Рыцарь Лоэнгрин из Монсальвата. Роман в стихах

При копировании рисунка - просьба
сохранять целостность изображения.


(По средневековой легенде. Германия, XII–XIII в.)

Во времена отважных рыцарей и магов
жил-был один, уже состарившийся герцог...
Когда был молод – взор его горел отвагой,
и под кольчугой билось мужественно сердце.
Владенья герцога, – Брабант и Лимбург*, – были
обширны, плодородны... – всем на зависть.
И люди в герцогстве его – не бедно  жили:
был герцог милостив, – особенно под старость...
Как быстро жизнь прошла!.. – а длинною казалась...
Где рыцарская доблесть?!. – всё ушло с годами.
Где белоснежная улыбка?.. Что осталось?
Лишь немощь старости, да дней минувших память...
Семь лет назад он схоронил свою супругу, –
и долго плакал, горевал по герцогине:
он потерял жену, любимую и друга...
И, если бы не дочь... – то чёрное унынье
свело бы и его в могилу очень скоро. 
Дочь звали Эльзою. Она была прекрасна:
тонка, стройна, с небесно-ясным взором, –
и глянец кожи нежной выглядел атласным...
О красоте её распространялась слава
из уст – в уста... К ней стали свататься бароны
и рыцари... Но Эльза – только отвергала:
несметные богатства... – замки и короны...
Отец встречал всех женихов всегда с почтеньем:
и гости герцога приятно проводили, –
неделю или две, – в пирах и развлеченьях...
Но к сердцу Эльзы путь – увы! – ...не находили.
Однажды к ней посватался известный рыцарь.
Он был высок, широк в плечах... – и неприятен:
жестокий, грубый... – он, к тому ж – любил хвалиться!..
Нет, Фридрих Тельрамунд – не станет тоже – зятем...

Вот так они и жили вместе в замке Анвер.
Внизу текла река, – и зеленели пашни;
и величавый замок в камне – будто замер:
…лишь флаг колышется над зубчатою башней…
...Любила Эльза посидеть у речки Шельды:
она подолгу не сводила глаз с бегущей
большой воды... Над ней, склонясь, шептались вербы...
...Ей вспоминалась мать: весёлой и поющей...

И старый герцог – не спешил расстаться с дочкой.
«Пусть Эльза выберет сама, кто ей по сердцу.
Коль выйдет замуж по любви, то будет прочно
и счастье дочери моей...», – так думал герцог...

...Однажды утром старый герцог – не проснулся...
Что ж, только Бог один и знает сроки жизни!
И замок герцогский весь в траур окунулся.
...Герольды-вестники сзывают всех на тризну...

Приехали со всех концов страны бароны
и рыцари, прославившиеся в турнирах...
И, соболезнуя наследнице, – ...корону
надеть мечтали на себя: Брабант и Лимбург!
…И предан герцог был земле... В огромной зале
накрыт был поминальный стол, как полагалось:
усопшего все добрым словом поминали,
а Эльзе – помощь и защита обещались...
Но вот встал Фридрих Тельрамунд. Держа свой кубок,
он произнёс: «Я всем сейчас открою тайну.
Покойный герцог... – обещал мне дочь в супруги.
Секретный договор у нас с ним был... Я знаю:
мне не поверят... Я бы – не поверил тоже.
Но – дело в том, что... это истинная правда».
Все зашумели: «...да такого быть не может!..»
И побледнела Эльза: нет, это… НЕправда:
отец бы – никогда – не поступил так с нею!
Лжёт Фридрих Тельрамунд! Лжёт – грубо, явно, нагло.
И Эльза покачала головой: «Не верю.
…Отец  –  оформил бы всё  – гербовой бумагой.
Ты можешь предъявить нам это соглашенье?..» –
«Как?!. – заревел и покраснел с натуги Фридрих, –
ты мне не веришь?.. – лгу?!. Какое оскорбленье!
...Бумаги – нет. Но вот мой верный меч! Он в битвах
не раз был доказательством прав Тельрамунда!
Я  – на мече своём!.. – клянусь священной клятвой.
...А кто не верит – пусть своим мечом и грудью
докажет, что я лгу!.. Мне убивать – ...занятно».

...Все знали: клятва на мече... – она священна!
И это значит – Тельрамунд сказал здесь правду.
Но Эльза утверждает: это ложь!.. Волненья
повергли в замешательство Брабант и Лимбург...

