Мир, в котором люди убивают дельфинов

1.

Это уже не сон. Это стало отчетливым наваждением.
Картина предельно четкая. Вгрызающаяся в смеющийся над собственной тривиальностью мозг. Мозг – веривший в свою самобытность… такой искусственной и подростковой верой… Кто я – если не испуганный мальчик, в котором от счастья – лишь его страхи… Все остальное пусто. Все во мне нарисовано кем то…  не мной. Не я себя мастерил. Но я себя разгадал. Меня тошнит на фотографию, где мне исполнилось 19. Он меня бесит. Этот шаблонный …

Я захожу в ванную… пол ночи я не спал… вы то знаете (раз выдержали до второго абзаца), как это бывает, когда человеком завладевает идея. Пусть странная, неудобная. Но в определенный момент (ночью) твой мозг становится полем для необычайно необъяснимых сражений выдумок, фантазий, страхов… и ты представляешь.. уже моделируешь ситуацию. Способы того как и что совершишь.. главное – что ты не понимаешь цель поступка.. но он тянет.. он не так скушен что ли… Он единственное, что в тебе от ТЕБЯ.. у него не видно начала.. истока… значит – этот поступок суть ты… И главное – он совершенно настоящий. Он круче всего, что ты можешь встретить в оставшемся мире… Ты уже сыт миром…

Я в ванной. Из сливного отверстия на сером дне торчат лоскуты… Труба на забита тряпками… Если ванна будет наполняться, то вода останется в ней на несколько часов…
Кран. Он сломан. Из него деревянная заглушка. Если ее вынуть – воду уже не остановить, рычаги не сработают (ты смекаешь, к чему я)…
Поперек и чуть над ванной лежит металлический брусок. Он прикручен к стенкам. Его не сдвинуть. В центре бруска смотрит вниз острый железный кол. Причем до дна ванной от острия кола сантиметров 30. Я одеваю на голову маталлическую клетку, которая прикована к бруску. Прикована так, что может лишь подниматься и опускаться строго по вертикали. Двигаясь вниз она упирается в дно ванной. Вверх – в острие кола…
И вот я лежу в светлой серости, предназначенной для прощания с грязью на тебе…… Слив забит. Голова находится в закрытой на замок клетке. Ключ от замка в кармане любимых голубых джинсов (если тебя найдут в них – тебе будет приятно;)… Ты поднимаешь ладонь и выдергиваешь клин из обрубка трубы. Тебе на лицо начинает падать чрезмерно горячая вода… ты моментально понимаешь, что можешь открыть замок в любой момент и вынуть голову из медленно поднимающегося потока и избежать жара и всего этого бреда… Скоро поток дойдет до губ.. носа.. Скоро будет нечем дышать. И при том – ужасно горячо.. но ты терпишь… И помнишь, если резко дернешь головой – то в шею вонзится кол… до которого сантиметров 5… Главное не паниковать.. без паники… Когда дышать становится нечем, а вода вот - вот начнет поступать в легкие (через ноздри) становится действительно страшно… первое, что хочется сделать – резко встать… Но встать – это значит проткнуть шею и захлебнуться кровью… Никакой паники, дружище. Пока еще послушными пальцами ты достаешь из кармана ключ и несешь его к клетке (а вдруг он выпадет … и ты раньше потеряешь сознание, чем  найдешь его): ), осторожно, размеривая (полный контроль) движения вкладываешь его в скважину и открываешь (вода начинает поступать в легкие через нос… противно.. хочется вертеть головой.. останавливаешь. Безмолвно кричишь на себя за эту идею.. ты же СДОХНЕШЬ… тебе непередаваемо страшно), после с осторожностью сапера освобождаешь голову из клетки … и когда шея минует опасность быть проколотой – поднимаешь голову из горячей воды (в глазах слезы… больв легких и желудке.. голова кружится.. ты на пределе)… … НО… дышать нечем: ты открываешь рот и из желудка и легких  вырываются брызги.. просто фонтан проглоченных литров… ты блюешь и плачешь, ловя воздух распаренными губами и ловишь себя на мысли: а сколько секунд у тебя было в запасе до потери сознания? Чем меньше – тем интереснее… тем ты был ближе к главному моменту жизни… ПРОСВЕЩЕНИЯ… Ты стал ближе к тому, чтобы плевать на все лишнее и слушать лишь СВОЕ… ты сделал шаг… Светает…   

2.
Индиана проснулся. Он понял, что его родители мертвы. Сегодня его день рождения. Теперь он сирота. Осталось только получить подтверждение его уверенной.. практически фактической догадке. Сползая сонным чулком с кровати он взял мобильный и сыграл на светящихся кнопках номер отца. Вечные гудки.. та же канитель у мамы… Их точно нет в живых… Утро… они должны идти на работу… Он набрал офис (родители работали вместе), попросил секретаря позвонить, как только пама объявятся на месте… Закурив он пошел варить кофе. В синих тапках и драном халате. Индиана никогда не работал. Ему было 22 (год как) он получал каждый месяц чек. Раз в два дня звонил маме и по выходным ходил в гости… А жил в какой то квартиренке… Идея об его обучении давно была заброшена… он любил всего три вещи: футбол, живопись и книги… Этим, не вылезая из дома (кроме выходов в магазин и родительский дом) и занимался… смотрел, читал и рисовал…
У Индианы давно кончились друзья. Он был один… плевать он хотел на людей, на социальную пургу, возможную семью, карьеру и прочее… Он не знал важности денег… Он знал важность голов, эмоций при виде точных мазков и умел прыгать со страницы к смыслу в ней. Индиана был затворником…
Где они? Его предчувствия всегда точны. Он всегда точно определял, что сейчас наступит… Отчасти, поэтому и не делает ничего. Кофе закипел. Он налил его в чашку, и подмигнув Джону на ней процедил… «у тебя тоже мама рано умерла»… Смерть родителей… Хуже только кастрация.. хотя, девственному Индиане это мало о чем говорило… В конце концов Андерсон так и умер с нераспечатанным органом…
Голова шла кругом. Открыв окно он поймал видение – двух обезображенных людей между камней в подвале… Они зажаты там. Им страшно.. они истекают кровью… Бррр… За окошком апрель. Но лежит снег. Что за весна в этом году… Копать могилы в промерзшей земле – вот кому то еще одно приятное удовольствие. Индиана пнул проснувшегося кота, открыл холодильник и налил молока в кофе… и кошаку в блюдце…
Он перезвонил на работу – родители не объявились. Секретарь сообщил, что на звонки ни один (па) ни другой (ма) не отвечают и сотрудники проявляют беспокойство.
… Индиана усиленно думал – выйти на поверхность (спуститься со 2-го этажа и выйти к асфальту) и искать… но ГДЕ их работа, какой дорогой они туда добирались, самому не найти их след… Полиция не отреагирует – рано для поисков.. что делать… да и что делать то – если они уже погибли…  и они ли зажаты под каменными плитами (он научился – объективно оценивать видения, догадки ВСЕГДА портят первичность точного видения)? В любом случае – нужна идея…
Как человек, практически без эмоций, но и с забытой под искусством логикой Индиана начал искать решение…
Оно пришло...
