Новый сборник стихов Наваждение- В. Загородникова

Литературно-художественное
издание


                Об авторе.

                Владимир Загородников – автор      
                12 - ти  сборников  стихов.  5 лет
                возглавлял   ЛИТО   « Восток »               
                ( г. Андижан, УЗ ССР ),  10 лет
                возглавляет  ЛИТО  « Горячий
                Ключ»,  является  редактором   
                альманаха «Литературное обозрение», победителем 
      московского-международного поэтического конкурса «Золотое 
      перо – 2008». Публиковался в периодических изданиях
      Узбекистана, Киргизии, Кубани, Москвы, России. Часть стихов
      публиковались в г. Страсбурге  (Франция)  в  газете «Курьер –
     МСS» (№ 2, 30.12.2007  г. гл.  редактор   В  Зангиев).  Закончил
     Авиационный и Университет журналистики . Сценарист видео-
     студии «Феникс» (директор В. Михуля).  На  видеостудии было
     отснято  девять  фильмов  о   творческих  людях нашего района.
           Тринадцатый сборник стихов состоит из  2-х частей. Первая
      часть – новые стихи, вторая – стихи прошлых лет.
       Родился 30 июля 1956 г. в г. Андижане (Уз ССР). Имеет сына
      Андрея и внучку Дарину.

             «Для тела – женщина, любимая и нежная.
               Для духа – Библия, мудрейшая и вечная,.
               Всё остальное – суета сует.
               Всё остальное для поэта – вред!»
                Владимир Загородников





Литературно-художественное издание
Литературное объединение «Горячий Ключ» и
Видеостудия «Феникс» представляют:
 



   Сборник стихов
 
 
                Владимира Загородникова

 




       



                г. Горячий Ключ
2013 г.




Список книг, изданных В. Загородниковым.

«Сорок судеб» (1979 г. самиздат на печатной машинке, 70 экземпляров, 45 стр.)
«Вначале было утро» (1994 г. 5700 экз. 62 стр.)
«У одиночества нет дна» (1998 г. 500 экз. 142 стр.)
"Поэзия - личная драма" (1 том, 2000 г. 500 экз. 162 стр.)
«Поэзия – личная драма» (2 том, 2001 г. 300 экз.130 стр.)
«Поэзия – личная драма» (3 том , 2002 г. 200 экз. 80 стр.)
«Поэт и город» (2004 г.200 экз. 75 стр.)
«Актёры» (2005 г. 150 экз. 44 стр.)
«Как на духу» (1 том, 2006 г. 500 экз. 176 стр.)
«Как на духу» (2 том, 2007 г. 300 экз. 198 стр.)
«Вот парадокс!» ( 2009 г. 100 экз. 44 стр.)
«Земной путь души» (2009 г. 500 экз. 134 стр.)

Участник 4-х коллективных сборников. Участник семи поэтических семинаров, двух конференций,
Проводимых СПР, СРП и Ассоциацией молодых писателей Кубани. В соавторстве с поэтом Г. А. Дементьевым (Волгоград) работал над книгой «Горячий Ключ – восторг и вдохновенье» (Волгоград 2008 г. 900 экз. 333 стр.)


«..Но на фоне огромной серой массы любительских стихов, хотя и крайне редко, всё - же, к великой радости встречаются и настоящие поэтические шедевры, и подлинные Поэты. К таким я отношу, например, очень самобытного, высокоталантливого, поэта российского масштаба Владимира Загородникова из Горячего Ключа. И совсем ещё молодого поэта В. Чайку. К их сборникам я написал рецензии. Удивительно талантливого поэта и гражданина Николая Зиновьева из г. Кореновска… Однако я не первый открыватель названных мною поэтов. Их яркие дарования заметили до меня…»

В. Г. Захарченко, профессор, композитор, руководитель Кубанского казачьего хора.
(Газета «Литературная Лаба» № 8.2008 г.)








Куда понести свою исповедь?

Смотрю я на то, что творится:
На улицах, в душах, в домах…
И знаю уже: это - дьявол
Орудует в наших сердцах.

Народ, как с цепи сорвался –
Человек человеку -  волк.
Не чувствует, не понимает,
Кем брошена ему кость.

А сколько построено храмов,
Мечетей, церквей – счёту нет,
Но мы не становимся чище.
А может, и Бога - то нет…

Куда понести свою исповедь,
К попам на приём – не хочу…
Они ведь своими молитвами
Не вымыли душу мою.

Поэзия – моя исповедь.
Но кто станет слушать, и где?
Если и душу, и заповедь –
Народ потерял в суете.

Могучая сила у дьявола.
И, чтобы её победить,
Нужно каждую исповедь
В одну большую сложить.











Так начинают быть стихом

Доедаю кусочек хлеба –
За два дня уже зачерствел.
В красной пепельнице окурок
Твоих любимых сигарет.
В недопитой бутылке вода,
Горячеключевская – без газа,
Я запью этот чёрствый хлеб,
В ней осталось ещё полстакана.
А затем докурю твой окурок,
Это всё, что оставила ты.
И совсем уж завяли на кресле
Полевые цветы без воды.
Но в душе осел чёрный осадок
От того, что сказала ты мне:
-Вы, поэты, - придурки и психи,
В доме нет ни еды, ни воды,
И вселенский, тупой беспорядок
Во всех комнатах вечно царит.
А вы строчите, пишите в муках –
Сотворяя поэмы, стихи: «Все
шедевры рождаются в муках!», -
Орёте отчаянно вы.
Все хотите великими стать,
И весь мир изменить писаниной!
Ну, а в доме хозяйкой – разлука,
Всё вокруг прибрала уж к рукам,
Вот и вещи мои затолкала,
В мой коричневый чемодан…
Это значит,  чтоб я убиралась,
Хоть мне некуда и идти,
Но она на своём настояла:
«Забирай всё шмотьё, - уходи!»
- Оставайтесь, вы победили:
С меня хватит этой войны!
    Чтоб  ты сдохла, слепая, разлука!
Оставайся с поэзией, ты…
Вот такую записку нашёл я –
Во вселенском своём бардаке.
И как хочется всю писанину,
Мне поджарить в лесу на костре.
Трое суток звоню всем подругам,
В голове марафет навожу!..
Ну, а в доме хозяйка – разлука…
     Придушил бы её! – не могу!


Поэт и Божий храм.

Россия, 21-й век.
В душе осело много грязи…
Стою, смотрю на Божий храм,
Но с ним не чувствую я связи.
Топчусь у входа, не вхожу.

Мне мама в детстве говорила:
«Сынок, ты в церковь ни ногой…
Набросит поп на шею крестик,
И станешь ты для них рабом.
Души лишишься, а потом…»
И в школе также говорили,
И в пионерских лагерях.
Да так в ребёнка вбили ересь,
Что стал неверующим я.

