Звездное вещество стихотворения

  Запись из дневника Блока: «Всякое стихотворение – покрывало, растянутое на остриях нескольких слов. Эти слова светятся, как звезды. Из-за них существует стихотворение».
  …А я иногда люблю «играть» с ребятами в такую игру, когда дело касается поэзии выдающейся.
  Возьмем, к примеру, одно из любимых моих стихотворений Мандельштама «Умывался ночью на дворе…».

Умывался ночью на дворе –
Твердь сияла грубыми звездами.
Звездный луч, как соль на топоре,
Стынет бочка с полными краями.

На замок закрыты ворота,
И земля по совести сурова –
Чище правды свежего холста
Вряд ли где отыщется основа.

Тает в бочке, словно соль, звезда,
И вода студеная чернее,
Чище смерть, солёнее беда,
И земля правдивей и страшнее.

  В гениальном произведении почти всегда в первом четверостишии или даже в первой строке есть уже это слово-звезда, связующая, как темная материя, вещество вселенной стихотворения.
  Восхитительная, физически ощутимая грубость материи этого шедевра задана словом «твердь». Эта твердь скользит по стволу мандельштамовского стиха, вызванивая в каждом его застрехе, каждой его складочке слова, исполненные грубого, обжигающего и всё-таки бодрящего наш дух вещества… Здесь и свет – колется!
  «И звезда с звездою говорит»: – твердь – грубые звезды – соль на топоре – бочка с полными краями – холст…
  Когда читатель схватывает нутром, физически, до холодка в кончиках пальцев и груди это звездное веретено стихотворения, то и не отпустит оно его уже…
  Хорошая игра, в общем, увлекательная. Не жаль ей отдать несколько часов уроков. «Технология» эта не догматическая; принявший правила игры и понявший их не закостенеет: вот их сколько, отличных-то стихотворений!
  Откроет пастернаковское знаменитое «Во всём мне хочется дойти до самой сути» и найдет, что слово-звезда – «суть» пронзает весь колодец стихотворения, и на бесконечно глубоком его дне последний раз аукнется «натянутой тетивой тугого лука», да и звучать в нас не перестанет…
  Звездное покрывало стихотворения могут украшать не ключевые слова, а, например, – звуки.
  В стихотворении Прасолова «Лес расступится – и дрогнет» перестук колес зазвучал уже во втором слове первой строки. Он настигает вас, как гром, в строках «Раскатившая тяжесть / Мерный стук на стыках стали» и стихает лишь в последнем слове – «поднимает».
  Искать такие настроенческие, смысловые вертикали в вещах более крупных, кажется мне, еще интересней.
  Так в великолепной, любимейшей моей поэме Некрасова «Тишина» ключевой, звездной фразой становится «врачующий простор». Будьте уверены, что он отзовется в финале поэмы. А пока будет ниспадать, цепляя собой и заставляя  согласно звучать каждое звено шедевра:

И детски чистым чувством веры
Внезапно на душу пахнул…

Войди! Христос наложит руки
И скинет волею святой
С души оковы, с сердца муки
И язвы с совести больной…

Опять ты сердцу посылаешь
Успокоительные сны…

…и веет на душу от них
Какой-то глушью благодатной.

  Не говорю уже о косвенных, глубоко-ассоциативных перекличках.
  Ничего не потерять, всё укрепить, утвердить звездное вещество стихотворения финалом – это свойство великих стихотворений, великих поэм. Звездные слова – тот же лейтмотив, как в музыке. Он даже может быть  прямо музыкальным, как мы убедились на примере стихотворения Прасолова.
  И это утверждение звездной материи звездных стихотворений хороший урок начинающим поэтам. Склеивает ли божественная «темная материя» ваши опыты, или нет в нем дружеского и теплого общения звезды со звездой?