Медиум…
Если родители погибли – то медиум обнаружит их дух. И… так как Индиана был уверен, что их смерть в его видении была быстрой – взял справочник и набрал верхний подходящий номер…
«Гарольд Ангел – парапсихолог, медиум, экстрасенс и кто угодно для связи с чем угодно»
Зычное имя… Зычный номер ответил – Гарольд Ангел к вашим услугам…
- Алло… тут такая проблема (Индиана крайне нервничал, общаясь с незнакомыми).. мне кажется, что мои родители погибли… вы не могли бы проверить… есть ли они среди мертвых…
- Могу.. но нужны или вы.. или их личная вещь. Фотография…
- Дайте мыло – я вам вышлю.
- Gangel@... Шлите.. мне понадобится секунд тридцать, чтобы понять, живы они или нет.. но лишь после того, как оплатите мои услуги. Сумма незначительна.. но вышлите (сколько то)  долларов на счет (цифры)…. 
-  Хорошо.. часвышлю.
Индиана включил компьютер и понял… Интернет отключен. Сегодня было первое число.. А услуги сети оплачивала мама… утром должна была оплатить..
- Гарольд… у меня Интернет отключен.
- Тогда приезжайте.. диктую адрес: (адрес)…
Индиана долго искал второй носок… потом плюнул и одел носок другого цвета… вызвал такси и уже через минуту отправится к Гарольду… Что с его родителями?
- продолжение следует…

3.
Ночью мне снилось как я пишу рассказ. В нем одинокая девушка шла по Долине смерти. В жаре по раскаленным желтым крупинкам. Обжигая ноги и губы в жареном ветре…  Везде был однообразный безнадежный песок. Ее цель была ясна лишь ей. Я мог бы придумать задачу вместо настоящей.. но я уважаю своих персонажей. Итак, она шла в Долине смерти…
Сон внезапно оборвался. Я лежал ночью на кровати… кота не было рядом. Посмотрел время на телефона. 3.37.
Проснулся от жуткой головной боли и желания пить. Осторожно встав понял, что меня  шатает. Головокружение и еще бог знает что… такое состояние было впервые… Одев тапки в трусах я пошел на кухню… Включил свет и зажмурился.. Больно… почти на ощупь открыл бутыль с водой и наполнил стакан… Пока пил… ощутил, что на кухне я не один.. Кто сидел позади меня. Человек… Я поставил пустой стакан на плоскость… На ощупь (переворачиваясь) взял со стола большой нож и выставил вперед… Передо мной на табуретке сидел мой родной старший брат… Была ночь, болела голова… Я понял, что передо мной не Сашка.. нет… даже не по тому, что он не мог открыть дверь и попасть в квартиру.. я ее запираю всегда изнутри.. не потому, что я бы услышал.. а по его взгляду. Зрачки были черного цвета. Он пристально смотрел на меня холодным безжизненным взглядом… Это было что то в обличии моего брата… Аккуратное… в холеном причесанном теле… Кукольном…
Я выставил нож еще дальше и спросил…
- Ты тот, кто я думаю?
Голос был Сашин… но безэмоционален:
- Да..
- Ты давно здесь?
- Как только ты заснул  пришел я…
- Зачем ты это делаешь.. зачем тебе мои силы?
- Ну.. я вампирю не от хорошей жизни. Я из тебя сосу потому, что сосут из меня…
- Уйди..
- поздно. Уже не уйду.
Я быстро направил нож ему в плечо. Он схватил его ладонью… Я резко дернул и лезвие пропороло его пальцы, оставляя красные глубокие порезы. Крови из ран не текло… но была видна алая плоть.. Господи… это же Сашка… ну как я могу его резать? Мне стало горько от этой похожести.. Я схватился за крестик на шее и начал говорить.. Я не знаю откуда во мне брались эти слова… Я их не знал…
Произносил громко и отчетливо…. Идущий к свету иди к свету… сошедший из тьмы вернись во тьму… - слова шли потоком… Взгляд брата не менялся. Та же пустота…
- Нетленное тело обретись в тлен. -  Холодное не затушит жара во мне…
И тут …неизвестно откуда… прибежал мой кот. Он казался гораздо больше чем есть. Его шерсть будто светилась. Белые пятна на шерсти слепили взгляд. Кот остановился у моих ног и осторожно лег между мной и гостем…
Гость встал с табуретки и молча пошел в прихожую. И сел там на пол….  С убивающей внезапностью я почувствовал бешенную усталость… нож вывалился… все что я смог, это докочевать до кровати… я моментально заснул, чувствую лишь, что на моей груди уже лежит кот… любимый мой котик…
Утром я проснулся… открыл глаза. В десяти сантиметрах надо мной стоял брат … я повернул голову набок, будто пришибленный.. на столе лежал крестик и цепочка. И когда моя голова и  взгляд вернулись к прежнему положению – брата уже не было…
Только шаги возвращающегося после завтрака кота помешали мне закричать… 
2.1.
Индиана ехал в желтой машине по городу, который скоро проснется. Это было первое марта. Ему стукнуло 23 года. В кармане помятого коричневого Польского пиджака лежала фотография, где он вместе с родителями стоит на фоне двух скрещенных пальм. Фотографии полгода. Сделана в ботаническом саду. В редкий выход Индианы в люди…
Он обижено грыз ногти когда увидел котенка на середине шоссе. Машины раздавили бы плюшевое создание, набитое кишками и прочей требухой.. он бы и пикнуть не успел. Индиана закричал: «Остановите!!!»
Съежившийся комочек чьего то счастья сидел на разделительной полосе. Юноша аккуратно взял его на руки….
- Индиана… - услышал он крик… обернулся. У бордюра шоссе стояла высокая худенькая девочка.. лет 14 ти. С  окрашенными прядями. Большими плачущими глазами…
- Индиана, слава Богу.
С котенком в руках он перебежал через дорогу:
- Вы меня знаете…
Девочка удивилась, вытирая ладонью слезы:
- Нет, спасибо, что спасли Индиану… я его уже час ищу. Не думала, что он так далеко убежит… спасибо еще раз.
- У вашего котенка такое же имя как и у меня. – Он понял, что девочка ему нравится…
- Вы не шутите.. - она засмеялась… (если бы не ее красные глаза…)
- нет. Я вообще не умею шутить. Некому. У меня самого есть кот… мне кажется наша встреча неслучайна…
И вот они уже вдвоем в такси. Едут. Ее звали Эсокс… Они болтают… ехать еще минут десять. Индиана пересказал свою историю, и удивился, тому, что эсокс восприняла ее серьезно. А у нее просто выходные. В школе карантин. Вот и сидит дома… 14 летняя отличница… Она играет на скрипке… Ненавидит мужчин… Но в Индиане что то увидела… хоть и молчит об этом…
Приехали. Индиана попросил подождать ее в машине…
Серое здание. Ветхое. У бордюров снег. Дверь хлопнула. Он взглянул на девочку с котенком и вошел внутрь.