Чтоб как-то разрешить возникшие сомненья,
был в судьи приглашён король соседний – Генрих*.
Знал Эльзу Генрих Птицелов-король – с рожденья:
отец дружил с ним... Тельрамунду он не верил.
Но суд быть должен справедлив и непристрастен.
Пусть этот спор решит – великий поединок:
за Эльзу ж – выйдет пусть тот рыцарь, кто согласен
сразиться с Тельрамундом... Был – непобедимым
в турнирах рыцарь Тельрамунд. Все знали это.
...Напрасно Эльза обращалась за защитой:
никто-никто... – совсем никто на белом свете! –
не хочет в этом поединке быть убитым...
О, как печальна стала Эльза!.. Что же будет?
Ведь если за неё никто не выйдет биться... –
о, Боже!.. сотвори для бедной Эльзы чудо!
Помилуй: ...жизнь её – в ад сущий превратится!

...Но всё равно день поединка был назначен…
Быть может, кто-нибудь за Эльзу встанет грудью?
О, ниспошлите Небеса ему удачу!
Пусть Тельрамунд, – лжец и хвастун, – наказан будет!

...Настал день поединка. Тельрамунд смеялся:
«Ха-ха-ха-ха!.. – нет смельчаков со мной сразиться!?.
Давно мертвы все, кто убить меня пытался!..
Придёт мой час на свадьбе петь и веселиться!..»

...Всю ночь в слезах молилась Эльза и просила
защиты у Небесных сил перед распятьем:
«Господь Христос, дай мне защитника! И Силу
пусть явит Истина Твоя!.. О, дай мне счастья!..»

И наступило утро. Небо было синим, –
и яркий солнца луч ласкал цветы и землю.
И разносились радостные птичьи гимны
в листве огромных многовековых деревьев...
...А Эльза шла на берег полноводной Шельды
и представляла с ужасом, что с нею будет,
когда... – без боя Тельрамунд возьмёт победу:
а с нею – Эльзу и корону... Правосудье
должно свершиться на большой Поляне Споров,
где издавна решались всяческие тяжбы;
на ней рос дуб тысячелетний с мощной кроной:
о, сколько слышал он решений всяких-разных!..
...На берегу реки, сев на траву под вербой,
смотрела Эльза на бегущие потоки...
Синело небо, отражаясь в чистой Шельде... –
и набегающей слезой мутилось око...
И вдруг увидела сквозь слёзы Эльза: что-то
плывёт издалека... О, как не удивиться:
что видит Эльза?!. Белый лебедь тянет лодку,
а в ней стоит прекрасный незнакомый рыцарь.
Он улыбается ей, как своей знакомой,
приветствуя её... Как это всё престранно!
Вот он сошёл на берег, говорит с поклоном:
«Я здесь, чтоб защитить тебя. Не дать обману
торжествовать над правдой и законом Бога.
Не плачь... Веди меня на место поединка».
Обрадовалась Эльза: «...Нам идти недолго,
о, благородный рыцарь...» ...Узенькой тропинкой
они вдвоём пришли к большой Поляне Споров.
До поединка оставалось четверть часа, –
и Тельрамунд уж предвкушал, как – очень – скоро
король-судья объявит миру громогласно
его победу!..  Вдруг увидел он, что Эльза
подходит к Генриху-судье, а с нею – рыцарь:
он молод и хорош собой, уверен, дерзок!
Да-а... Поединок, видно, всё же – состоится...

…Вот Генрих Птицелов взмахнул платком атласным...
Все замерли... Блестят на рыцарях доспехи.
Обнажены мечи... И Тельрамунду ясно:
нет, здесь ему... – не будет лёгкого успеха...
Красивый лебедь украшал шлем незнакомца:
расправив крылья, он взлететь собрался будто...
Спокойный взор… Глядит в лицо. И локон вьётся,
и брови чёрные вразлёт... Ещё минута, –
и лязг мечей заполнил яростью пространство!
Бой первым начал Тельрамунд, оскалясь злобно.
А рыцарь с лебедем – парировал прекрасно
его удары!.. Мощно. Ловко. Благородно.
И разозлился Тельрамунд уж не на шутку.
И в дикой ярости он ринулся, желая
проткнуть противника!.. И вот ещё минута –
и бой закончен: Тельрамунд, не понимая,
как это всё произошло, лежит, упавши...
А незнакомец острый меч приставил к горлу:
одно движение – и смерть ему!.. Лежавший
и – побеждённый! – Тельрамунд сказал покорно:
«Я... признаЮсь: да, я... – солгал...» – «Клятвопреступник!..», –
раздались крики. – «...Значит, помыслы – нечисты!» –
«Позор и стыд – вот твой двуликий вечный спутник!..»

…И был он изгнан с улюлюканьем и свистом...

И улыбнулась Эльза: вот оно – спасенье!
«Скажи нам, как тебя зовут, отважный рыцарь?», –
спросил король у победителя с почтеньем.
«Я – рыцарь Лебедя: прекрасной белой птицы...»

