеза несмелая.
Счастьем ли горит,
Тайным откровением?
Нежный свет струит
Нимбом,оперением.
Смотрит с высоты               
Мне в глаза зелёные,               
И своей мечты
Посылаю волны ей.

Один из рассветов 1980 г.


Глаза собак

Глаза собак - язык без слов,       
Точь-в-точь немое эсперанто,            
Всё передать тому готов,               
В ком доброта - как доминанта.
Порой их взгляд с такой мольбой,
Что нам уже не отвертеться,               
А то пульсирует, живой,               
Как будто в нём забилось сердце.
Вдруг мы обиды, даже злость,               
На них срываем беззаконно,               
Но что б стерпеть им ни пришлось,
Всегда хозяин как икона.
Когда ж наступит их закат,               
И верный взгляд потухнет слепо,
Всё так же вверх на нас глядят,
Как мы подчас глядим на небо.

05.2009


Японский хин

Японский хин - скользящая походка,
Агатов влажных ясный кроткий взгляд,               
И яблочком окатная головка,
И чёрно-белый шёлковый наряд.
Случайного далёкого пришельца
Пульсаров вопрошающих лучи,
Ответный трепет маленького тельца,               
На бытие немаленькой души.
Сквозь сотни взглядов тусклых иль манящих,
Проходит жизнь текущей лентой дней.               
Но те глаза с их взглядом говорящим,               
Живут и светят в памяти моей.
Я вспоминаю часто ненароком,
С неяркой вспышкой нежного огня,
Как с ангельским, но пристальным упрёком
Они смотрели долго на меня.
И, кажется, вовсю понять старались,               
Что стоит человечий гордый чин,
И много ли на душу намоталось, 
Грехов, и где ж источник их причин?
Уже до самой глубины достали,               
В которой часто лишь один туман,
И всё смотрели, как в морские дали
Смотрела с верой Чио-чио-сан.

08.2004 г.


Маска
Мне снился сон - однажды в магазине,
Куда случайно нехотя зашла,             
Лежали маски пёстрые в витрине,               
Купить скорее каждая звала.
Застывших черт лоснился ровный глянец,
В придачу шёл приятный голосок,
Примерь - и сам себе ты иностранец,
Речь как журчащий мутный ручеёк.
Но как удобно! Ведь сказал же кто-то,               
Что в человеке много от толпы:
Все мысли, чувства, чаянья, заботы,               
Под маской тайно бродят до поры.
Эмали слой так на металл ложится,
Чтобы его надёжно защитить,               
А маска в душу не даёт вломиться,
Копаться в ней, тревожить, ворошить.
Ту маску я взяла на крайний случай,
Чтоб защитить лицо от злых обид,
Но поняла лишь в суете толкучей,
Как приросла, как намертво сидит.
А зеркала насмешливо мерцают,
Когда смеюсь и чуть ли не свищу,
Они-то знают, (О, они-то знают!), 
Как в них себя я прежнюю ищу.
Зачем? Уже напрасны все старанья,
Застынет взгляд, беспомощно скользя,
Своё лицо в глубинах Зазеркалья               
Найти, вернуть давным-давно нельзя.
И вдруг нежданно, словно в щель прорвётся
Какой-то свет лучистой полосой,
Тот странный свет - поэзией зовётся,
Откуда ж дар ниспосланный такой?
Один философ, истину стяжая,
Сказал, что в сферах есть у всех двойник,
Мы ж только тень везде его живая,
Но не дано иметь нам тот же лик.
Об этом спорить, в общем беспредметно -
Никто не знает тайны бытия,
Живёт ли там, блуждая межпланетно,
Чужое мне, но истинное «я»?
Вновь повторюсь - всем маску снять придётся,
Узрев престола горнего порог,
И так свободно, наконец, вздохнётся,
Когда её без боли снимет Бог.
Пущино 22-24.07.2007 г.