 

4. Кровать. Комната. В ней лишь мое тело… Ночью я постоянно просыпаюсь. Толи от холода, толи от кошмаров… толи от ощущения взгляда… иногда вперемешку с абсолютно гнетущим опустошением. Силы покидают меня. Огромное осознание необходимости действия ночью. Встать. Встать и сбежать от пут этого гипнотического замка… но сил нет. Возможности нет. Даже поднять руку и выключить свет. Я знаю – в такие моменты они в комнате. Они смотрят на меня. Нет возможности заснуть, если повернут к лицом к пустоте комнаты. Они не должны видеть моего лица…. Но еще страшнее засыпать, когда гости смотрят в твою беззащитную спину… ночь в суматохе.. Ночь в страхах и смятении, где крестик и молитвы – лишь… но не ответ на проблему точно.
Я ведь я знаю, что гости приходят ко мне не случайно. Они видят. Они видят во мне родственное собственной сущности. В темных занавесках, в тенях и шорохах ночной комнаты обитают подобные мне … только у них уже нет плоти… И обитают лишь потому, что притягивает моя демоническая сторона. Им интересно со злом. Пока что запечатанным в моей душе... Я это знаю. Бес видит беса. Так какую же злую шутку со мной сыграет моя суть. Настоящая. Редкая. Скрытая. Неявная… та, что действительно ведет меня по жизни. Та из за которой мне так везет… бес, отводящий беды… Эти авансы удачи от серых гостей были не случайны. За такие авансы придется платить… Уже скоро. Уже близко и то, что скрыто во мне обретет звучный голос и решится на поступок… Это будет не просто предательство или плевок в чью то душу…. Мне страшно смотреть в зеркало. Есть два достойных варианта очищения, что ли…
Причастие в церкви или самоубийство.. но черта с два… Мне интересно посмотреть – чем все закончится. По ночам уже не так страшно чувствовать гостей. Когда я уже ушел от стольких друзей – мне становится все интереснее с новыми спутниками. Ночь любят ищущие. Я считаю дни до начала новой судьбы. Близко…
  5. Когда теленок устает или он болен, или ранен стадо коров идет дальше.. с теленком остается его мать и подгоняет его, пока это возможно… Дальше – его скорее всего задерут волки. На глазах матери… Она будет пытаться защитить его… Может и сама погибнуть.. В любом случае стадо коров бросает ослабших. Тоже с людьми, с птицами… почти со всеми животными на земле… Крове одного единственного вида. Животных с иным интеллектом… интеллектом, где вместо эгоистичного Я есть большое и теплое Мы. Я говорю вам о дельфинах…
…
У берега проплывает дельфин. Красивый и добрый. Он рад видеть человека наверху. У человека в руках гарпун. Он метко стреляет в бок огромному животному. Алые брызги попадают в воду. Окрашивая зеленую муть причудливым тошнотворным узором. Дельфин пытается уплыть, но веревка привязана к балке и накрепко держит раненое млекопитающее. Рядом с убийцей появляются другие. С крюками, сетками и тесаками.
К раненому товарищу подплывают другие дельфины. Пытаясь помочь. Пытаясь защитить. Но от кого и как… В их тела вонзаются копья. Пики с острыми зубьями втыкаются в их головы. Начинается бойня. Искалеченных животных в сетях поднимают на берег, Где толстый обрюзгшие мясники перерезают им горло острыми тесаками.  У дельфинов нет рук.. только ласты – ими даже не ударишь. Беззащитные обитатели океана лежат в грязной кровавой луже и ощущают, как им вскрывают глотки. Тела трясутся. Хвосты бессмысленно и беспомощно бьют по земле, поднимая брызги ядовито алого цвета. Писк умирающих дельфинов накрывает причал. Тела в агонии, задыхающиеся и кричащие бросают в кузова грузовиков и увозят. Бойня продолжается, пока из океана не извлекают последнего самого последнего дельфина.
Вы, по статистике скорее всего – пожиратели животных, спросите, почему последний дельфин не уплыл… не выбрал жизнь… 
Все просто – дельфины никогда не бросают раненых.
2.2
Огромная каменная лестница вела его вверх. На четвертый этаж. Осыпающаяся штукатурка и потрескавшаяся краска. Готичность. Стены будто нарочно иуродованы маляром – Богом. Все эти разводы воды, капризы грибных овалов на сырости. Падающая штукатурка. Это въедливый запах отмирания.
Табличка указала куда идти. Индиана отворил дверь. Темно. Лишь звоночек над головой дал о себе знать. В двух шагах впереди появился свет… Это просто открыли дверь напротив и юноша вошел…
Гарольду было за 50. сложно было сказать насколько глубоко. Сильный. Он явно часто прикладывался к бутылке. Глаза были умными, проницательными.. и как показалось – бесшабашными.. сколько ночных драк он видел… На исчерченном шрамами и морщмнами лице не было места удивлениям. Такой или гениальный обманщик… или ему давно на все плевать. Индиана кайфовал от этого типажа… 
Индиана сидел в комнате. Небольшой. Окно. Стол. Аквариумные рыбки. Старый дубовый стол. Напротив Гарольд, протягивал юноше чашку чая.
- Вот фотография.
- Значит это и есть ваши родители?
- Они мертвы?
Гарольд провел ладонью по глянцевой поверхности. Задумался… выражение его лица стало излишне вдумчивым. Было видно – он выбирает слова…
- На этой фотографии я не вижу двух покойников…
- Но?
- Но вижу одного… ваши ощущения вас не обманули, Индиана…
…
Юноша допивал горький зеленый чай и думал какой именно вопрос задать.
- где они?
- Твой отец рядом с твоей матерью.
- кто из них мертв?
- Скоро все сам узнаешь. Я не могу говорить. Нельзя. Мне запрещают. (он чесал подбородок грязными пальцами) Ищи их…
Индиана расплатился, допил чай.. взял сдачу и пошел вниз…Наматывая круги… по спирали… идти вверх не так кайфово как вверх… Ведь ты ТОЧНО знаешь – где дно… ты был в нем… а там в машине его ждала Эсокс…
 …
Индиана читал эти строки… пункт «2.2.» и серел… мне стало стыдно за написанное…
6.