Потом был в замке пир: все чествовали гостя.
И вина терпкие лились в златые кубки;
звучала музыка, произносились тосты;
и танцевали, – и смеялись каждой шутке!..

Так рыцарь Лебедя и Эльза – повстречались,
и сразу ж, – в первый день, – друг друга полюбили:
и руки их, – рука в руке, – не размыкались;
сердца и взоры их – любовью говорили...
«Я бы женился на тебе... – сказал ей рыцарь. –
Но дай мне слово, что ты – никогда – не спросишь,
как звать меня. Я – не могу тебе открыться». –
«Конечно же даю! – раз ты, любимый, просишь...» –
«Но если, дав обет*, ты всё ж его нарушишь,
и станешь спрашивать,  кто  я и моё  имя, –
знай: этим разлучишь навек ты наши души.
И станет всё тогда, – увы, – непоправимо...»

И Генрих Птицелов дал им благословенье.

И стали жить они в любви, без ссор и споров;
и день был счастлив их... – и каждое мгновенье...
Был как властитель – рыцарь мудр, хотя и молод.
Нередко рыцарь Лебедя бывал в походах
с другими рыцарями: гунны, сарацины… –
побеждены и пали… Катит Шельда воды
по-прежнему в цветущей солнечной долине…
И Генрих Птицелов ценил его отвагу.
И протекли, как воды Шельды – два?.. – три?.. года:
когда ты счастлив – всё и в радость и во благо:
родится вскоре сын: их продолжатель рода…
И кажется, что все вокруг желают счастья
и только лишь добра!.. И все милы, конечно!
И Эльзе – солнечно в дождливое ненастье,
и ей – хорош и добр, пожалуй, каждый встречный!..

Вот наступил и день, когда на свет родился
у Эльзы сын... Младенец был прекрасен.
И по обычаю – поздравить торопился
с рожденьем сына – всякий, кто богат и знатен...
Пришла однажды в замок знатная Урсула.
Она таила к Эльзе ненависть и зависть:
у Эльзы – всё богаче, лучше: и фигура,
и замок, и супруг... За что ей всё досталось!?.
И… кое-что ещё лежит под сердцем гирей:
непобедим! муж Эльзы... Всем уже известно:
в Антверпене на рыцарском Большом турнире
был выбит из седла могучий герцог Клевский, –
супруг Урсулы… Ох, как жжётся, бьёт обида!
Муж до сих пор всё лечит сломанную руку!..
Но очень скоро Эльза – месть её! – … увидит:
пусть день и ночь – всегда! – ест сердце Эльзы мука!..
…Поздравив герцогиню-мать с рожденьем сына,
Урсула, глядя на дитя, сказала сладко:
«Хорош малыш!.. Но почему скрывает имя
отец наследника?.. Что это за загадка?
Есть имена у всех людей, – и даже кошек...
А твой супруг – лишь... рыцарь Лебедя!.. Кто знает, –
быть может, имя «славно» чем-то нехорошим
и, скрыв его от всех, твой муж – ...позор скрывает?..»
Урсула вкрадчиво и тихо продолжала:
«Я не одна так думаю... Так все считают:
коль имя рыцаря покрыто доброй славой, –
то им – гордятся, и от сына – не скрывают!»
...Урсула вскорости ушла... Она довольна:
у Эльзы на лице – растерянность! Смятенье!..
Она добилась своего: пусть – будет – больно:
пусть сердце Эльзы изнутри жрёт червь сомненья!
Да и самой Урсуле было интересно:
такой красавец и непобедимый рыцарь, –
но ничегошеньки о нём-то... не известно!
И не одну её съедало любопытство.

И глубоко задумалась об этом Эльза...
Действительно… –  зачем таит любимый имя?
...Измучилась – что называется донельзя
она: и не смеётся, и не спится ей отныне...
Поблек румянец на лице, глаза печальны...
Вопрос – и днём и ночью! – не даёт покоя:
он – в сердце, в мыслях... – безысходно, непрестанно!
Нет, пусть муж – скажет ей!..  И что же здесь плохого?!.
Ну да: спросив, – она нарушит обещанье.
Но ведь он... – любит же её:  её  и  сына!
И он простит её, поймёт её страданья...
Её желание, в конце концов – невинно!