Стою как пень. А всё неймётся…
Потерянный. Душа горит.
И чувствую как тело стонет,
В груди всё рвётся и болит.

Как вкопанный, ну, хоть убей!
Боюсь войти – не поддаётся…
Идёт внутри борьба с рабом,
Ну, а душа – то к Богу рвётся.

Смешно! Поэт, писавший о любви,
О вере, о нечеловеческих страданиях,
Боится в Божий дом войти,
С корнями вырвать из души
Всю ересь. И затем, зажечь свечу,
Перекреститься и с легким
Сердцем причаститься.

Нет, не решаюсь, всё боюсь
Войти, ведь некрещёный…
И ни таких ли вот творцов
Лишает Бог любви народной.







***

Да, такой я – Владимир Загородников:
«Родину, душу продал…»
Но жизнь – вот за эту родину –
Хоть в сердце стреляй, не отдам.

А что же такое Родина?
Путин? Медведев? Грызлов?..
Отпрыски жирных чиновников,
И депутатских сынков…

Где люди простые трудятся
За горе-зарплату свою.
Они ведь поверили Ельцину:
«Будете жить – как в раю».

В больницах они умирают,
Для них нет лекарств дорогих.
Их просто лишь обезболивают:
«Хочешь лечиться? – Плати».

Где в дорогих супермаркетах,
У всей страны на глазах,
Мочат нас прямо из табельных…
Сколько же зла в мусорах!

Но за свободу творчества,
Слова, гражданских свобод,
Вот за такую Родину
Отдам свою душу и кровь.

Таков я – Владимир Батькович,
Поэт, - не гражданин!
Вы слышите там – в Москве, в Питере?
Уже я такой не один.

Не по Сенькам видно шапки
Сшиты были сатаной.
- Начинай, поэт, петь песню,
Мы подхватим за тобой.



Читает ребёнок Библию
(Или рождение атеиста из духа Библии)
Ужасный, не прощающий нас 
в нашей жизни.
Таким видел я Бога…
/М. Лютер/
Читает ребёнок Библию*
И думает про себя: -
Библия – книга ужасов,
Дальше читать нельзя.
Библия – книга жестокости –
В каждой главе – кулак.
На каждой странице – угрозы…
И всем нам дорога -  в ад.
А если всё это – правда?
А если всё это – так?..
Буду я лучше на ночь  -
Русские сказки читать.
* Библию для взрослых.

***

Светает,
Ночь нежно свечи задувает
в
тех комнатах, где Моцарта играла.
И
В каждом сердце зажигала огонь любви,
до первого луча.
Уже рассвет.
И
свет остатки ночи изгоняет
               повсюду, где ещё темно.
И
ночь покорно отступает,
с
собой лишь звёзды забирая,
            созвездия, луну
и
тайны, тайны, тайны.
И день в свои права вступает.
Вокруг встаёт всё, оживает…
Но страсть, что ночью родилась
останется в возлюбленных сердцах –
до новой ночи…



Сон поэта,
которого спас Призрак,
когда тот спал

Словно сердце мне хочет выклевать –
При живом ещё теле моём,
Чёрный ворон с кровавыми крыльями -
Он кружит много лет надо мной.

Как вцепился когтями мне в голову,
Хочет выклевать мне глаза,
Чтоб не видели очи чёрные
Ту дорогу, что мне суждена.

Вот! И эта, с косой появилась,
В чёрном платье, без глаз, без зубов.
Ворон крыльями гневно захлопал,
Отгоняя её: «Это – мой!»

Вдруг раздался гром по Вселенной
И на землю Призрак сошёл.
Чёрный ворон упал и забился –
В смертных судорогах передо мной.

Смерть с косой отошла и смеётся:
«Много их на земле развелось!»
И сказала Призраку громко:
«Он всё правды искал, значит – мой!»

«Он – поэт, не о славе мечтает.
Бьётся с ложью, неправдой и злом.
И на землю их посылает сам –
Создатель - для битвы с тобой».

Подошёл и сказал мне: «Не бойся!
Продолжай своё дело вершить».
Я спросил: «Где мой Ангел хранитель?»
Он вздохнул: «Его ворон убил».

Смерть продолжила: «Что от них проку?
Всё строчат и строчат, и строчат,
Будто лупят из пулемёта,
Всё мечтают бессмертными стать».

«Я сказал тебе – прочь от поэта!
Этот, мир несёт в род людской.
Забирай, ещё тёплую птицу,
Насыщайся её душой.

«Будь по твоему, Призрак Небесный!
Ухожу за добычей другой.
Оставляю тебе его спящим,
Он так мечется, словно больной.

Охраняй же, пока не проснётся.
И как колокол где-то пробьёт,
Не забудь восвояси убраться,
Пока он ещё спит и орёт…»

«Пошла прочь, с этой чёрною птицей!
И не смей в этом месте косить…»




























Я виноват…

Когда я не бьюсь, как рыба об лёд,
И коса не находит на камень –
Я тут же сажусь за свой письменный стол,
Чтоб с жизнью своей разобраться.

Зажёг свечу. Сидим, она - напротив.
Седая вся, усталая, молчит.
Я сразу – то и не признал сначала,
С испугу закричал: - Ты моя жизнь?

О, Господи! Да ты ли это?
Всегда весёлой, хлебосольною была.
Да что же, сука, с нами происходит?
Неужто эта кляча – жизнь моя?

Как долго мы с тобой не говорили…
Всё время отнимала суета.
- А помнишь, мы с тобой какими были?
Как нам завидовали все друзья!

Да, видимо загнал тебя я напрочь!
Как лошадь ипподромную ездок,
Которому дороже всего – слава,
А не любимая лошадка под седлом.

Я виноват! И нет мне оправданья,
Что песни петь,  шестой десяток начал гнать…
Ну, а в душе то я – всё тот же малый…
Желающий всех разом обогнать.

И всё пошло не потому сценарию,
Который для меня писал отец.
Плохой актёр не выучил задания,
Не понял смысла… пьесу загубил.

И занавес похоже закрывается.
Как хочется всё заново начать!
Но Бог на эту роль, мне кажется,
Уже другого малого сыскал.

Свеча тихонько догорела.
Жизнь встала и пошла…
И сердце сразу опустело,
Как комната без света и тепла.




Графоманы

За
некоторых сочиняет – одиночество…
С
другими забавляется – тоска.
И
скука пишет, якобы, - пророчества,
Но
всё это поэзия – нуля.

И
только та поэзия высокая –
которая произрастает из души.
В которой муки человечества изложены.
В которой нет ни скуки, ни тоски.

Они цветут, как Орхидеи-призраки,
Вдали от суеты и бытия.