Однажды он понял, что именно делать… Ответы вселенной скрыты во вселенной. Что она – если не твой организм. Потому, нужно просто научиться с ним разговаривать. Вернее нужно разговорить свое тело… Первое что он сделал – сел на кухню. Достал кусок черствого хлеба, намазал его сметаной, после насыпал морской капусты, острого красного перцу и горчицы. Накрыв все это вторым куском – стал жевать… слезы… «хорошо» - выдох…
Он завел будильник на 5 утра… самую дурацкую мелодию… проснулся… одел шорты и кроссовки и полуголым направился на улицу. Бегать по стадиону на фоне снежинок в школьных окнах первого класса.  Он научился слушать радио. Изучил курс алгебры и геометрии за 11 класс. Неделю ел пирожные и торты. Только. Вел малоподвижный образ жизни, после неделю голодал и ходил в бассейн.. после снова пирожные… Он накачал фотографий трупов.. трупов разлагающихся,  свежих, людей, зверей, в морге, на войне.. и научился возбуждаться на них. Он нарисовал огромную картину… рисовал 3 дня… потом свернул и отнес на мусорку, пописав на холст. Он все еще слушает свое тело. Тишина…

7. Я уперся в стену идеи. Все мои правила, законы жизни, формулы мироздания произнес. Записал. Теперь я молчу. Я действую, но молча и тихо. Если великий инфоастрал существует – то я им наелся… вернее вынес из него все, что МОГ вынести… я старик. Тухлая падаль. Растоптанная плодом эволюции. Жалкий архаизм. Обходите меня стороной. Это заразно…
Трансформация идей в чувства – вот для меня интересная тема. Все эти интеллектуальные надстройки. Попытки уберечься от мира его познанием. Беготня за гениальным… часто это оттеняет тебя настоящего. Имя которому – пустота… безличность… Мне нравится сидеть и НИЧЕГО не делать. Это занятие достойно вечности…это лучше любви… а главное все это всегда можно закончить двумя способами…я больше никогда не сойду с ума…
8. Жизнь на земле подчинена алгоритмам и постоянствам. Дня и ночи. Смены температур. Состава воздуха. Эти же закономерности и двигают эволюцию. Перемещенная на соседний остров ящерица за 30 лет размножения дает уже измененное потомство… явно отличное от первоисточника. И все изменения – математически точно подчинены новым закономерностям среды обитания. Мы следствие. Если изменения в среде происходят слишком часто и круто  - мы умираем… да и такой жизни бы не возникло…
Но представьте, что появление жизненной формы неизбежно – и возникает она на планете (в мире), где постоянно все меняется. Где нет постоянства. Никогда не было…. И жизнь данной формы – это молниеносное самоизменение в угоду меняющимся условиям.. и убивает данную форму именно постоянство… а уж если данное существо будет разумно – что скажет оно нам… каким будет его голос… успеет ли оно сказать хоть слово до того. Пока не умрет от скуки, вызванной нашим существованием…
 
2. Он сидел в углу комнату обнимая колени руками… На коммунистических кедах отсвечивали блики солнца. Был обед. Эсокс развалилась на софе, играя с котенком. В ее тонких пальцах был фантик от конфеты с номером телефона Гарольда Ангела…
- Что думаешь?
- Искать их надо… один из них умер.. а второй… придавлен наверное и умирает…надо искать…
- Мы найдем… Эсокс проявляла искреннее участие. Рассматривала картинки на стенах комнаты Индианы…
На рабочем столе компьютера мелькали фотографии… Харрисон Форд, Джим Морриссон, Моррисси, Иисус Христос, Леннон… кого то она не могла узнать.. все впереди…
- А чем ты занимаешься в жизни, Инди?
- Рисую, пишу стишки всякие.. снимаю любительское видео.. играю за компьютером… я погпяз в своих иллюзиях. Реальности нет. Нет ничего снаружи…
Индии достал альбом с рисунками… Она листала: крупные мазки, яркие краски, депрессивные темы… затылки. Черные глаза.. красные волосы…
Ей становилось ясно – он жил исключительно в собственном мире… такой затворник.. эти доверчивые глаза… эта чувственность…
Он чувствовал многое… он знал.. встал и тихо произнес:
- что лучше, попробывать, а после расхлебывать, что получилось – или жалеть о несделанно?
- Офф корс расхлебывать.. хоть будет что вспомнить после смерти…
Он подошел и начал целовать ее губы… Эсокс в свои то годы… была рада… она уже знала, что любит ее.. а он понимал, что встретил сокровище….
А после… около часа нежны объятий, бесконечной болтовни обо всем… Все темы оказались взаимны… Индиана встретил своего духовного двойника. Судьбу. …
- а какой у тебя любимый филь?
- шестое чувство.. гениальная концовка. Лучшая в кино… вот бы так в жизни случалось…
- песня?
- ммм.. всегда разные.. сейчас – Жак Брель – Амстердам…
- включи…
На вот….
На середине 3-го куплета раздался телефонный звонок…
- Алло.. это Гарольд, я кажется знаю, где ваши родители…
9.
2. Индиана и Эсокс ехали в машине Гарольда за город…
- Так что там, они в пятиэтажном доме?
- Так точно (Гарольд вертел руль и щурил глаза на встречу заходящему солнцу).
- А на каком этаже?
- Хех… На первом… нет, они в подвале…  я вижу долгий спуск вниз…
Индиана играл с котенком Эсокс, не обращая внимания на царапины. Эсокс жевала печенье с грибным вкусом, запивая все это  томатным соком…
За окном было как всегда. Деревья и дома. Осторожные люди живущие жвачкой жизни. Машину шатало по некогда плавной дороге…
Табличка: «поле»
Огромная, укрытая выжженной травой, гниющими сорняками, воняющими лужами, освалочного типа площадь лежала жирной собакой на километры…
- Что здесь было?
- Не поверишь (Ангел не скрывал своего восхищения) – здесь была взлетная полоса. Аэропорт…
- А потом…
- А потом его не стало… из – за того, что под землю стали уходить грунт…. Там какую то подземную пещеру обнаружили… или воды подземные… суть не в этом – Рядом с аэропортом были жилые дома, пятиэтажки… ВСЕ ушли глубоко вниз…. Кто – то само собой так в них и остался. Спасптедьные работы велись.. велись, но десятки человек так и не нашлись.
- Так, а мы здесь?...
- Да, чтобы найти твоих родителей… Пойдем…
Индиана взял ладонь Эсокс и неторопливыми шагами они пошли за увесистой фигурой Ангела. До заката оставалось несколько часов. Под ногами что то трескалось, шуршало, лопалось. монеты, остатки шприцев, листки календаря, иконы… черепа мышей, ручки без чернил. Индиана смотрел на собственную длинную тень на этой.. траве… и боялся: «А что же здесь по ночам?»…
10.
Зоя Шаляпина мылась в сарае, обливая из горячего ковша свое доброе пышущее здоровьем тело. Эта 20 летняя сельчанка любила труд, имела медаль за остановки лошадей, выволакивание алкашей из пожаров, приготовление французских супов из щебня и нефти.. но главной ее особенностью были надои. Именно Зоя уже 3-й год была главной надойщицей молока в их сельском коровнике. Образ этой идеально (по советским рамкам конечно же) сложенной девицей целиком соответствовал  образу коммунистической барышни и ставился в пример на каждом углу… Женихом у нее был само собой конюх Демид. Демид был слеп на левый глаз от отравления медовухой, потому боле не пил… и так же ставился селянам в пример… но как экземпляр неблагоприятного в прошлом поведения и волшебного становления на очистительный социальный путь. Демид, впрочем был добр, наивен и прост. Оттого – ненавидящая кривотолки и «двойные дны» Зоя находила его общество вполне приятным… И даже подумывала стать его женой… Когда Демид предложит… А ведь предложит, ибо копит деньги и скоро собирается в город (ясно – за кольцом)… Село было на сотню душ. До ближайшего крупного (на тыщу душ) села было 6 километров.. Вот и жили, катаясь на ласапетах за покупками… или дожидаясь магазина на колесах, который раз в неделю снабжал товарищей харчами и прочей мурой…
Так вот шестого июня 1961 года Зоя проснулась от жуткого вопля.. Вопили коровы. Ее дом был крайним на селе и ближайшим к ферме… Сильная и ловкая девушка набросила на себя платок и выбежала на дорогу и уже через 40 шагов стучала в дверь, где спал сторож.   