Пузырьки и строчки

Стоит бокал высокий на столе               
Опять один невольный эгоист,               
Вино - топаз в лучистом хрустале,               
А рядом с ним пока что белый лист.
Лишь пузырьки бегут навстречу мне,               
Чтоб я смогла в ознобе их испить,               
Потом в немой застывшей тишине
Сумела б в эти строчки превратить.
Ещё одна новорождённой ночь,               
Прошла. А сон? - Не стоит вспоминать.    
Из жизни год опять умчался прочь, -               
Так дни рожденья следует считать.
Застывший мир, заснежено окно,
Пора подбить ошибки и грехи,               
Мой хмурый Ангел шепчет на ушко
Вот эти, в сущности, - Антистихи.
Хочу совсем другое ведь сказать,             
Но пузырьки закончили игру,               
Они одни могли расшифровать               
Его слова - тогда ещё налью!
Пускай их танец радует хмельной.               
Как будто строчки тайные спешат,
Жемчужно рвутся в точке отправной,               
А на верху вдруг лопнут и кипят.
Они-то сбиты прихотью игры,               
То разлетятся пенкой у краёв,
Так водоёмы полные икры
Хранят её у кромки берегов.
И вдруг картина в памяти всплыла,
Из глубины давно минувших дней:
По залу плавно женщина прошла,
Вся в ореоле красоты своей.
Её шелка, туманные глаза,               
Воспел поэт, став сразу знаменит...               
А в наши дни та женщина сама               
Себе что хочет, то и сочинит!
И я пишу - на этот раз себе,               
А чистый лист, как зеркало моё.               
Не измышляю подвигов в судьбе -
«Святая ложь» - не подлое ль враньё?!
Ведь если жизни нет, как ни крути,
Не делай вид, что всё же есть она,
Как ни пытайся беды замести,               
Но за обман поплатишься сполна.
Себя искать в других давно смешно,
Терять, искать, и всё ж не находить,
Лишь одиночество - оно одно,               
За верность щедро может наградить.
И та награда - выше всех наград,
Когда внутри свободна и извне,
Срываю строчки словно виноград,
Их разглядев на золотистом дне.

9-13.03.06

Званье

Успех твой - как за хвост поймать комету -
Так велика наград, рекордов честь,               
Но я шепну (конечно, по секрету!) -               
Вообще-то в небо лучше бы не лезть...

Но ты ещё девчонкою пыталась,               
В аэроклубе с ним судьбу связать.               
А я тобой не меньше б восхищалась,
Задумай ты профессию менять.

И поманили недра иль глубины,
Когда б не звал воздушный океан,
Иль покоряла горные вершины,               
Во льдах судов вела бы караван.

Найдёт большой характер сопричастность
Большому делу - только дорасти!               
Твой выбор: Небо. Скорость. И опасность. -
Лишь в них себя сумела обрести.

И самолёт (доныне это снится!)               
Летать учился под рукой твоей,
Чтоб стать отважной серебристой птицей,
Иль кораблём воздушным для людей.

Ведя сама любые самолёты,
Любой маршрут умела выполнять,
А на земле в обычные заботы
Людей обычных силилась вникать.

Прощала дрязги, веря, что когда-то,
В любом мечта расправится крылом,      
Жизнь не пойдёт с получки до зарплаты,
Наметит цель зовущим маяком.
 
Медалей звон - малиновое эхо,               
Турбин ревущих, стонущих - Лети!!!               
Ты рассказала, как пришлось со смехом
Медалей груз в авоське понести.

Потом вздохнула - «В целой эскадрилье,       
В живых остаться мне дано одной».               
Не потому ль несли надёжно крылья,               
Что ты как мать касалась их рукой?!

Что слава? - это только приложимость,               
К незаурядной личности твоей,               
В делах тобою движет одержимость,               
И доброта ведёт среди людей.

О том кому и сколько помогала,
Сгущая даже тучи над собой,
Я лишь случайно кое-что узнала,
Ведь делать благо в тайне - принцип твой.

А, в общем, всё сказать бы можно проще -
Ведь лаконичный стиль диктует век,
Все знают - в прошлом ты прекрасный лётчик,
Всегда ж прекрасный - просто Человек.

И потому наград престижных круче
Даю я званье - Человеколюбче!

12.2007. Пущино


КИНО
                Марине Попович
                и Галине Вишневской (как
                поздравление с 8 Марта)