***

Я еду по невспаханной России,
Бурьян, амброзия смеются мне во след.
А в сердце всё одно – где же Мессия?
Тот, кто её от варваров спасёт.

А если вправду,
                то не ждите манны…
И не придёт Мессия – никогда.
А делайте, как ваши
                деды раньше:
Идите с вилами на своего врага.








***

Читайте, завидуйте.
Я – гражданин Советского Союза.
/В. Маяковский/


Я – бедный.
У меня и справка
                есть о бедности.
Вот – Вам для иллюстрации, ПАСПОРТ:
Я гражданин Российской Федерации…



Время деистов*


Нет иконы в квартире моей
И крестика на шее – нет.
И даже веры в сердце нет –
От этого все мои беды.

В других домах – много икон,
И кресты золотые на шеях.
Но у них же не меньше бед!
От чего же им свет не милее?

Сомнения  в вере нам сулят обман.
Отсюда наши беды и пороки…
«Коль в сердце – пусто, всё вокруг – обман», -
Так говорили августинские пророки.

 */ Деизм, - вера в Бога без посредничества церкви/









***

«Спокойной ночи», -
Желают все друг другу:
Чтоб в снах любимых созерцали,
Мечты свои осуществляли,
Обещанные клятвы исполняли…

Ну, словом, спать и спать…

А утром, лишь открыв глаза
И досмотрев остатки сна
Услышать пение птиц в окошке,
И потянуться словно кошки,
Вдохнуть до глубины души
Пьянящий воздух 2012 –той весны.
И в новый день с мечтой войти.


А где же свет – в конце туннеля?


Тревожным осенним вечером,
Когда я в постели лежал,
Кто-то тихонько в окошко
Несколько раз постучал.

Подумал я: – птица ночная
Сбилась с дороги в пути,
И клювом в стекло постучала,
Чтоб на ночь её я впустил.

Я встал и увидел двух
Ангелов, парящих перед окном.
О,  чудо! Окно распахнулось,
Впустив белокрылых в мой дом.

Один залетел, сел на люстру,
Второй сел на письменный стол.
Я тут же в оцепенение,
Как малый ребёнок впал.

-Ты знаешь, кто мы такие?
Поэт, ты совсем нас не ждал,
Но душу твою у тела
Сейчас заберёт мой брат.


Мы посланы Небом за нею,
Чтоб этой ночью вдвоём,
Доставить её на Небо,
А там уже… нам - всё равно.

Когда тебя спросят о жизни,
Ты только смотри, не ври!
Рассказывай всё, как было,
Все тайны души отвори.


-Так что же уж очень скоро
За ней вы спустились вниз?
Она ведь ещё молодая
И хочет ещё творить!

Тут Ангел, который постарше,
И тот, что выглядит злей,
Сказал: - Не мы всё решаем,
Нас лишь послали за ней.

-Но я не закончил поэму
О жизни своей на земле:
Как жил, во что верил…
Как мир изменить хотел…

- Ну, собирайся сейчас же!
На Небе всё знают и так:
Про жизнь твою и поэму,
В которой ты каешься нам.

- Так вот как всё происходит!
Влетают два Ангела к нам,
И души из тел вынимая,
Уносят их Небесам.

Вот так ноябрьской ночью,
Оставив в квартире лежать,
Моё бездыханное тело,
Они выполняют приказ.

Что будет в чистилище не знаю,
И вообще, ничего не пойму!
Ведь если они там всё знают,
Не лучше ли сразу: к суду…



***

Я не пойму – такой я не один, -
ведь Бог для всех людей – един.
Так почему же мы, такие разные?
Такие гадкие, порой, и кровожадные,
                ну, прямо – ЛЮДОЕДЫ!




***

Поэта чувства увлекают,
И могут так увлечь,
Что он уже в другой постели,
Новой подруге читает сонет.

Что вам ответить? – Да,
Поэт непостоянен в жизни.
Ему как воздух, как вода,
Нужны крутые перемены.

Без новой Музы и её
Ещё неведомых объятий,
Поэту не осилить стих,
Не показать любви страданий.

Любовь, плюс полная луна,
Доводят все творенья до конца…
Нет без любви стихов разнообразных,
Как нет у фабулы логичного конца!











22 ноября

И вот что я заметил
В этой осени, - она без
Бурь, снегов, ветров.
И согревает наши души
Своим по-летнему теплом.

Слетают листья, медленно кружась,
Как балерины в «Лебедином озере».
И небо – голубое, как весной,
Петь о любви к тебе,..
Кричать о ней мне хочется!

Спасибо осень, ты своим теплом
Вновь души наши воссоединяешь!


Воспоминания


Как часто меня обманывали,
Как часто лгали в лицо,
Как часто ночами бессонными
Я долго думал:  за что?

Душа была настежь открыта –
Входи с любовью – любой!
Сорви себе розы, нарциссы
И оставайся со мной.

Но вы уходили, сбегали,
Как воры на цыпочках в ночь…
А в детской душе оставалась,
Лишь ваша корыстная злость.








***


О Боге и Его делах
Я прочитал немало,
Хоть в Оптиной Пустыне не бывал;
Но скажу откровенно и просто:
Богу каждый дорог из нас.

Если воры, насильники, бесы
                ходят рядом,
живут промеж нас,
значит эти подонки и твари
на делишки… имеют мандат…

что сказать? Иль озвучить Платона:
«Бог в людские дела – ни ногой…»
- Дай же Бог мне глубокую веру:
в то, что здесь происходит –
закон.

Ночной разговор


Осень, что ты лезешь в мою
душу, осень?
Что ты потеряла в ней?
Может, грусть мою утешить хочешь?
Иль с тоской, о чём поговорить?

Я всё рассказал тебе, как в церкви.
Мне жизнь моя совсем не удалась.
Ну вот и всё, о чём ещё тут спорить?!
Всё, поздно о прошедшем говорить!

Лучше спой мне песню, осень,
О весне и юности моей.
Спой и всё! А я не стану спорить,
И впервые просто промолчу.

Тихо буду слушать песни детства,
Те, что начинались как в раю…

***

И враз упали холода!
Пожухло золото на ветках.
И пенье птицы по утрам,
Уже не так самозабвенно.

В квартире сырость появилась,
В постель прохлада забралась,
А в сердце одинокого поэта –
Всё то же море, та же страсть.

И, как всегда, по всей квартире
Разбросаны стихи, стихи.
Они всегда здесь в изобилье,
Когда меня бросаешь ты.

В них нет души и нет ответа,
На эти выходки твои…
2012
/год дракона, шуточное/

В стране, где у одной
проблемы отрубаешь голову,
а взамен вырастает – две!

Нужно загранпаспорт
Срочно готовить мне!


