тёплые воспоминания

о любви. и о прочих заёбах
рецензия

— Если я добьюсь пустоты в своём уме, что делать потом?
— Выброси её, — посоветовал Дзёсю.
— Как я могу выбросить то, чего нет? — настаивал ученик.
— Если не можешь, неси с собой, — ответил Учитель.
(притча)

где море заменяют лужи, религию - граффити, а дневник - интернет, тут, в этом городе, и внутри себя личность не хотя найдёт вакуум, естественно заполняющийся войдом, ничтом или тёмной материей поэзии. "поэтическая идея - это не силлогизм, не догмат, не правило, это - живая страсть, это пафос," - однажды скажет Белинский. и свобода, сочленённая с немощью, и страсть, связанная безысходностью, суть столкновения жажды жизни и пустыни будничности. конфликт этот требует равнодушия или разрешения - здесь же или на более высоком уровне. этим отвлечением и выступает пафос поэтического отражения автора http://stihi.ru/avtor/hiddentrack.

ты мой закон
всемирного притяжения,
прости меня. сколько времени уже
прошло,
а ты все без движения.

гетероморфированный стих поэтессы полемизирует как с упорядоченным космосом, так и с белым шумом хаоса. так эстетика продолжает и освобождает внутренний упорядоченно-беспорядочный взрыв иррационального от канонических шаблонов экспрессии, позволяя сократить разделяющую дистанцию между идеей и её выражением.

круговорот желаний,
несбывшихся надежд
засасывает.
хлопает дверью подъезд.
в этом никчемном городе,
который на карту не влез,
i'm hopeless.

атмосфера творческого мира автора отражает окружающее через призму эмпатического восприятия реальности. трагедия перетекает из естества последней, часто либо импотентного к продуцированию прочувствуемого вообще, либо несущем отрицательную эмоциональную массу в своих выплесках, требующую либо абстрагированности, либо невозможной компенсации со стороны субъекта, что и ведёт генезис символической пустоты, обнаруживаемой автором. диссонанс сих отношений человека и мира являет основу современного ацефала и современного бога в замену верующему и жизнеутверждающему. "когда, - говорил Заратустра, - живое само повелевает собой, то живое должно искупить свою власть и стать судьей, мстителем и жертвой своих собственных законов" (Ницше). так Ацефал, не будучи сверхчеловеком, вырезает собственное сердце, принося себя в жертву, но не несуществующему с его точки зрения Богу, а в жертву смерти - безапелляционному богу реальности. поэтому иератика, курсивное письмо поэтессы обращается к Аду, и атеистичный Ад оказывается страшнее христианского по причине его немифичности, встроенности в жизнь, а не в смерть. засим поэтесса и жертвует своё внутреннее заполняющее на алтарь внешнего опустошающего. жертва не может быть нечестной или немолитвенной, если Бог существует, однако если богов нет, то такая жертва бесцельна и перевоплощается в таутегорическую, поэтически сущую инвективу, то есть откровенную иронию диалектики счастья, которую на языке, лишённом излишней абстрактности или метафоричности, прямыми линиями и вычерчивает поэтесса.

бежать против ветра,
кричать, что есть силы,
путать осень и лето...

урбан, ожидание, честность, потеря, память, холод, тоска, безнадёжность и всё это поглощающая пустота - вот пульсирующие сгустки строф поэтессы, случающихся в акмеистическом мимезисе, символически детализированном переложении пертурбаций человека на язык хардкора:

меня душит темнеющий город,
оставляя на шее укусы -
даже стены подъездов не помнят
о зачеркнутых маркером чувствах.

питерский поэт Тимофей Усиков одно из своих стихотворений заканчивает словами: "состояние постоянного стресса позволяет чувствовать собственное сознание". именно так и чувствует, и пишет поэтесса, в чём нет ничего нового, как нет ничего нового в существовании самой поэзии, нова лишь её индивидуальность.

задохнулся в своём океане,
шёл, вдыхая полуденный город,
воспалённые мысли
сознаньем,
что мне больше не выдастся повод,
чтобы впарить, как прежде, признаний,
о любви. и о прочих заёбах.

искренне ваш, Руслан Одинцов.

Одинцов Руслан   04.06.2012 03:37   •   Заявить о нарушении