Ну и кина же нам понаснимали - 
Бандитский бизнес, наркота и секс!               
Добра такого в каждом сериале,               
Чтоб кто-то смог на эту «дурь» подсесть.
«Герои»! Похотливые бабёнки,               
Стада тупых озлобленных качков,               
Кого-то мочат в сумасшедшей гонке,               
Или, пардон, в сортирах кабаков.
А речь!!! - помойка! Оскорбленье слуха!
Пустые и циничные глаза,
Кто ж нас спасёт от их гнилого духа? -               
Лишь чувств достойных выметет гроза!
Но вот живут почти что рядом с ними -             
Не знать ту жизнь, тот подвиг - просто грех!
Две наши настоящие богини -               
О них мы слышим реже, чем о тех!
Две женщины - одна из них Марина,               
Её рекордам славным несть числа!
Другая - голосистая Галина,
Которая двух гениев спасла!
Одна - само понятье дисциплины,
Того, что значит офицера честь,
Другая же - подобие лавины,               
Стихии женской, что не в каждой есть!
Но каждая по-своему прекрасна,               
По-своему таланты их нужны,               
Дар неба им был послан не напрасно,
Сберечь сумели даже в дни войны.
Одна, захваченная адским смерчем,          
Из лап его всё ж вырваться смогла,
Другой на хрупкие девчачьи плечи
Блокада как плитою налегла.
Одна из них, свои расправив крылья,
Крутых рекордов выжала форсаж!
Другая - чувств, эмоций изобилье    
Над миром голосом вошла в вираж!
Но понимала - этого так мало -
Хоть на руках носила вся страна,
Писателя великого спасала,               
И мужа - музыканта - всё одна!
А если нет на Родине причала,               
Интриг всё больше, сплетен и угроз,
То, бросив всё, придя почти к началу,
Изведать вдруг Галине довелось.
Была б в чиновных зомби недостача?!
И кто ж найдёт на их роток платок?!
Ведь дико, что от креслопридержащих
Страдали крылья, голос и смычок.
И через всё - пройти и не сорваться,               
В смертельный штопор с тающих высот,
Придя домой, ещё и улыбаться,               
Тем, кто в тревоге места не найдёт!
А утром ранним снова с прежней верой,               
На поле бодро лётное идти,               
Марине снова стать для всех примером,
Чтоб никого ни в чём не подвести.
Ведь испытанье - каждое мгновенье,
Когда еще никто так не летал,
Мотором взвыв от перенапряженья,
Просил пощады даже сам металл!
Я представляю - бледные от страха,
Что может ждать Марину впереди,
Её две дочки начинали плакать!
«Мамулечка! Постой! Не у-хо-дииии !!!»
Но в жизни всё ж всегда есть место шутке -
Скажу без лести я и без прикрас -               
Ведь если Галя - сам Шаляпин в юбке,               
То Чкалов для Марины - в самый раз!
Так, где ж вы сценаристы - режиссёры -
Такие люди - иль не соль Земли,   
Снимаете «Дозоры» чи «Позоры»,               
Своих легенд под носом не нашли.
Так не пора ль за ум Вам приниматься,               
И, наконец, начать достойный труд,
За честь самим в таком кино сниматься,               
Со всех краёв актёры набегут.
А если всё получится, как надо,               
То в кинозалы ринется народ,      
Посыплются дипломы и награды,
Престижный «Оскар» к нам опять придёт!
Ещё важнее, чем в пустыне манна,
(Лев фестивальный - рядом с ней - шакал!),
Когда потянет парень из «Вулкана»
Не игровую ручку, а штурвал!
И в девке, размалёванной нелепо,
Пробьётся голос, чистый как родник,
Смывая быстро чей-то жалкий слепок,         
Чтоб наконец-то облик свой возник.
Пусть будет иль цыганка, иль еврейка,
Татарка, русская - да чтоб с душой!         
Лишь только б не пустая канарейка,
Которой всё до лампочки чужой!
Итак, я всех сегодня поздравляю,
Хоть праздник наш - любой весенний день,            
Пусть на снегах лежит, ещё не тая,               
Сквозных просветов голубая тень.
Желаю алых бархатных дорожек,               
Дверей заветных, где триумф вас ждёт,               
И чтоб морщинки не вились по коже               
(С тем кислородный справится уход)!
Цвести, сиять, почаще улыбаться,               
Пусть ваша жизнь гремит как медный туш!
Ну, всё, пора, пожалуй, закругляться,               
А то от чувств-с боюсь, размокнет тушь!

20.05.2007 Москва - Пущино


ЛЕС

                Марине Попович -дочери Земли

Моя тропинка убегает,
Вдаль от нашествия корзин.
Свои объятья раскрывает
Лес как радушный Властелин.

Хочу давно в нём раствориться,               
Всем любоваться, но не рвать,               
Чистейшим воздухом упиться,               
лазами всё кругом впитать.

Как лилипут средь Гулливеров,               
В лесу почувствую себя,
Но Гулливер я всё ж наверно,               
Для тех, кто меньше воробья.

В лесу так тихо и красиво,               
Заманчив каждый уголок,               
Неужто впрямь закон звериный,               
Когда-то здесь родиться мог?!

Вот бы прилечь, да и остаться,               
Забыть круженье пёстрых дней,
И лишь узором любоваться,               
По небу вышитых ветвей.

В непостижимой ноосфере,               
В бездонной вечной вышине,
Воздастся каждому по вере,               
И, может статься, даже мне.

Хотя и здесь смотрю я грустно -
Деревья - чудо из чудес!
Непроизвольно и искусно
Больную душу лечит лес.

И провожая до опушки,
Во всю длину зелёных кос,
Как будто вторя за кукушкой,
Мне что-то шепчет хор берёз.

А глянув в окна на рассвете,
Вчерашних слёз почти не жаль,
Когда подхватит майский ветер
Листвы ажурную вуаль.