Никифорович открыл через полминуты и тараща опухшие глаза и дыша остатками перегара зенкал на Зою.
- Что с коровами, дед…
- А что с ними?
Раздался еще один вопль… и еще… звуки становились все более густыми и громкими. Соната коровьих мук заставляла включаться свету на селе… окошки озарялись. А Зоя с Никифоровичем зашли в коровник…
Часто дышащие, с пеной у рта и опухшими животами лежали бедные животные кто где… Подрыгивая ногами, мотая головами.. обессилившие в конец.. они уже и встать не могли… Возли головы каждого животного простиралась метровая лужа крови… Кровь вытекала из пустых глазниц. Через полчаса в живых не осталось ни одной коровы. 
11.
Индиана держал за руку Эсокс. Индиана мягко спал у нее под мышкой. Кот втягивал коготки и радовался ее привычному запаху… Скрип кончен. Две уставшие фигуры стоят у забора. Забор ограничивает площадь… Где некогда стоял пятиэтажный дом.. В подвале которого родители Индианы. Так сказано Ангелом. Так чувствуют все. Даже кот… иначе бы смылся.
Пятиэтажка желтого цвета. Ушла глубоко под серую (наверное) почву. В сумраке, без освящения она казалось идеальным символом смерти… Тем более, что ее не было видно… Лишь чердак и верхние части стены пятого этажа. Окна были погребены. Дом идеально ровно ушел вниз. Можно было ставить уровень и он был показал развернутый угол. Между землей и стеной не было зазора. Ровнехонько подогнана. Индиана стал на колени и приложил ухо к стене. Удары. Равномерные. С частотой чуть реже секунды…
- Это стук сердца кого то из них… одного…
Эсокс сильнее сжала его ладонь. Кот нервно огляделся.
- Нужно зайти через чердак и спуститься вниз.
Из кармана был извлечен  фонарик, Он горел от тепла ладони хозяина. Ярко, уверено.
- Интересно, шифер нас выдержит…
Выдержал. Трескался под ступнями, но лежал на прочнеем каркасе…
Сделав шагов двадцать они подошли к старой деревянной двери. Двоя посмотрели в глаза друг другу. Над ними во всю горела желтая луна. Звезды мирно терлись в тяжести бессмертия. Кометы теряли силы в атмосфере. Ни птиц, ни насекомых. Безграмотные сумраки. От удара ноги дверь ввалилась внутрь. Последнее, что они услышали звук отъезжающей машины… Это удалялся к себе Ангел. Он им был больше не нужен. По тихой лестнице они спускались к верхнему этажу.

12. Как то нелепо было видеть людей в белых халатах в деревне. Люди в страшных комбинезонах и  противогазах грузили холодные туши в мешки, а после клали в крытый прицеп. Зоя кутала фотографии любимых коров в мешок. Хлеб, белые городские босоножки. Бусы и помаду. Зоя собиралась ехать в город. Демид прикрепил мешок возлюбленной к бардачку, сама Зоя села спереди на раму. По пыльной дороге мимо сорняков и щебня катился велосипед. Спицы поскрипывали… после выехали на трассу. Путь был один к городу… Путь нелегкий. Утренние петухи спорили на конкурсе громкости и мужского Эго. Демид потел и вонял как старая собака. Зоя радостно рассматривала рассвет. Сзади их транспортное средство обогнал грузовик…
- с трупами..
- с коровками – ответила Зоя. И что то ностальгическое застыло на ее мужественном лице.
Демид устал. Курил на обочине (в роще), а Зоя сидела на корточках и грызла стебелек…
- А потом что?
- Потом… узнать хочу, что стало с коровами моими… у меня же кроме них… и радости не было… - Зоя не показывала чувств… да Демиду и не надо было.
Ему было просто – надо, сделает. Не надо – мимо пройдет… Вот пришлось помочь. Такие кряжистые и разухабистые мужики как он измальства привыкли делать… или молчать. В любом случае суровое послевоенное детство и тятькин ремень строго уложили иерархические стандарты в крепнущем мозге…
По траве прыгали кузнечики…
- А в городе что?
- А в городе у умных людей спрошу…
Тяжелый велосипед оставлял за собой родную деревню. Зоя обернулась и на горизонте различила родную хату… В последний раз девушка видела этот силуэт.

13.
Человек  в серых штанах и серой куртке вышел на электрички за городом. Вокруг был лес. Лес километров на 30. Грибники в это время давно были дома. Осень. Вечер. За спиной человека был рюкзак. В руках сумка. Беззвучная фигура прошла перпендикулярно путям метров триста и поставила большую сумку на мох. Открылся замок и наружу выскочил белый щенок. Щенку было месяца три. Он кружил вокруг хозяина и вилял обрубком хвоста. Шершавая ладонь коснулась белой головы… Хозяин прощался со щенком. Неровно обрезанные уши прижались к голове. Руки хозяина опустились глубже в сумку и вынули взрослого искалеченного черно белого кота. Кот шипел от неудобства и ноющей боле в пораненных боках. Итак пес и кот сидели на темно зеленой подстилке леса и смотрели как от них уходит их хозяин. Пойти за ним им было нельзя. Кот почти не мог ходить, а пес… боялся палки в руках серого человека… ушедшего параллельно путям.
Темнело.
Звуки и запахи были непривычны. Влажная листва под лапами. Серые ветви. Черные ветви. Это был лес. Людьми пахло… но это слишком ничего незначащий запах для тех, кто не знает, что такое лес. Звериная суть пока спит в домашних животных. Первые звезды. Пес скулит, пока не решаясь куда то идти. Он молод. Он упустил запах хозяина. Запах железной дороги забивает все прочие около нее.
Он лег клубком и стал лизать обрубок хвоста из которого посачивалась сукровица. Пес вспоминал день, когда его подобрал хозяин. Почти неделю назад. В кустах с отрубленным хвостом и ушами. Всего в крови. Избитого… Сбежавшего от злых людей… Голодного испуганного щенка хозяин отнес домой. Накормил, положил на старый матрас. Щенок проспал почти два дня. Хвост зализывался. Заживал. С ушами было чуть сложнее – его язык никак не мог их достать. Потому они медленно затягивались и кровоточили…
Кот.