***
Всё лето пела о душе
она, да так, порой, тревожно,
что в самый ранний, тихий час
казалось счастье  невозможным.

Раскрыто, как всегда, окно,
Но по утрам уже прохладно…
Я музу этой ночью ждал,
И не дождался. Ну и ладно…



Мутация

Молочные зубки моей поэзии
выпали.
На месте их отрасли – большие
поэтические клыки,
                готовые вонзиться в ложь,
                смертельной хваткой.

Ваш бог

Бог любит тех,
                кто никого не любит.
У кого заткнуты уши,
                завязаны глаза,
а на уста
               навешаны Замки /молчанье – золото/.
Только таких - любит ваш бог.

Снова зависть и злоба.

Вот и снова мы в ссоре,
Из которой так долго
Выбирались наружу, отходили от боли.
Вот и снова мы в ссоре.



Опять зависть и злоба
Заполняют твой разум –
Будто я опять с нею,
Словно я тебя бросил.



                Эти сплетни и козни –
Твоих гневных подружек
                Разрывают на части
                Твою нежную душу.






Я ищу только правду.
Я хочу одной правды,
И влюблённое сердце
Ревность режет, как скальпель.


Я не слушаю сплетни,
                Не вяжу я интриги.
       Я добьюсь своей правды –
                Я желаю лишь мира.


                Мне нужны объясненья,
                Твоих горе-подружек.
                А они лишь сомненья
                Забивают мне в душу.


Не звонишь, не подходишь,
Гордо мимо проходишь,
Взгляды злобно бросаешь  -
В её сторону – и зря!

                Никаких оснований
                В такой ревности нет:
                Просто мы говорили
О любви, безответной.


                Я люблю твою дерзость,
Я люблю твою смелость…
Я люблю твою грубость
И люблю твою ревность.


Вот и снова мы в ссоре,
                Из которой так долго
                Выбирались наружу,
                Выползали из боли.









***

Полночь. Бессонница. Тишина.
Первый снег засыпает бульвары…
Как скоро вернулась зима
И скучные, длинные ночи.

От свечи разгорелся камин.
Старый кот – засыпает – под пледом…
В этом кресле сидела ты,
И читала «Поэму горы». *

Над сновидениями города – бал!
Фонари освещают круженье…
Нет шагов. Нет следов. Нет звонков…
Нет ни воли, ни мыслей, ни мира…


* «Поэма горы» - поэма Марины Цветаевой
























Возвращение поэта
(сон)
…Человеческое, очень человеческое…
Ф Ницше

Мне снизу кричали, приказывали:
«Спустись на землю с небес!
Довольно мечтать и летать
В поднебесье. Слетай в Поднебесную, вниз!»

Послушался их, на землю слетел
И шлёпнулся прямо в грязь!..
Теперь поклонитесь, пониже, - вот так:
Пред вами российский князь!

Шапки – долой! И – ты! И вы тоже!
Правильно, а теперь, всем внимать:
Я небо покинул и ангелов тоже,
Довольны теперь? – вашу мать!

Я с Данте общался, де Бержераком,
С Сократом самим говорил.
Я чуть не добрался до самого…
Кто землю и нас сотворил.

Столько – такого! – я там увидел;
Пётр мне дверь приоткрыл…
Я никогда, ни за что б не вернулся,
Если бы вас не любил.








Телеграмма

Дует вечерний ветер.
Сойка стучится в окно:
Сердцу тревожно стало –
Будто беду принесло.

Это плохая примета –
Клювом в стекло стучать…
Может с тобой, что случилось,
Далёкая – близкая мать?

Может, лежишь ты больная
И некому помощь позвать…
Только прости дорогая,
Что не умею летать.

Сколько раз каялся, сколько!
Всё обещал – прилечу,
Но суета мирская,
Держит меня в плену.

… В спешке собрал чемоданы,
Всю ночь у окна просидел…
А утром пришла телеграмма:
«Что ж ты не пишешь, сынок?»

1969 г. Андижан










Мне 17 лет

(Детям до 14 лет читать это стихотворение запрещается)

Я дрожал, как осиновый лист,
Когда Вы меня раздевали,
А вы гладили нежно меня,
Напевая: - Ах, милый мой мальчик!

Вот и мама твоя ушла,
Мы в квартире с тобой вдвоём.
Ты не бойся, мой милый, меня,
Это… должен познать каждый мальчик.

Прыгай быстро в постель, не томи…
Залезай под простынку ко мне.
Я тебя научу здесь такому!
Что приходит к тебе лишь во сне.

А вот это, и есть любовь!
И зовут её – непрестольной.
И хоть многих крестила она,
Всё ж кричат: - Не от Бога она!

Так, не бойся меня, трогай здесь…
Проведи всей ладонью по грудям.
Поцелуй меня ниже, - вот здесь,..
Это лучше уже, милый мальчик.

Ты сейчас осмелел, не дрожишь,
Лишь дыхание глубже и реже;
И молочные мышцы твои
Превратились в стальные прутья.

Да, туда! Ах, да, - глубже, глубже!
Нежнее, медленнее, не спеши,
Будто маки срываешь, ну же!
И входи в меня снова, входи…

Вот и сорван твой белый бутон,
Правда, он не совсем распустился,
Но ты будешь помнить о нём:
Мой – не первый – милый мальчишка!

…Всё! Ну, хватит, уж вечер настал.
Где же, мальчик, твоя барсетка?..
Вот, спасибо. Только маме не говори,
Что в гостях была ваша соседка.





***

Вырубите из себя
                прежнего –
С самосжигательной
                страстью –
Себя нового.
И
тогда новый мир,
                внутри вас,
Всё заполнит садами Эдема…



















Пианист

Как пианист играет,
В лучах прожекторов!
Шопена воскрешает –
Из глубины веков.

Как мысли воплощает
Из вдохновенных нот!
Воображенье зала –
Предчувствием живёт.

Как кисти заучили
Баллады тех времён!
Пред каждым всё яснее
Маэстро предстаёт.

Как волос растрепался,
Рояль горит зарёй!
И нота ввысь восходит
И в сердце страхом бьёт.

…Зал замер, пораженный
Пришествием души…
Пред нами – лик! – Шопена,
Воскрес из темноты.

1961 г.
















***

Тело не хоронить,
Поминки не городить.
Плитой не прижимать,
Попа не нанимать…
Сжечь и волнам скормить.
Было, да уплыло -
Мимо вас проплыло,
Мимо острова Буяна,
Мимо солнца прямо-прямо –
В царство грозного Отца, -
Для разборки и суда.