06.07


Звездный городок

Февральский вечер, из подъезда вышла,
Навстречу веет белых мушек рой,
Среди салюта снежных,
Иду с поющим настом под ногой.

Кругом стоят разлапистые ели,
Растут берёзы, обступив порог,
Я в царстве славных лётных берендеев,               
С названьем милым - «Звёздный городок».

А тишина! - как над замёрзшим прудом,
Луна сияет, словно Божий глаз.
А воздух! Воздух! - это ж просто чудо! -
Как бы вздохнуть поглубже про запас?!

Я усмехнусь, сама себе замечу -
«Твой бред не знает меры и числа!» -
Иль мало, что негаданную встречу,
В своей душе подарком унесла?

Ведь славно мы с Маришей посидели,
Моя свершилась давняя мечта -
И, наконец, тихонечко попели,
Вернув на час далёкие года.
 
Как в этом доме дышится свободно! -
Меня здесь знают, помнят и поймут -
А если что и брякну неугодно,
То, не сердясь, не далеко пошлют!

Дивлюсь Марине - как не очерствела!?
Всю жизнь вокруг железо, сапоги,
Любой приказ, хотела б не хотела -
«Есть. Выполнять!» И точка. И беги!

Но хоть устала - руки не повисли,
Ведёт дела к победному концу,
Всегда идеи наполняют мысли,
Всё ищут путь к заветному венцу.

Сейчас бы только жить да наслаждаться,
Вкушать покой в заслуженной тиши,               
Она ж не хочет даже и пытаться,               
Живёт как прежде - пульпою души!

Часы слились как быстрые минутки,               
За каждую признательна судьбе,
Пусть ноги вновь несут меня к маршрутке,               
Осталось сердце там - за капэпэ!!!

02.07. Москва


Цепочка

 «Возьмёмся за руки, друзья!
Чтоб не пропасть по одиночке!» -
Услышав эту песню, я,
Всё представляла о цепочке.

О золотой цепочке рук,
Надёжных, сильных и горячих,
Где слева друг, и справа - друг,
Да разве может быть иначе?!

Но убегающая вдаль,               
Цепь обрывается стихийно,
Порою зазвенит как сталь,
Задев о памятник могильный.

А поредевшие ряды,
Сомкнутся траурною аркой...
Но за порогами беды,
Готовит вновь судьба подарки!

Надёжных звеньев чистый блеск,
Горит на солнце и спасает,
И новой жизни новый всплеск,
Зовёт вперёд и увлекает.

И вновь дорогою прямой,
Тогда становится цепочка,
Не преткнозенной - пусковой!               
Гремит магическая точка.

А центробежных сил заряд,
Который щедро цепь питает,
В центростремительный возврат
Она стократно превращает!

Друзей испытанный союз,
Пускай растёт и вширь, и в высь,
А я тихонько помолюсь:
«Цепь золотая, не прервись!»

6-10.06.06



Время

Загадка всех загадок - это время!
Оно миры сумело подчинить;
Часов, секунд невидимое племя,
Свивает лет невидимую нить.

Бежит, течёт, растёт, но убывает,
Его полёт и Богу не прервать,
И по своей причуде выбирает,
Для всех людей их личную печать.

Печать на лицах, судьбах, на карьере,
С нажимом, вскользь - все оттиски видны!
И может часто не воздать по вере,
Иль наказать жестоко без вины.

А то бывает, просто отвернувшись,
Захлопнет враз все двери, все врата,
Лишь наблюдает, криво усмехнувшись,
Как чьи-то зря проносятся года.

Но всё же раз так захотелось страстно
Мне пожелать, забыв свои грехи:
Остановись, мгновенье, ты - прекрасно!
Мои Марина слушала стихи.

И то рукой участливо касалась,
То, загрустив, качала головой,
То, просияв, лучисто улыбалась,
То что-то вновь сгоняла с глаз долой.

А я, стреляя взглядом от страницы,
Чтоб смену чувств её не пропустить,
(Одновременно чуткости учиться!),               
В душе тот час старалась сохранить.
 
И помню я (подробности едва ли!),
Как журналисты в избранных кругах,
В свои ряды Марину принимали,
А перед ней шла речь... о муравьях!

Какой-то дядя скрупулезных знаний,
И кандидат букашечных наук,
Измучил всех на этом заседаньи,
Бубня о том, что «муравей - наш друг!»

Сморила в сон и скука, и зевота,
Но не Марину - только ей одной,
Пришлась к душе та нудная работа -
«Как интересно!» - слышалось порой.

Я поняла - неважно, где ты, кто ты,               
Кто антипод твой, или же кумир,
Мир распахнут и новые высоты,               
И муравьи откроют тот же мир!