Коту было больше 4-х лет. По обычны причинам (не нужно о них) квартирный домашний кот остался на улице. И в первую же ночь его встретила стая псов. На улице. Прижавшегося к дороге. Умного интеллигентного кота нашла стая злых  голодных собак. Собаки жили на стоянке. Их отпускали на ночь. Они знали как убивать котов. Первая псина скалилась коту в лицо на безопасном расстоянии. Вторая и третья хватали за чистые лапы и трясли головами… желая разорвать, затрепать… а после когда тело перестанет сопротивляться.. издавать звуки, дышать… бросить мокрое взлохмоченое тельце у обочины и пойти шляться дальше. В тот момент когда два пса схватили кота за задние лапы еще один черный сомкнул челюсти на шее. Секунды две и все… Громкий крик человека испугал стаю… они убежали. Грязный кот в слюнях и собственных клоках шерсти лежал на изрыхленной почве. Он выл от боли и страха. Часто дышал. Эта была его первая ночь на улице… Первая ночь. Когда он увидел собак. Хозяин взял легкую тушку и отнес домой. Там его тошнило. Он трясся. Он был горячим. После… Кот отлежался. Утром медленно шатаясь  пытался ходить. Пил воду… Через день съел кусок колбасы. Сходил в туалет… И вот с щенком ослабший он ехал на электричке в лес… Все было новым. Все было страшным. В начале в сумке он выл на щенка… Тот лишь причудливо таращил глаза на белой морде. После кот стих… И завывал лишь, если пес касался ушибленных мест на теле. Что теперь? Псу было холодно… коту тоже… Щенок свернулся калачиком у черно белого тела… Коту была приятно тепло щенка. Он начал лизать белую голову. Израненные уши. Они согревались в тепле друг друга. Они засыпали. Через час их испугал шум проходящего товарняка.  Щенок побежал в чащу. Остановился. Обернув голову увидел медленно ковыляющего кота за ним. Так они и брели следующее полчаса. Щенок перестал спешить и неспешно шагал, обнюхивая дорогу. Он нашел кусок хлеба. Сжевал его почти весь. Когда подошел кот и попробовал съесть кусочек щенок не возражал. Они тихо ели старый мокрый хлеб. Было темно и страшно. Сон вернулся. Тепло тел делилось. Они грелись друг другом. И когда утром открыли глаза в лучах восходящего солнца увидали серую куртку и серые брюки хозяина… который замер под ветвью старого дуба на висельнице. Лицо было серым и спокойным. Рюкзак лежал у ног… из его нутра был виден уголок сумки, в которой привез хозяин пса и кота.
Две маленькие фигуры тихо шли дальше. Октябрь совсем уже превращался в ноябрь.
14.
Как только молодой человек и девушка спустились к верхнему этажу (пятому) дверь за ними плотно закрылась. Прозвучал скрип старого железного механизма….
- не поддается – Эсокс взяла руку юноши крепче.
Пошарив в карманах Индиана достал бензиновую зажигалку (Ангел дал)…
Лестница вниз была завалена камнями. На лестничной площадке было возможно пройти лишь в одну из четырех дверей… У остальных были плотные стальные покрытия. Итак ручка поддалась и они вошли внутрь…
Квартира. Индиана осторожными шагами искал кухню.
- ты веришь в счастье?
- что то теряется в этой вере… легкость восприятия вещей гораздо больших чем эта иллюзия ограниченная то временем, то внешним, то внутренним…
- к черту все… дай руку..
Индиана вдыхал запах пыли, грязи… отсуетившихся полов.. он понимал, что только теперь по – настоящему начинается его рассказ.. повесть жизни/ смерти… э
То вдохновение.. даже одухотворение его опустевшей плоти… что такое скука.. нежелание делать. страх людей…
-дай мне своих губ..
- а не много ли тебе….
Они занимались любовью на пыльном разлагающемся полу… в скрипе стекол, режущих кожу. Скрипе тухлых занавесок и взбитых частиц времени…
- что там?
- да ничего.. просто нам нужно вниз.. нужно как то пробить пол.. этот чертов пол..
- смена стиля – это очень простая вещь.. смена стиля…
Стены везде. Тихие страшные оборотни времени. Они стоят… как спуститься то…
- да.. нам нужно в подвал.. именно там они… мои па и мА… подвал…
- давай найдем топор или молоток и прорубим пол… ну или любую железку…
Топор был найден через 18 секунд… НО.. большоооое НО… ни Эсокс ни тем более Индиана не смогли его поднять… свеча в их руках (найдена на кухне) поливала воском пол… а отлично выглядевший топор был неподъемен… 
Руки хватали деревянную ручку – все бестолку…
- мать моя… но зачем то он нужен…
- не порежься…
- ха…
Индиана поцеловал Эсокс… - ты забавная.. и немного грязная…
- это от пыли…
- пыльная пыль… чих…
- что то надо делать…
Индиана начал думать. Вернее вспоминать… почему. С какой такой стати – но вспомнил он тот момент. Когда перестал есть мясо… более года назад… и вот – когда вегетарианствовал уже неделю он прокусил губу, кушая яблоко… яблоко – богатое железом и кровь, богатая железом.. такой странный вкус…. Хотя бы ради этого стоило переставать есть трупы)))
Непроизвольно он коснулся пальцем лезвия топора из чулана… порез появился мгновенно. Топор был охренительно острым… охренительно…
Мне нельзя ждать.. вынашивать мысль.. у нее своя жизнь.. а моя лень ее просто сковывает.. это уже не рассказ – эта мантра.. блуждающие строки своему эгоизму…
Кровь капала на пол и шипела…
Поедая пыль. Искрясь. Наполняя комнату таинственным розовым светом…. 
И.. ниже. Поедая дерево…
- а можно мне?
- давай.
Эсокс порезала кисть на запястье (всегда так хотела)))) – кровь хлынула на пол, разъедая древние доски…
- кайф какой…
Двое смотрели как из их ладоней, предплечий, пальцев текла алая, багровая, сладкая кровь – кислота…
- ты грязная и в крови… Индиана целовал окровавленное лицо…
- так здорово истекать кровью… сколько вытекло?
- литра три…
- закроем на зиму.. только вот банку бы найти…
Оба смеялись… как только в полу показалась полметровая дыра – кровотечение прекратилось…
Индиана взял ладонь эсокс и двое влюбленных прыгнули на четвертый этаж… ничего нового – но так красивы повторения счастья))) 
15
Четвертый этаж. Словно четверть жизни. Словно второй глоток кофе. Как несколько сшитых конечностей чудовища Франкенштейна. Как первая в череде страшных ошибок – приведущих к краху судьбы… Моя милая Эсокс…
Двое лежали на полу и рассматривали светлячков… Вернее свет от них, падающий на стену. Светлячки жили на печке. Печь была деревенской. Белой. Теплой. Из чьего то детства. Из печи пахло дымом и хлебом. А на стенах с выцветшими зелеными обоями играла радуга. Радуга светлячков. Двое лежали глядя на стены, глядя друг другу в лица.
