Репортаж из-за решётки

Пишу репортаж свой я из-за решётки.
Уж нет у меня энергичной походки,
С которой топтала страну налегке    
И крепко держала всю власть в кулаке.
Своими вы видели это глазами,
Теперь вот хожу по тюрьме с ходунками.

Так  Власть оппозицию мозга лишила,   
В застенки их лидера бросить решила,
Смотрящего быстро за нею убрав,
Свободы лишив, счёта в банках и прав.   
Могильщика банда во мне усмотрела,
Поэтому я вот сюда загремела.

Ведь газовый повод нашли пустяковый,
Что, мол, договор мной подписан хреновый,         
С чего  экономика дышит едва.
Зато вся Европа осталась жива!
И ценности все у неё сохранились…
Я не об оффшорных, а тех, что прижились.   

Теперь вот архивы опять  поднимают,            
Воровкой по прежним делам называют,
Заказ на убийство кого-то там шьют,
Мильярды  в оффшорах никак не найдут.
Покой не даёт небольшая заначка.      
Но вряд ли найдут, я же им не простачка.

И нет у бандитов ни капли морали,               
Как будто бы сами уж вовсе не крали,
Нарушены нормы понятий у нас –
Ворона вороне не выклюет глаз.
За то, что нарушили ту поговорку,
Ещё им устрою крутую разборку.

Откинусь – на нары сошлю всю их банду,
Пусть тоже, как я, похлебают баланду.
Меня от неё постоянно тошнит,
Котлета по-киевски тут дефицит.
Одно хорошо – холодильник спасает,
Мне хавкой его адвокат забивает.

Подельникам  в блоке послала маляву –
«Здесь чалюсь пока, развалите державу»,
Чтоб подлый народишко вскоре познал,
Кого президентом страны не избрал.
Вона ж ему  столько понаобещала!               
Так нет, не поверил, пожадничал – мало!

Тюремщики пытки ко мне применяют –
Насильно лечиться меня заставляют,
Я вся в синяках,  потому что те бьют,
У Виттона робу пошить не дают!
Перину из пуха не дали в постели
И даже работать заставить хотели.

Бессовестно тут вертухаи  борзеют –
Нахально за мною все сутки глазеют,
Поставив мне в номере видеоглаз,
И смотрят за мной, как хожу в унитаз.
Пока в туалете – воруют продукты –
Откусят балык, торт надкусят иль фрукты.

То видео крутят, как парюсь на нарах,
А после судачат о том в кулуарах,
Бывает  подлянку устроят – нет-нет
Да выставят кадры со мной в Интернет.
Момент подбирают, чтоб вид мой был страшен –
Коса не надета, синяк не раскрашен.

Здоровье уже никуда не годится.
Слинять бы в загранку, да там полечиться,
Но ставит препоны мне в этом Минздрав,
С десяток комиссий с врачами прислав.
Пусть нищих людишек безграмотно лечат,
Лекарствами нашими тупо калечат.

Но мне прописали тут шить рукавицы,
А также крапивой хлестать ягодицы.
Мол, будто спина у меня не болит,
А просто обычный де радикулит.
А я не простою хохлушкой здесь маюсь –
Персоною VIP , хоть в тюрьме, но считаюсь.

Сейчас за решёткой в какой-то больнице,
Немецкий светило вокруг суетится,
То соком напоит, то спинку потрёт,
Анализ понюхает, то вдруг лизнёт.
Но всё бесполезно, вам тайну раскрою,
Что зря, бедолага, связался со мною.

Ни мазь не поможет, ни крем, ни вакцина,   
В закате находится их медицина.
И этот врачишка никак не поймёт,   
Что  зря он связался со мной, идиот.
Укол ставь хоть в вену, хоть в зад, хоть  подкожно –
Притворства синдром излечить невозможно. 

В заложниках немцы – врачи оказались,
В политику сдуру они затесались.
Надеть-то надели на шею хомут,
И рады бы снять, да навряд ли дадут.
Но я им за это весьма благодарна –
Как узница всё ж остаюсь популярна.   

Здоровья, жаль, нет, сутки все притворяться
И с видом страдальца полгода держаться.
Отсидки семь лет…  да плюс к этим годам
Суд может добавить по новым делам.
Надежда осталась одна – на Европу, 
Коль старая ****ь не покажет мне жопу…