Жизнь драгоценна, свята, бесконечна! -
Она - залог бессмертия души,
Пусть наше время слишком быстротечно,
Остановить мгновенье не спеши!

И те из них, что мимо пролетают,   
Дано ли нам достойно оценить?
Когда же их сквозь сердце пропускают -
Они года способны возвратить!

5-15.06.06.

Не сестра

                Марине Попович
Какое счастье, вновь душа полна -
Нежданно в ней зажегся огонёк,
Всё осветив до потайного дна,
Куда проникнуть свет давно не мог.

Где долго-долго плавился во тьме
Обид, тревог осадок щелочной,
Где в этой мрачной гулкой пустоте,
Царил холодный неживой покой.

Ничьё лицо не виделось меж стен,
Ничьи слова не раздавались там,
Лишь тихо тронет память цепь измен -
И заскользит по высохшим слезам.

Но вот туда лучистый взгляд проник,
Согрел собой последний уголок,
И осветил забытых чувств тайник,
Как будто вспыхнул нежно фитилёк.

И пусть горит, не дам ему пропасть -
Быть может он последний у меня?
Дай Бог, чтоб я и дальше передать,
Смогла частицу этого огня.

Огня души твоей - такой большой!
Она как в мир открытое окно,
Такой простой, но Высшей Простотой,
Магнит, кому узнать её дано.

А сколько раз ей страх пришлось сломить,
Призывам неба, подчинив себя!               
И я хочу простому счастью - жить,
Пусть запоздав, учиться у тебя.

Но только время не дано догнать,
Моих усилий выскользнул венец,
Не всем такой Величиною стать,
Живя в кольце из любящих сердец.

В таком кольце живёшь сегодня ты,
И в нём побеги новые растут,
И вдохновляют новые мечты,
И горизонты новые зовут!

Теперь полёт твой в книги воплощён -
Признанье есть и будет впереди,
Какой судьбою труд обогащен -
Лети словами! Вновь лети! Лети!

Когда ж молчу я близко иль вдали,
То знай, - всегда желаю одного:
Чтобы свершились все мечты твои,
Хоть не услышишь слова моего.

Ведь так боюсь тебе надоедать:
Кто я? - Осколок. - А кто ты? - Гора!
Но я осмелюсь всё-таки сказать:
Ну, почему же ты мне не сестра...

10-15.01.2006 г.

ТВОЕ ЛИЦО М. Попович

Вот на лице морщинки написали
Всю жизнь твою, они одни смогли
Лишь не узнать какие же печали
В душе и сердце тайно залегли.

Но взгляд всё так же грезит чистым небом,
Во сне вдруг слышен чёткий инструктаж,
И в развороте правом или левом
Опять идёшь на высший пилотаж.

А время всё течёт, скользит и мчится,
Уносит годы, как река весло,
Теперь в гнезде живёшь ты как орлица
Своих птенцов, поставив на крыло.

И счастье вряд ли есть полней и лучше -
Трудом души сумела сотворить,
Но и других его горячий лучик
Способен вновь согреть и ободрить.

Пусть время звонкое или глухое
В живое вдруг сплетается кольцо,
Я ж вижу снова только молодое,
Родное, милое - твоё лицо!

01.02.07


День рожденья М. Попович
Хочу тебя поздравить с Днём рожденья,
Да вот не знаю всё-таки - когда?
Хотя накрыт и стол для угощенья,
На нём вино и вкусная еда.

Звонки, звонки - несут подарки гости,
Я ж, онемев, как глупая сижу,
Сверлю глазами винограда грозди,
Всё думаю: «ну что же я скажу?»

Конечно, я желаю и здоровья,               
Счастливой жизни много-много лет,
И полной чаши в будни и застолье,         
В семье всегда - любовь, покой, совет.

Но только ты прости меня, Марина,
Я ж не исправлюсь - сколько лет прошло!
Все думаю,  когда неоспоримо
Оно придёт- заветное число?!

Ведь в метрике нет граф, что будет позже,
И человек родится столько раз,
Когда судьба спасёт вдруг да поможет,
И новый импульс к новой жизни даст!

А в мир иной, ушли твои родители,
С новорождённою поздравить их нельзя,
Они давно в Божественной обители,
У них другая, горная стезя.

Но то, что здесь тебе они оставили,
Всегда спасало от любых невзгод,
Которые ещё сильнее сплавили,
Твой уникальный личный генокод!

Живём в стране, которая спесиво,
Как будто стала неродная мать,
Но чтоб понять какая всё ж Россия -
Довольно эту женщину узнать.

Чтоб быть такой, какая ты, Марина -
Секрет твой я додумалась открыть;
С своей землёю жить неотделимо,               
И очень цельным человеком быть.