Здесь – убудет, там - прибудет,
Всех подымет, всех разбудит,
Всем расскажет… всех накажет –
За безверие и ложь…














(Детям до 14 лет не читать)

Они ломают судьбы о своё колено

«Бог с нами в добре и зле.
Он с нами всегда. Он лечит нас.»
/Из дискуссии священника,13 канал,, 04.06.2011 г./
РГ/Вы считаете, гомосексуализм среди подростков такое уж распространённое явление?
Протодиакон Кураев /В прошлом году в одной из командировок я приехал в маленький портовый город. И во время разговора с верующим подростком 14-15 лет спросил его: наверное, поскольку ты церковный человек – ты «белая ворона» в классе. А он в ответ сказал: да нет, в моём классе 7 мальчиков-геев, они спят с мужчинами за деньги.
Меня поразило, насколько спокойно он это произнёс. Во-первых, сказал очень литературное слово «геи», а во-вторых, без всякого возмущения как о детали пейзажа: вот холмик, вот ручей, а вот такое явление в моём классе. Такие же вещи рассказывают про некоторые уральские городки, туда в 90-е ездила московская элита, депутаты, например./
(Российская газета, 13.04.2012. Протодиакон А. Кураев)



Вот педофил мальчонку тащит,
А тот брыкается, орёт,
А педофил ладонью бьёт
Его, чтоб замолчал «паскуда».

И тащит в лес, в кусты –
Густые, пацан уж выбился из сил,
И, как назло, никто не видит,
Что делает с ним педофил.

Вот снял штаны с дитя
И тычет, свой член по
Самую длину, а пацана бьёт
По затылку, чтоб кончить не мешал ему.


Малыш орёт, не понимает,
За что так дяденька его?
Он даже дочь его не знает,
И не обидел никого…

Вот насладился, кончил, сука,
Свои греховные дела. Со знаньем
Дела, делал – «дело»,
Видать такое не впервой.

Конечно же, пацан не скажет:
Ни дома, ни друзьям, ни там…
Что здоровенный, ****ь - дядина,
Ему всю жизнь переломал.

…И сколько же по всей России,
Свернувших с детской колеи,
Уже за деньги пидорасят,
Чтоб как-то выжить в наши дни.





















Отверженные

Зачем мне слушать пустые тексты песен,
Когда под них хоронят подлецов?
К чему вникать мне в чинопочетательские мессы,
Средь дорогих венков и неживых цветов?
Скорее я пойду на погребение бедняги,
который в стужу, под забором околел.
И позову своих друзей, они помогут, купить
И гроб, и вырыть « дом» ему, и в нём,
Похоронить его навеки.
И в холод лютый разопьём мы водки,
Чтоб Бог, ему простил его грехи.
Нальём по-третьей, по-четвертой, пятой…
Чтоб сделать всё, как надо, по-людски.
В милиции нам выдадут бумагу:
Что, мол, такой-то в Рождество Христово
Был найден под забором, мёртвым,
Такие, брат, дела; ну,  вот и всё.
Мы все распишемся, свидетелями станем –
Что в книгу мёртвых правду занесли.
Ну, а потом они без состраданья скажут: - С Богом!
Раз вы нашли, то вам и выполнять…
На кладбище укажут нам дорогу,
Куда нести нам нашего «дружка».
Мы промолчим, не станем огрызаться,
Не будем уточнять, что он не брат…
На санках мы доставим его к месту,
Где вот таких – отверженных, несчастных
Хоронят без попов и суеты.
Присвоят ему номер его личный,
В кладбищенскую книгу занесут:
«Был найден мёртвым седьмого января».
Потом, когда уже всё завершится,
Мы, сидя в баре, будем всё гадать:
Кем был на самом деле бедолага? Поэтом,
Может быть или отцом и сколько внуков…
Где сыновья, жена его, друзья?
И как попал он в сети небытия?
И заведём мы разговор серьёзный,
О Данте Алигьери, о самой
Его главной части: об аде будем говорить.
И размышлять: Ну, кто? И почему?
Быть может, выгнала из дома
Его родная, «милая» жена?
А может, предал друг иль брат?..
Догадок много, только нет ответа.
Но кем бы, ни был ты: отцом,
Творцом, судьёй с которым
Жизнь так круто обошлась,
Мы пьём втроём, тебя не осуждая,
И просим Бога: строго не судить.

Нам дорог тот, кто здесь страдал и жил,
Не тот, кто в стае вожаком служил.



Атеизм – болото, между Верой и неверием

Атеизм, это не нейтральная
Территория,  это - болото,
Которое хотели перейти миллиарды
Неверующих, но чуть усомнившись
В правильности выбора, на середине
Пути, сразу шли ко дну.
Миллиарды уже на дне, и миллионы
Всё делают и делают попытки попасть
С берега неверия на берег Веры.

И
Если ты не дашь себе усомниться
И всё же выберешься на тот берег, -
Берег идеальной Веры, то ты найдёшь там семью.
Именно с того берега Бог доставляет
На берег неверия мощи святых.
Почему? Разгадай эту причину.
И ты будешь вечен, открыв истину
Божественной тайны.
Доберись до того берега…






Лень

- Ты кто?
- Твоя судьба!
-Так почему смеёшься таким ехидным голосом?
-Смешно, как посмотрю я на
тебя, так смехом распирает.
Такого вот, как ты – лентяя,
Во всей Вселенной не сыскать!
Ты послан Небом, чтоб вершить Дела,
А ты, что на земле творишь?
Лежишь, мечтаешь, унываешь,
Меня и жизнь, - всех проклинаешь:
«Не удалася жизнь, судьба тому
вина, что жизнь такую прожил,
словно зря…»
- Не ври! Я много силы приложил
К самовоспитанию и очищению
Своей души. Я зло искоренял…
Никто не может мне сказать:
«Ты, парень, - сволочь!»
- Ах, ах, ах, - какие песни!
Какая речь!
Ты даже те стихи, которые
Тебе мы диктовали в порядок
Привести не можешь, а всё лень!
Она в твоей душе приказчица.
Указывает ей, что делать, что читать…
Но больше, всё - таки, - лежать,
И дурака с утра до вечера валять;
Да самоедством заниматься…
Судьбу и время проклинать, -
Во всех грехах, что в жизни
Ты совершил на пару с ней.
Лень - твоя и мать, и радость, и беда.
А сколько в Сферах работы
Было с твоей душой.
Чтоб свет принёс ты людям,
Заблудшим истины открыл,
Ну, словом, переделал алчный мир,
Которым правят группы,-
Тщеславных и властолюбивых душ.
- Давай, ещё поиздевайся,
А что же ты – моя судьба,
Не помогаешь мне?
Возьми за шкирку, тресни
Лбом о стенку, да так…
Быть может я в сознанье и приду.
И стану выполнять заданье,
С которым послан я сюда.
Открою истины, зажгу огни
И люди полетят, как мотыльки,
На свет небесной истины,
И станут добрыми, и Веру обретут,
Которую с годами потеряли…
- Ты вспомни, сколько раз
Я говорила: - Хватит причитать!
Пора за дело приниматься -
В предназначении своём.
Ведь нужно сколько дел свершить,
А ты привык вольготно жить.
И начал ты завидовать другим:
«Вот это судьбы! Вот это жизнь!
А наши даже проживать не стоит».
- Смотри, гром грянет, не перекрестится
Мужик, и молния судьбу твою сразит.
Не станет у  тебя – меня,
И лень тебя раздавит как клопа,
И Сферы не придут на помощь.

