Тысяча семьсот

То было встарь на родине Есенина,
воспето им бессмертною строкою.
В закате маковом порой осеннею
я вижу тысячу семьсот героев...

Не рассыпалось солнце светлой пряжею
и, чуя лихо, печи в избах стыли.
Орда ползла с востока силой страшною,
застлав рассвет клубами взбитой пыли.

И вот уж головой качает полымя,
видны убиты, схвачены арканом.
Вступили в сечу ратники с монголами,
но погибают, как под ураганом.

Погибли воины, и люди безоружные
кривых татарских сабель жертвой стали.
Кафтан и сарафан покинув, души их
о мести молча в небесах роптали.

И, слыша ропот бедствия великого,
Евпатий Коловрат, глава отряда,
в свой край родимый скачет из Чернигова,
с ним тысяча семьсот бойцов что надо.

И знают все: погибнут до единого.
И рады все погибнуть при отмщенье,
явиться карою для войска дикого,
чтоб в небе дать родным успокоенье.

Пусть враг считает: "Русь уж покоренная", -
рязанец думает о том иначе...
Вот впереди орда, что туча темная,
и тысяча семьсот вдогонку скачет.
           -  -  -