- как хорошо, что ты нашел меня…
- милая…
Глупости это все и банальщина… но если для вас нет телячьих нежностей и сакрального чувства – живы ли вы… или вы настолько крут, что не в силах стать гибким и прислушаться к земле чувств…
Цель у них простая – спуститься ниже. На третий этаж.. Что то в глубине Индианы успокаивало его. Он переставал спешить. рваться к родителям. Своим безжалостным мозгом он понимал и видел – слишком много времени прошло.. да и все уже свалилось в сюрреализщм… слишком странно, чтобы быть правдой… Что с ними? Что с ним самим… Но пока рядом ЖЭсокс, черт побери, ему плевать на все…
Кроме светлячков в квартире было много цветов. В горшках. И каждый – Бог ты мой – цвел… Горшки были запыленными, в трещинах, но земля внутри была влажной, рыхлой. Цветы ухожены… наполнены силой и жизнью. Чудо какие цветы…
- Может наша кровь их напоила?
- на потолке нет протеков и бурых пятен..
- это была метафора..или гиперьбола… игра в образ…
- что за чепуху ты несешь…
Индиана резко крутанулся и оказался на Эсокс
-Бу
Они сидели на кухне… все окна были закрыты. Выходная дверь не поддавалась. Кровь снова пускать было нельзя… Оба почему то это понимали…
Светлячки и горшки – вот и все странности комнаты…
Значит они?
- Они…
Двое аккуратно отнесли горшки в ванную и высыпли содержимое одного из них…
В комнате напротив стало тускнее…
- Господи, один из светлячком умер…
- Эсокс… Дно горшка… из него видна другая квартира..
- Та, что под нами…
- Странный выбор – убить светлячков, но пройти вниз…
Спуститься к третьему этажу ценой радуги… Оба думали…
Шагами измерив комнаты, Посчитав, количество светлячком и горшком – было понятно – придется убивать.. все сходится… 
А а ванной корни вырванного золотого уса собирали вокруг себя высыпанную минуту назад землю…
- во дает)))
Индиана хотел высыпать землю из второго горшка… поднял его..
- стой
- чео?
Эсокс быстрыми шагами прошла в кухню и пальцем раздавила второго светлячка… Коричневые капли падали на пол с ее мизинца…
- Ого – Индиана открыл рот…
Эсокс вернулась. Взяла из рук юноши горшок и высыпала его содержимое в ванную…
Кухня озарилась новыми цветами…
Труп светлячка вздулся… лапы стали шевелиться… он воскрес..
- Я называю тело сие Лазарем…
Индиана ржал.. Эсокс каталась по пыльному полу в истерике.. светлячок бегал по холодильнику и светился…
Далее была бойня… более 20 трупов пришлось изобрести… в ход шли тапки. Спички. Молотки. Пальцы. Зубы. Колени. Вешалки.. … 20 трупиков светлячков… и почти кромешная темнота… лишь Лазарь скромно испускал радугу и одиноко с нелепым выражением светлячьего лица озирался на трупики друзей… Которые лежали на полу, столе, стенах.. ботинках.. на попе молотка были конечности четырех трупиков…
- Эко диво…
- Эко…
Землю скоро высыпали на дно ванной. Пустые горшки сложили на полу… Индиана разломил их ногой… И прыгнул, взяв Эсокс за руку вниз… к этажу третьему..
А 20 воскресших светлячков запели отходную молитву умершему первым другу.. ну ничего – хрен с ним…    
16.
Говорят, дельфины говорят…
В чем суть гения… ? Дурацкая банальщина.
Умный человек науки ничего не придумывает – он лишь раскрывает закономерности миропостроения. Пытается выстроить формулы мира. Т.е. в сущности – он лишь переводит на символьный язык, упрощает, систематизирует реальность, понимание которой ограничено органами чувств. Далее – уже фантазеры и прочие интересные люди преобразуют данные законы в технологию… Но опять же - … - а что в этом особенного… Даже человек искусства – изучив закономерности жанра, сферы творчества – предлагает концепт, основанный на социальной, антропогенной и еще какой – нибудь волне – выдает произведение искусства под углом или призмой некого искусственного чувства… Так что же в гении гениального – неужели фантазия, дар преобразования? Нет – важно то, что первично… а первична идея… а идея – всегда плод закономерности миропостроения…
Т.е. гений берет чужой материал. На его базе выстраивает формулу и притворяет в жизнь. Гений – это только подсматриватель. Вор, если хотите. Идеи исчерпаны. Идеи конечны. Технологии дают комфорт, но не счастье. Искусство не увеличивает рамки мира, а расширяет наше сознание чуть ближе к этим рамкам… Воры правят миром. 
17.
Они летят… рука в руке… сквозь этажи… все мешается в голове… одинокий слабый мальчик и красивая смелая девочка летят и смотрят вниз. В доме, который ушел под землю. Мальчик искал родителей… ему показалось, что они не на этом свете… на другом от него… добрые глаза Гарольда Ангела… Ангела… Этот день рождения… на самом то деле не рождения…наоборот Душа переселяется из мертвого тела мальчика, который лежит в комнате на полу. Рядом тюбик таблеток. У посиневших губ засохшая корка. Поза тела все та же, что и при рождения. Эмбрионно скрюченный труп. Уставший от одиночества. От того, что его совсем ничего и никто не нужен. Нет области интересов. Вопрос старины Камю о том, нужно ли жить.. стоят ли отпущенные нам возможности их применения остался решенным… Самоубийство… Но кто же она, девочка…
Да просто все – он та в кого переселится его дух… она - его духовный двойник –продолжение его души в новой жизни… и путешествие вниз – это переход от него к ней… вот так, взявшись за руки две сущности одной непознаваемой души летели вниз, чтобы родиться в новом теле. Милой девочки. Очень скоро - смелого младенца, который никогда не узнает кем была в прошлой жизни… и неясно – как она ответит на вопросы, которые задавались духом перед последней смертью… стоит ли жизнь проживания, когда ничего не радует.. а груз вторичности приходит так рано… мне тоже скучно… правда я свыкся.

18. холодный лед обморожения рук… холодный лед творчества взаперти. Ненасильственной несмерти и нежизни. Одноразовость решений, приторность поступков с маленькой «п». смена неприменяемости с единственной форточкой: идти по пути ничегонеделания кования собственного Эго. Все что у меня есть – возможность шагать по морскому песку, где все смоет вода… и единственное, ради чего стоит идти – ощущения влажных бестрепетных крупиц под ступнями. Морской ветер выбивает на лице морщины… и твоя будущая могила – это тонкий слой в пластах бесконечного, не имеющего ни лица ни имени… мой выбор очевиден – спокойное течение.
19.   
Все эти сказки. Все эти поиски себя. Написание строк, чтобы не рисковать забыть их. Разделение мира на грани для лучшего его понимания – лишь отмазка перед собственной слабостью. Обнадеживание, что все же совершишь в жизни поступок.. но в который раз убаюкивание себя потребительскими мелочами. Я вульгарен для своей души. Меня легко просчитать… где ты – надежда на бесконечность. Я более не стану логичным лишь по одной причине. Я поймал покой свою струю.. дыхание мое жаждет лишь одного – бесконечности… но лишь конечности я обязан счастью…
20.