Таланты Бог не раздаёт напрасно.
И тех, кто выбрал лень, наказывает страшно!










***

О, если б птицы, как великие поэты,
Смогли бы трели обличить в слова;
То наши страсти и моральное уродство
Исчезли бы навеки, навсегда.



***

«Богата Россия талантами»
- Да?
Но Музы с крыльев сбились,
В поисках этих «Творцов!»



***

Если в душе поселилась Муза,
Основательно в ней живёт,
Это значит, что искусство
В ней большую звезду зажжёт.














Колесница поэзии

Ничто поэзию не умертвит!
Не превратит ни в прах, ни в тлен.
Ни радио и ни ТВ…
Теперь вот интернет … будет
Раздавлен, сокрушен – поэзией,
И на обломках пластмассы и стекла
Воскреснут славные бессмертные имена:
Шекспира, Байрона и Китса, а также
Пушкина, Есенина и Критца, и БЁрнса
С Гоголем, Вордсворта, Кольриджа,
Саути, Бен Джонсон, Рембо,
Верлена, Бодлера,  конечно же,
Вольтера, Цветаевой, Гюго,
Жорж Санд…
И многих, многих имена
Растопчут всё, что на
Пути поэзии стоит. И вместо
Них расставит книги на полках
В ваших головах – игрушечное
Поколение!
Всё выметит из ваших душ, сердец:
Дешевые романчики, и глупые стишки,
И чёрную парнуху фильмов DVD – и
(Если они не о поэзии, не о любви) -
Всё сокрушит, всё уничтожит –
И время в этом ей поможет.
«Она навеки, навсегда, - так сказал
Бог, – Аминь и да!»
И в ваших мыслях настанет пробуждение.
И, наконец, придёте вы в себя…






 
Стихи из сборника «У одиночества нет дна»

Ангел

Уж сколько их упало
В эту бездну…
 М. Цветаева
Душе позвольте – вольно –
полетать
над скорбною – уж скорою  -
дорогой.
Старайтесь ей полёта
не прервать,
присев вокруг у белого
покрова…

Настанет утро
утренней молитвой.
Закончится полёт,
пойдёт народ…
И – Ангел – кротко
душу призовёт,
поймав её у самых
дальних звёзд.
Читая Сэндберга

Наша гордость ушла.
И те, кто видел, как трудно
уходила наша гордость,
как за нею рушились неподступные
крепости и
открывались кричащие дали,
                тоже ушли.
Соберите всё зло, засыпьте
                землёй и
дайте траве  время.
Она трава.
Она знает, что делать.


***
ты плачешь во сне
если бы я мог читать эти страницы
понимать хоть что-нибудь
утренние лучи превращают твои слёзы
в предрассветные огни
           пробуждающихся городов
которые живут – уже давно –
                сами по себе
твои ревнивые игрушки тоскуют
                по тебе
и  ты плачешь во сне
может – только и всего

Два ворона
А сегодня в небе –
         со стороны солнца –
                явились две птицы.
(Раньше на восемь дней).

Они-то и будут готовить город
к холодам.

А пока они кружат
                над новым кладбищем.

Лишь бы горя в эту зиму
было
меньше.
***

Осень. Ветер. Костры.
В ресторанах убитые птицы.
Их тела лежат на блюдах,
Украшенные венками зелени.

Осень. Бури. Дымка.
В садах поломанные ветки.
Они горят вместе с гнёздами –
Как и тысячи лет назад.

Осень…
Осень в разгаре –
Гордые горы по горло в тумане –
Не за горами – зима.


Стихи из сборника «Как на духу» 1 том

***
Они
завели вас туда –
откуда
вам самим уже не выбраться.
Они
заманили вас и – бросили…

Нам
долго придётся искать
причину
этого варварства.
И
только потом мы отыщем вас
и
поможем…
А
пока,
они завели вас туда –
откуда вам самим
никогда не выбраться.

***
Ночи! Ночи!..
Они колдуют надо мной,
изматывая тело,
уродуя мой мозг!
Ночи! Ночи без сна!
Эти
палачи, изверги, варвары!
Эти садисты! –
у каждой своя казнь!
Приходит каждая – за первою звездой,
и до последней – пытками колотит!

Ночи! Ночи без тебя!

Эти ночи!
Они вонзают в сердце моё когти –
как только ты уходишь от меня!

Замочная скважина
Я
стелил сухую траву
под
твоё спелое, белое тело,
а
на том берегу – из зелёных кустов
пацанва на всё это глазела.

Будут
теперь знать, как это делать
правильно!
***

Я сейчас и не вспомню
даже ваших имён,
только помню, что в баре
пили пиво и ром!

Помню руки и губы,
Теплоту… и слова…
И как вы раздевали
моё тело шутя.

Две подруги из бара!
Два прекрасных цветка,
что со мной вы творили -
не спросив у меня!

Помню все ваши ласки –
ведь я был пацаном!
И краснела рябина
от стыда за стеклом!
***

Мы – солдатики!
О!
Ещё какие!
Не оловянные мы –
                а живые!
И
думаем на поле боя даже!
Лишь только установит
Небо дату,
Как друг на  друга мы
бежим в атаку!


«Ты девушкой к нему вошла,
но девушкой не выйдешь!»
В. Шекспир.

Домашнее задание
/Детям до шестнадцати…/

…Мы
входили друг в друга –
всё глубже!
Раздвигая душевные ширмы.
Разрывая любви страницы –
что
писались в школе для вас!

В
моей комнате возле игрушек,
среди
света, стихов и цветов,
ты
ласкала меня и любила,
вдохновляла без лишних слов!

Опускалась
ты ниже и ниже –
там
любовь переходит в разврат!..
Твои
влажные тёплые губы
вынуждали всё тело дрожать!

А
белые спелые груди!
Упивался
я
ими всласть!
И
детские липкие руки
над мужчиной творили власть!

Всё
впервые!
Но как ты смело,
озверело,  срывая стыд,
как натасканная волчица
заставляла себя любить!

Что ж поделать

Не
всякий грешник попадёт
ведь
в
ад!..

Ни
каждый верующий
будет
принят раем!..

От себя не убежишь

Всё те же, те же тополя!
Всё та же – длинная дорога!
Всё те же – солнце и луна!
Всё те же – звёзды, звёзды, звёзды!

Всё
то же!
Всё как прежде!
Они
мне рады, я им – тоже:
о судном дне мы говорим.