Пусть скажут: «что ж, работа как работа». -
Им не понять, хоть в красках распиши,
Что чувство, ощущение полёта,
Есть чувство очи-ще-ни-я души!

А скольким ты дорогу распрямила,
В чужой судьбе, запутанной узлом,               
Таланты и призвание открыла               
Тому, кто даже и не знал о нём!

Но вспомнить не могу, с тобой общаясь,               
Хотя б один навязанный совет,               
Ты ж, щедростью своею не считаясь,
Всем помогаешь - истый экстраверт!
 
Сияют золотистые погоны,               
На сильных, но ведь не мужских плечах!               
Вся жизнь твоя - сплошной глоток свободы,               
Итогом став в наградах и чинах.

Ведь силы нет, которая заставить,
Смогла бы выбору всегда служить,               
Он, прежде чем тебя собой прославить,               
Сумел ему всё в жизни подчинить!

Кипят дела и замыслов круженье,               
Дай Бог, чтоб всё смогла осуществить,               
Ты вся в таком стремительном движеньи,               
Как будто хочешь жизнь скорей прожить!

И вечно не угнаться за тобою -
Лишь неба признаёшь призыв и власть,               
Но всё ж при-тор-мо-зи чуть и собою,
Подольше землю и семью укрась.

Пускай душа всегда, не остывая,
Навстречу светит из лучистых глаз,               
Я ж поз-драв-ля-ю и всегда желаю               
Тебе рождаться много-много раз!

Написано до 20.07.2005,  не зная о двойной дате Дня рождения Марины - по паспорту и фактической




Марина
               

Рецензия на книгу М. Попович,
"НЛО над планетой Земля"

Марина! -то имя морское,               
Но цвет океанской воды,               
Меняет и небо дневное,         
И свет отражённой звезды.
               
Ведь если в душе есть глубины,               
То ввысь позовут, а не вниз.               
А имя крылатой Марины,               
Свой новый изведает смысл.

Чтоб путь через тернии к звёздам,               
Не только в мечтах проложить,               
Но верой, трудом и упорством,               
Умением с риском дружить.

Не сразу же слава приходит.               
Ты знала отчаянья гнёт -               
В полёте внезапно подводит               
Уставший Икар - самолёт.

Как слепо и неотвратимо,               
Зовёт притяженье земли,               
Так смелость от века платила,               
За все дерзновенья свои!

Но снова на поле выходит               
Фигурка - наперекор!               
И снова и снова заводит               
Упрямый капризный мотор.

Хотя накануне рыдая,               
С нежданных придя похорон,               
Сегодня как прежде взлетает         
Сомненья свои поборов.

Так что же даётся труднее -               
Иль вызов высотам бросать,
Иль в тысячу раз тяжелее,               
Всем мужеством страх подавлять?!

Наверно молитва всех близких               
Тебя от беды сберегла.               
Иль Ники той самофракийской               
Легко прикоснулись крыла?

А время рисует морщинки               
Безжалостной кистью своей,               
Исправно вплетает сединки,               
Как память неласковых дней.

Дождём, перелётною стаей,               
Заявит опять о себе,               
Чтоб помнили все, кто хозяин,               
Пусть в самой прекрасной судьбе.

И ты - вся такая... земная!               
Хоть звук можешь дважды пробить, 
Хоть нет на земле расстоянья,
Какое не можешь покрыть,

Но где-то штурмуя высоты,               
Тобою проложенных трасс,               
Другие ведёт самолёты
Тобой же воспитанный асе!

А помнишь, в могучем «Антее»
Разбила земные тиски?               
Валь-ки-ри-я ты в гермошлеме,
С приказом, стучащим в виски!

Так имя морское Марина
Сумело и в небе летать,
И в трудное счастье земное,
Все эти стихии связать.

О, в скольких же душах пылает,               
Как ясной зарёю Восток,
И будничный смог разгоняет 
Тобою зажжённый - восторг!

29-30.04.05.

Высокое небо вальс

Но кто же на небе высоком
Вновь бархат ночной расстелил,
И смотрит всевидящим оком,
Мерцая как звездный берилл?

Вдруг множество точек пробило
Лучами кромешную тьму
И щедрое небо явило
Планет и комет кутерьму.

Извивы галактик далёких,
Кипение млечных колец,
Сияние звёзд одиноких -
Холодных и гордых сердец.

Как будто в божественном тире
Все разом взлетели огни,
Чтоб вечно о созданном мире
Поведать собою могли.

Чтоб плыли повсюду над нами
С высот, а быть может, с глубин,
Чтоб пели в космическом храме
Свой светлый торжественный гимн.