...И, наконец, она решилась – и спросила:
«Ответь мне на один вопрос: мне нет покоя...
Скажи мне: как тебя зовут? Как твоё имя?..
Пусть сын – гордится именем отца-героя!
Пусть злые языки не поливают грязью,
не намекают на позор, тобою скрытый!
Скажи им – всем! Чтоб все узнали... – все и сразу:
что имя герцога их – ...честь и слава битвы!..»
...И рыцарь Лебедя прикрыл лицо рукою...
Молчал он долго... «Что же: будь, что будет, –
он произнёс. – Да. Если просишь ты – открою.
Но это будет – завтра. Пусть приходят люди
на берег Шельды, Эльза...  Будет – как  ты  хочешь.
...Я завтра утром буду ждать тебя и сына...»
И он ушёл в свои покои... Этой ночью
ей снился жуткий сон... – тяжёлый, мрачный, длинный...

...На берегу народ собрался... Любопытство
и ожидание толпы... – и предвкушенье:
что интересного им скажет герцог-рыцарь?
И вот все замерли: ...повисло напряженье...

«О люди герцогства! Я вам открою   имя
своё:   я  –  рыцарь  Лоэнгрин,  сын Парсифаля.
Там, – в центре замка Монсальват, – стоит незримо
храм Братства рыцарей священного Грааля.
Невидим замок Монсальват. Трудна дорога,
ведущая к нему:  её не видит – грешный.
Лишь тот, кто сердцем чист и верно служит Богу
найдёт к Вершине путь к нему во тьме кромешной…
…Когда Господь Христос распят был на Голгофе,
то кровь Его, сочась, по капле истекала…
И эти капли крови – праведник Иосиф*
собрал в сосуд священный, названный Граалем.
Кровь Иисуса – это Жизнь, и Свет, и Вечность;
Святыня и Сокровище сокровищ мира;
и Божьей милости святая бесконечность;
и – благоденствие, и благостное мирро*…
Отец мой, рыцарь Парсифаль – возглавил Братство,
когда мой прадед Титурель, хранитель Чаши,
по воле Неба передал ему Меч Власти:
хранить святой Грааль и слышать вопль воззвавших
о помощи – к Небесным силам... Невиновных,
оболганных и обижаемых напрасно –
мы – защищаем: от неправедных и тёмных.
Неся вам, людям, – справедливость, свет и ясность. 
…Я, Братством посвящённый в рыцари Грааля, –
исполнив долг свой, – был обязан возвратиться.
Но Кодекс рыцарей Грааля позволяет, –
коль рыцарь полюбил, – остаться и жениться.
Его избранница должна по воле доброй –
дать  слово:  никогда не задавать вопроса
об имени его… – ни  до  ни  после  свадьбы.
Но если, – не сдержав обета, – всё же спросит…
То – должен рыцарь сообщить супруге имя…
Да только  жизнь – по-прежнему – не может длиться:
обязан  –  рыцарь Лоэнгрин  – Брабант покинуть
и в замок Монсальват на службу возвратиться…»

…В последний раз взял Лоэнгрин на руки сына:
поцеловал ребёнка с горечью утраты:
«Пусть в память обо мне он будет Лоэнгрином…»
…А Эльза плакала: «Прости… Я – виновата!..
Прости меня, не покидай!..», – она упала
пред Лоэнгрином, обхватив его колени;
прижавшись мокрою щекой к ногам, рыдала:
взывая к милости, молила о прощеньи…
Он поднял Эльзу и привлёк к груди: «Не надо,
не убивайся так… Смирись. Мы, к сожаленью,
ничто не в силах изменить теперь… Расплата
всегда находит нас: всегда придёт – отмщенье…»

…У берега уже покачивалась лодка…
Вот Лоэнгрин шагнул в неё… – и лебедь властно
взмахнул большими белыми крылами, кротко
пригнув свою головку с ярким клювом красным…

…И лодка поплыла вниз по теченью Шельды…

…Река и время уносили Лоэнгрина:
невозвратимо – навсегда! – от бедной Эльзы…
…Прижавшей к плачущей груди младенца сына…

08 –19.04.2012



СЛОВАРЬ

БрабАнт и ЛИмбург – старинные феодальные княжества.
Располагались на территории нынешних Бельгии и Голландии.

Иосиф – праведник Иосиф Аримафейский по сказанию собрал кровь
распятого Иисуса Христа в чашу (Грааль), из которой Христос пил вино
на Тайной Вечере со своими учениками.

ОбЕт – торжественное обещание, обязательное для исполнения.

МИрро – особый состав из благовонных веществ для священного помазания. В Ветхом Завете оно по повелению Божьему составлялось из смирны самоточной, корицы благовонной, тростника благовонного, кассии и елея, или оливкового масла.

Генрих Птицелов – король Германии Генрих I (919 – 936). О нём сложилась легенда, что знаки королевской власти ему торжественно вручили, когда он был на своей любимой соколиной охоте, – отсюда и его прозвище.

КОНЕЦ.