Вот
только нет любви, похоже,
которая связала б нас…

И
мне осталось лишь одно: прямая, длинная дорога
вдоль этих мудрых тополей
к другой луне,
к другому солнцу…







Просьба…
Холодным, снежным вечером,
 я брёл по улице и встретил друга.
Он весёлым шёл молиться в церковь.

Помолись за меня, дружище!
Ты же в церковь идёшь – мне нельзя.
Я ещё, ведь, не сделал такого…
Не поверил в Иисуса Христа!

Помолись за меня, Андрюха!
Перед Господом всё расскажи –
Что живёт, мол, в миру этом парень,
И тернисты его пути!

А ещё ему вырази в слове
Что в душе моей – грех и тоска,
Как метут в моём сердце тревоги.
Как блуждает в потёмках душа!

Как порой он весь мир ненавидит,
Что клянёт он и брата, и мать.
Как библейского рядом не видит,
И боится церковных оград.

Можешь так сказать в этой молитве:
Что он добр, и что люди к нему
Кто с бедою, кто с просьбой, кто с миром
Днём и ночью за правдой идут!

Выбирай для молитвы – любое!
О себе – всё как есть – рассказал.
Будет правдою – то и другое!
Кроме: вор он, убийца, палач!

Помолись за поэта, дружище!
Видно в этом я сам виноват –
Ты с любовью идёшь в эту церковь,
Ну, а я, не решаюсь никак…

Помолись, помолись за поэта!
Пусть сегодня – один только раз!
О душе моей в церкве пропели,
Чтоб вернуть её к жизни опять!
***
Всех, кто стар и кто молод,
что ныне живут,
в темноту одного за другим
уведут.
Омар Хайям.
Когда нас друг за другом
                во тьму уведут,
 /не под флейту,
                а просто, за нами пошлют/,
то из душ наших совесть они
                извлекут.
Будут долго её в небесах изучать,
чтобы каждой душе
                по заслугам воздать.
Не помогут ни деньги,
                ни слава, ни блат –
там законы иные – пойми это,
                брат!
Этот свет и судьбу
                не кляни просто так,
там тебе объяснят,
                что ты делал не так!

***
простите нас
сегодня мы злые и нервные
мы
грубые и безмолвные не по своей воле
мы
жестокие и противные
не потому что разочаровались в вас
мы
познаём себя
мы
так заняты этим
верьте
придёт день
и
мы привнесём в души ваши
новое время
новые мысли
новую любовь…
а  сегодня на упрёки ваши
мы
промолчим


Возвращение блудного сына

Я долго стоял у этой двери,
из которой когда-то – без спроса
и разрешения – сбежал…
Стоял и не решался…
Но всё же постучал!

И
вы, вместо того, чтобы поступить со мной
по - библейски –
как на картинке: простить, впустить меня,
обнять, обогреть
и залечить мои душевные раны,
стали бить меня, кричать, судить страшными словами,
гнать прочь,  со всею злобой и ненавистью –
захлопнув предо мной дверь – на все замки!

И
я, не осуждая вас,
покусанный псами и изгнанный –
побрёл дальше – куда глядят глаза…

И, когда – до боли! – знакомый голос, дрожащий и отчаянный, окликнул меня: «Вернись!»- я остановился и с радостью
понял, что в этом доме, всегда ждали меня и
любят до сих пор!

Но луна и звёзды звали меня…

Не всегда в жизни получается так, как на полотнах
великих мастеров, подумал я, не всегда!

И, далеко-далеко забросив ключ, побрёл ему навстречу –
новому дню!..








Предрассудки


Я обращал твоё внимание
на то:
с какой любовью и страстью,
твоя старшая дочь –
целует свою одноклассницу.
Ты, всё изучал Фрейда…
Теперь они борются
за свои права…
Что сказать тебе сейчас – когда
прошло столько лет –
и
они живут вместе?
Это – любовь! 
К тому же – взаимная;
чего нет в наших с тобою
семьях, мой бедный друг.



Ночь

С крыш сползают тени,
                в кронах смолкают споры,
                сиротеют антенны…
День – бабочка!
И, снова - кокон тьмы.
Полночь переворачивает числа,
                перекрашивает плоскости улиц…

Время собирать мысли!
В окнах: застывшие лица,
                скрещенные руки,
                стеклянные глаза…







Две голых лилии

Тепло твоего тела…
Я
чувствовал,
как
оно остывает с каждой полночью,
и
ночи рядом с тобою становились
всё длиннее,
но
не понимая причин,
устраивал разборки внезапным похолоданиям…
А
вчера вечером
случайно увидел, как ты отдавала его подруге…
Вы
не заметили меня – две голых лилии –
два белых цветка – вышитых страстью –
на белой простыне.
Как твоё тело подвластно ей!
Выбежав из дома,
я
побрёл прочь – гонимый стужей
и
ревностью.

















Поэт и город

Хочешь узнать,как живут
в этом городе, как им управляют,
взгляни на поэтов и бездомных собак.
/из античной философии/

Ну и что ж, что я нескладный,
Что не выбрит, неопрятный.
Что не стиран иной раз,
Не умыт и не в духах…

Я до зари творил, творил!
Я чувства человечеству открыл!
Которые в нём зимней спячкой спали, -
К свободе, истине… А рабство, отменил!

А вся эта дневная суета:
Интриги, сплетни, пальцы,
Что в меня: «Вон бомж-поэт,
Скорее посмотрите!»

И, что вокруг и судьи и суды,
Так мне на это… Господи прости!
Они забыли: со времён Христа –
Судить поэтов – больших грехов дела!

И, что прописано в Завете
между строк:
за это нищим можешь стать,
иль подлецом!

Коль станешь суд творить –
над городским певцом!









«Так судьба стучится в дверь»*

Была тишина!
Тишина и покой, хотя последнее – бездоказательно.
Нет!
Было тихо, но тревожно.
Да!
Так – точнее!
Более схоже с тем состоянием;
с состоянием «до»!

И вдруг…враз:
раскаты!..вспышки!..порывы!..

Ставни – с петель,
окна – настежь,
вазы – врасплох!..
Взбешён я, в ярости…

Полный набор!

Это – осень.

Это – осень, без запросов, без промаху!
Нагло, в дома и души наши – во всю глубину –
«Пятой симфонией»!

Медью! Медью!
Маршем! Маршем!
Грозами, ливнями, безрассудством, тревогой!

Это – осень! Осень!
И
ещё раз – осень!
Безупречно и остервенело!

Была тишина!..