Моменты – распутья. Когда одно решение меняет твою судьбу. Всегда в такие минуты я понимал, что время растягивается… и по мановению великого фокусника я имел много часов на раздумья.. и всегда поступал правильно. Моя душа имела силы вести тело.
Ух, вообще я как бы всегда чувствовал себя особливым. Ну как – иду в магазин, скажем – пряникоффс покупать. Ну или чего я жрать там собрался (хотя- скорее пить). Пришел. Стал в очередь. Последним стал… а передо мною человек 12 стоит. Стоят, копошатся - мухи. А я последним. Так вот – передо мной очередь потиху уменьшается. Покупки делаются. Рассасывается стал быть. А после меня никто не становится.. так вот полседним я покупку и совершаю. Последним… и никогошеньки не подходит… тут странно – а как 12 человек набежало… .. или все ж – я особливый. Особливый. Предназначенье у меня- точняк.
Или вот пришел я к братцу эдак побухать. Взял любимого пивка – потемнее да покрепче и этих – орешкев.. люблю белочек и орешки.. ну эт хохма – вы поняли…
Сидит пиво кушаем – тихо матом говорим.. тоже хохма – кто же матом тихо говорит. Так вот пьем у него в квартире,  балкончик открыт. Жена его – мебель эта – будь она неладна – носится… завидует… ревнует. Ой – не женюсь.
Так вот и в комнату забегает сынок его, два года которому. Такой славный мальчуган, лепечет что т на своем диалекте буззубых.
И глазеньки у него шасть шасть – и на меня… и знаете.. смотрит малец и смотрит… ух… нинакого (а там акромя меня маргарин, СС, Буча) не смотрит а мне прямохонько в глаза.. ну я стал для приличия «Адриана Чилинтана» исполнил  - типа танец такой зажигательный… посмеялись… но раз смотрит, то чтото там видит… я особливый – даже спиногрыз чует
 ну или вот футбол – любим с братцем смотреть… но не в этот день. Тут уж я рыбоньку жевал покапченую. Вот и лига там чемпионов – финал. Челси играет. Аутсайдер. Ставки на немцев. И я  пиво медленно пью – а братец так – чего й ты пиво тянешь. Его пить надо, а не трогать. Вот хозмач. А я ему так выдаю – так дополнительное время будет полюбас. А в итоге англичаны победят. Он заулыбал. А када немцы забили за 7 минут до конца – начал шутить, что брехло я – просто пиво мне с ним пить в лом.. а я так – не ссы. Жди 5 минут.. и о господи*****иисусе – Челси забивает в ответку, овертайм. И моя правда сыграла… ну хто так мог подумать – а я смог. Точняк особливый… ну и так далее.
А вот вы спросите, а чего я так пишу… и говорю так – а пишу так потому, что челюсть моя сломана и вижу я свои зубы на асфальте. А за зубами автомобильный номер чуть помятый моими коленями. И на номере… о983со… стал быть год рождения и подтверждение – что особенный я.. значит поправлюсь… а там уж начну искать се…
21
Бык открыл глаза…
Что за запах. Путь к свету, голубому небу и зеленой траве преграждали мухи. Огромное количество бешеных жадных мух.  … сидящее на телах. Летающих вокруг коров… Его коров… Ужасная боль раздавалась во всем теле при каждой попытке двинуть затекшими конечностями. Бык стонал… Бык тряс головой.. головой с окровавленными ушами и носом. Лежал минуты три, приходил в себя.. но понял, что начинает задыхаться… Со всей мочи дернул головой и ногами, свалив лежащего на нем теленка… и полетел вслед за ним… Заглушка кузова грузовика распахнулась и вниз упало тело… сначала поменьше, следом крупное тело быка. Упало на мертвого теленка, и скатилось на траву. Бык лежал на поле,  машина уезжала дальше… виляя по бездорожью…
Пить… шатаясь по июньской жаре бык влачился к кустарнику. Там свалился в тени и в беспамятстве…
Следующее, что он почувствовал это влага на языке. Жадными глотками он пил воду, после рванул, встал и увидел перед собой ведро с чистой водой. Бык сделал мощных глотка 4, осушив треть ведра, осел на траву и заснул. Было раннее утро, когда он открыл глаза снова. На его боку лежало что то теплое и тяжелое. Бык мотнул головой. Теплое зашевелилось и прошептало.
- Тихо, Димка.тихо.
Голос был знаком быку. И запах этого человека. Теплая ладонь гладила нос быка.
- отдыхай родненький… спи Димуля..
Бык встал. Сделал несколько шагов. В свете тихой зари перед ним сидела Зоя. Доярка. А рядом спал Демид. Одноглазый мужик из села…
… куда же вести его, - Зоя тихо говорила с Демидом – в село назад. Там его заберут в город, где забьют или еще что… все же коровы сдохли.. а этот выжил вот… Димка… и то – как выжил – два на полтора. В крови весь, обблеваный. Бедный бык.
- а что ж тогда. Ходить с ним по полям чтоли?
- на пологий хутор пойдем, там пробабка моя живет. Там три двора всего осталось. Туда власти не сунутся… Димку пристроим… у ней жить будет… вдруг он последний бык в районе… сообщать никуды не будем…
…так вот и шли они. Демид ,Зоя и бык. Шли тихо, верста за верстой… избегая дорог, с частыми остановками. Щли к пологому хутору…
Настал вечер. Зоя отворила старые скрипучие ворота.. слева было озера с абсолютно прозрачной водой. Было отчетливо видно дно с крупной рыбой.. хотя до него было метра 4. слева стоял заросший огромный сад. Там все расло от различный ягодных кустов, до груш, яблонь, слив… и все ломилось от молодых плодов. да взять некому….
Прабабку Зоину звали Ольгой. Лет ей было 96. жила одна и сама. Она уже ждала гостей на пороге хаты…
- пришли вот… а я вас жду давно… мне сказали гости про вас…
- какие гости – Зоя почуяла неладное, подумав, что военные были тут…
- а сама увидишь…заходите…
- нам бы Димку поставить в загон, пусть отдыхает..
- пойдем.
Димку отвели в сарай, отведя место, где раньше жилит коровы. Из зверей в хозяйстве было 3 кота, десяток кур и старый конь – Максим.
Рядом с конем Димка, напившись и лег спать…Конь, понимая что то свое, звериное – молча смотрел на измученное тело быка… его ровное дыхание…
Сарай закрыли и Ольга провела Зою и Демида на кухню, где за столом, у распаренных щей и картошки их ждали два человека…
- Ну здравствуйте. Это Демид. А я – Зоя…
- Мужская фигура поднялась и тихо произнесла.. я- Индиана, а это – Эсокс… у нас много вопросов..
- да и у нас есть маленько…
В июне завораживающие закаты. Деревенские. Особенные… жить бы и вечно любоваться ими…