Простёрся бескрайне, бездонно,
Бессрочно, как Бог наказал,
Свод неба, принявший любовно
Созвездий ликующий залп!

Так мудрый, смотря над собою,
Сказал, что одно видит он -
Звёзд зрелище над головою
И нравственный высший закон.
 
А то, что уму неподвластно,               
Глаза повторяют не зря,               
С надеждой, с мечтою прекрасной
Всегда к нам приходит заря.

Немыслимой дали высоты,
Сгустившихся солнц миражи,      
А души людские как соты
Единой вселенской души.

И если они опустеют,               
Не смогут тот дар сохранить,       
То горе тому, кто посмеет
Высокое небо забыть.

Но если в душе есть глубины,         
То ввысь позовут, а не вниз, 
«Сквозь тернии к звёздам!» - единый
Для сильных, отважных девиз.

И если они не сробеют    
Высоты и даль покорить,         
То счастье тому, кто сумеет
Высокое небо любить!

9-10.04.05


Начало. Посвящается Евтушенко Е
Бывает так пусто и смутно
В душе, непроглядно темно,
Что хочется настежь, как будто
Рывком распахнуть в ней окно.
Вдруг мыслей движенье сквозное
Очистит сознанье до дна,
Тогда в нём сверкнёт золотое
Предвестье стихов как блесна.
Манящие яркие искры
Прорвутся из будней и снов,
И радостно, хоть и не быстро
Предстанут созвучьями слов.
Гирляндами строк продлеваясь,
Стихи подтверждают закон:
Цветы и плоды в них, сплетаясь,
Смыкают в кольцо ход времён.
Бывает, какое-то слово
В сознанье едва западёт
Как семя - и вот уже снова
Строкою стиха расцветёт.
И чутко внимая, как веет
Соцветий густых аромат,
Вновь чувство плодами созреет,
Чтоб жизни замедлить закат.

Виновники зла

Ну, вот и осень, неизменно,
Ждет у дверей мой верный зонт,
Нелегкой линией Гогена
Очерчен лесом горизонт.

А небо все суровей, ниже,
Клубятся тучи как дымы.
Ночами выдох ближе, ближе
Вдали проснувшейся зимы.

О, как недавно все молились:
«Пролейся, дождь! Хоть землю тронь»!
Чтоб так пожары не бесились
И сбился яростный огонь!»

Почти все лето полыхало,
Вдруг сбылся самый страшный сон –
Морями пламя бушевало,
Настал почти Армаггедон!

И космы дыма как удавы
Ползли на сёла, города,
Иль едким плотным покрывалом,
Лишая продыха тогда.

Все задыхалось – люди, звери,
Сухие плыли облака,
Все реки разом обмелели,
И наша бедная Ока

Как при химической атаке,
На лицах маски – дым пошел!
Москва и днем как в полумраке –
Огромный газовый котел.

Жара сушила землю, души,
Слезились – резало – глаза,
Чтоб стало хоть немного лучше
Спасти могла  одна гроза.

Но тучи редко приближаясь,
Гром издавал недобрый смех,
Все очень быстро испарялось,
А ливень шел как будто вверх!

К тому ж порода из уродов -
Любой из них давно привык,
Что слово чистое «Природа» -
Не что иное как «шашлык»!

Костры небрежно разжигают,
И чад летит, чтоб лес травить,
Потом по пьяни заливают,
А то забудут потушить.

Я за поджег хотя бы елки
Судила б как за терроризм!
И пусть за каждую иголку
Сажают лес, хотя б всю жизнь!

А если более виновен –
На поколенья хватит дел:
Потомки и не прекословя,
Посадят то, что сжег их дед!

Вздохнут, расправив тяжко спину:
«Ну дед! Когда же будет край!!!»
Придут и плюнут на могилу,
Но как не злись – иди, сажай!

Ну посадил ты – эка важность!
Еще полей, еще вскопни –
И запретив себе  продажность,
От браконьеров сохрани!

Короче, чтоб вокруг картина
Не хуже Шишкина была,
И лишь тогда как паутина
Отпустит старая вина.

Но вдруг они впадут  в упрямство - ?
Проблему можно так решить:
Лишить земного их гражданства,
Навечно в космос запустить!

………………………………………………………......

Еще весной предупрежденье
Исландский нам прислал вулкан
Потом в Европе наводненье,
И в Пакистане ураган.

Шесть миллионов там без крова,
Как будто грянула война,
И только ждешь, где вспыхнет снова
Беда – такие времена!

Земля – она ведь плоть живая,
У ней есть тело, есть душа,
А человек – свинья ль такая?
Что ль жить не может не греша!

Ее копает он, взрывает,
Вампиром пьет ее кровь - нефть,
Пластами уголь вырубает,
Вновь пустотой сменяя твердь.

Однажды  – нас вожди - поганцы
Чуть в атомный не ввергли ад,
С дубинами неандертальцы
Гуманней были во сто крат!

Что причитать – то труд напрасный,
Глаза не слепнут от стыда,
А в Волге гордой, но несчастной –
Почти болотная вода!

Ведь на стремнине даже тина
Порой недвижная стоит,
И эта душу рвет картина,
Слеза невольная дрожит.
………………………………………………………………

Я помню мамины рассказы
Про детство - в доме их с утра,
Не через блат или заказы
Стояла красная икра.

В семье отец один трудился –
Мой дед, и был весьма суров.
Три раза в день за стол садился
Кагал в одиннадцать голов!

Не знали слова «килограммы»,
Вот мера – полное ведро,
Пол – туши сразу от барана,
Ссыпали ягод решето.

Коптили рыбу дымоходом –
Был скоро угорь, лещ готов,
Икры же черной по доходам
Бери четырнадцать сортов!

Второго, первого отгрёба
(о ней писал Иван Шмелев)
А красная – та не для сноба,
Считалось – та для бедных ртов.

И это все давала Волга
Веками! Ни один! Ни два!
Осетры были больше лодок,
Белуг баркас тащил едва.

Была та Волга без печали –
Природный пиршественный стол,
Такой реки нигде не знали,
И раздавался славы хор!

За тем столом цари сидели,
Народ кормился. Гомоня
Сбивал рыбацкие артели –
Она же всем – «Ешь – пей меня!!!»

Плоты и баржи, пароходы
На голубой спине несла
Большим и малым – всем народам
По берегам – как мать была.

Рождала песни и частушки,
Венок мелодий золотой,
Украсивши свою макушку
Державной звонкою Москвой.

И пол страны она поила –
Любили все ту воду пить,
Ведь в ней была такая сила –
Могла б Европу всю поить!

Порой, как будто сбросив путы,
Давай волной литой шуметь!
И ни когда враг, самый лютый
Ее не смог преодолеть!



А сколько птицы, водной птицы
Гнездилось вдоль по берегам,
Все это может ли забыться,
И кто ж вернет все это нам?!!!

Перехватили, задушили
Плотин удавки вольный ход,
Заводов тьму нагородили
Отраву влили в толщу вод.

Руками стольких заключенных
Построен Волжский был Каскад,
Как памятник всем обреченным,
Чьи кости без могил лежат.

Конечно, свет нам не обуза,
Хоть в душах многих и ни зги,
Но ближе к устью к верху пузом
Всплывают рыбьи косяки.

Ни день, ни месяц – годы, годы!
Идет печальный караван,
Как будто плач самой природы,
Давно больной от скольких ран.

Зачем мне свет, комфорт в квартире
Да я пучину б лучше жгла!
Но быть вороной в белом мире…
Нет! Я как все – «виновник зла»!


А Волга – то пример единый
Для рек, кому беда – сестра,
На полюсах ей вторят льдины,
Растет озонная дыра.

Я говорю как будто Волге –
«Мне жить здесь рядом разреши,
И может, станешь хоть недолго
Судьей и для моей души.

В которой тоже тина сбилась,
И пятна злости как мазут –
Чуть что – и вот воспламенились,
На дно влекут и больно жгут.»


Я жду, что Волга мне ответит,
И даст ли силы мне она,
Не мало лет живу на свете,
Скопилось перед ней вина.

От той вины куда мне деться,
Почти все пройдены пути,
Или не зря заныло сердце,
И от вины мне не уйти?

Неужто надо скит построить,
Ходить в дерюге и холсте,
Никто не смел чтоб беспокоить,
Забыть о вечной суете…

Огарком свечки иль коптилки
Нагие стены освещать,
И так до самой до могилки
Себя живую закопать?!

Нет! Это бредни все пустые,
Кокетство мысли и пера,
Одни лишь помыслы  благие,
Стихи заканчивать пора.

И потому всех заклинаю,
Не опустив, смущенно век,
Что в сотый раз я повторяю:
«Люби Природу, Человек!»

Не множи опыт свой печальный,
Умерь потребности и пыл,
Откуда род твой изначальный,
Чтоб ни когда не позабыл!

Дерзай, ищи альтернативу,
С научным варварством борись,
Чтоб сохранить планету живу,
И расцветала всюду жизнь!

Создай отрадную картину –
Поставь где можно ветряки,
И хоть одну пока плотину
Сними с одной пока реки.



Природа щедро отзовется
Какой бы слабой не была,
И лишь тогда со всех  сотрется
Позорный штамп – «виновник зла».



3-5.09.2010г.  г.  Пущино