* Л. В. Бетховен о своей пятой симфонии




Стихи из сборника «Как на духу» 2 том

***
…И Бог спросил меня:
«Какой дорогой ты ко мне идёшь?
Каким путём?
Послал на землю я Иисуса,
Мухаммеда, Будду, чтоб выбрали дорогу вы ко мне, проверили. Поверили в себя и отдали мне душу.
Уж скоро пятьдесят тебе,
                а всё не выбрал ты.
Сомнения твои над верой взяли верх.
И нет любви в твоей душе и в сердце.
Поэтому один впотьмах
                бредёшь ты в царство тьмы!»
Ответил я: «Дозвольте, Боже,
дорогою поэта к Вам придти.
                Не самый лёгкий путь,
тернистая дорога, и поражений больше чем побед!»
Бог промолчал, но улыбнулся
и
пальцем пригрозил…
Тут в жутком страхе я проснулся,
И сам себе сказал: «Пора…»

Вопрос без ответа

Омара Хайяма нет,
Цветаевой,
Рушти…
Они
уже на небесах, а может быть в тени?..
Но
мне одно лишь нужно знать:
что им сказали – Там,
о том, что сеяли они
здесь на земле – для нас?
Чем им воздали Небеса
за мысли, за стихи,
за образ жизни, за любовь,
ещё и за грехи?
(Ведь мы, пока ещё земные, учим их труды!)

Надоело
Всё как прежде:
утро, зарядка –
на машине на рынок спешу!
Эта спешка по жизни достала!
Всё
куда-то лечу и лечу!
Вспоминаю порою Хайяма
и
ученье его о бытье:

«Кто пол-лепёшки в день себе найдёт,
Кто угол для ночлега обретёт,
Кто не имеет слуг и сам не служит –
Счастливец тот, он хорошо живёт».

И
хочется машину повернуть
и
жизнь такую… круто развернуть!
В
которой ничего не происходит!
И
Каждый в свой тупик приходит!..

Первый
Я
раньше из всех своих сверстников
начал писать стихи.
Ещё
в утробе матери
шли
друг за другом они!

Я
и в гробу не оставлю
суть поэтических
                строк,
и
из загробной жизни
правду
вам вышлю в срок!

Больше и толще

Им
нравится, когда им
туда…суют!
Суют, суют, суют…

Они
так «тащатся» от этого.
И
чем больше…
                и толще…
им суют,
тем глубже он в них
входит – этот пакет
с бабками – в этих
взяточников.
Он
входит в них по самые уши!

Расплата

Нынче и колокол
звонче колотит –
в тело вселяется
дрожь…
Вдруг
над душою
тень появилась –
встала с косой
во весь рост.
Грешница сжалась:
«Что же так рано?
Я же ещё молода!
Мне бы гулять,
танцевать, веселиться,
ну и сердца разбивать!»
Тень промолчала,
не шевельнулась.
Голос вдруг строго: «Пора!»



Письма
Осень!
Сколько содержания и форм,
глубоких чувств и строк,
стихо-сложений и стихо-творений
отослано мною тебе!
Столько
вопросов о смысле жизни,
о добре и зле,
о любви и ненависти,
о грехах и искуплении,
о свободе и истине
                было запечатано и отправлено
по твоему адресу – по сути –
                покаяние моё!
Всё ли дошло? Всё ли прочитано?
Нет ответа. Один лишь
ветер песню напевает,
слова которой не в силах
я понять.
Быть может, в них ответ…

Этика и грязь

Я – «грязный», развратный,
аморальный, непристойный,
грешный, гадкий, невозвратный…

Воплощение – Зла!
Но
я
мог бы быть ещё хуже,
если бы не
            боролся с этим уводящим меня
в сторону тьмы – духом.

И
я не знаю, что больше
заслуживает уважение у Создателя:
моя борьба или сладкие речи
моралиста, поющего не о своей душе,
а о заблудшей душе ближнего своего.

СВОРА

Попробуй
только в этой серой
стае
взять ноту выше,
иль правдивей их…

…Что
         шкуру!
Тут же выпустят кишки!

СТАРОЙ ДЕВЕ

Сама ни ам,
И другим не дам!..

Душа! Душа!
Во что ты превратила
тело?
Оно
без времени так быстро постарело!
и
годы лучшие ты заточила
в сон.

Как
высоко ценила ты себя!
Что
даже родственной души
не
обрела!

Молча
в окно глядишь, - вся высохшая,
злая,
а на дворе весна, весна чужая!







Соседки

Мне
хорошо с вами –
две сестры.
Раз
в
неделю
я
отдаю вам своё тело –
на
«растерзание»
и
забавы!
И
всегда чувствую,
что вы –
ждёте этого!

Моим завистникам

«Поэт в России – больше чем поэт!»
Е. Евтушенко

Мои
завистники
кричат: «Ты – не поэт! В тебе нет рифмы больше!»

Я отвечаю прямо – в лоб:
«Я не поэт! Я – больше!»

***

Я
тысячу раз прокричу
для тех, кто ещё не усвоил,
что
главное в жизни не жизнь,
а
состоянье покоя!





***

Мы венчались в разрушенной церкви.
Ни священника, ни алтаря,
Ни свидетелей, ни приглашённых,
Лишь развалины, тьма, тишина.

Мы стояли по собственной воле,
Перед ликом иконы Отца.
В этих стенах покинутых Богом
Ты ответила тихо мне: «Да».

Ты ответила без промедления –
Как божественны эти слова!
Гром и молнии, ливень и звёзды
Закрепили наш брак на века.

А на дереве, в кроне, тихонько
За венчанием следила сова;
Будто знала какую-то тайну,
Но сказать ничего не могла.

До утра остались мы в церкви,
Брачным ложе служила трава.
На рассвете тихонько и нежно
Я сказал: «Тебе в школу пора!»















***
        …А еще я бы славы хлебнул –
        Пока есть еще силы и время,
        Чтобы вместе с библейской звездой
        Разделить Ваше тяжкое бремя.


МЕСТЬ
/или микро-сценарий к фильму/

 Я-глоток вина.
 Я- глоток виноградного вина.
 Я- глоток вина нового урожая.
 Я- глоток отравленного вина.
 Я- глоток вина из бокала в который рукой
 дочери, решившей отомстить "отцу", был брошен яд.
 Я- глоток смертельного вина!

 Я во рту у четырнадцатилетней девочки, которая еще
 не знает, что перепутала бокалы.
 Она вот-вот сделает глоток/однократное движение мускулов
 глотки при гортани. - авт./из бокала в который сама
 бросила яд.

 Но... в последний момент ее начинает тошнить, потому,
 что она забеременела от мужа удочерившей ее женщины,
 изнасиловавшего девочку три месяца назад; и я, вместе
 с кусочками еды вылетаю из ее рта прямо на пол, на
 глазах у "матери" ни о чем, пока, недогадывающейся.

 Я- глоток виноградного, отравленного вина, нового урожая...
 Зря меня отравили.
 Мне жаль котенка, принявшегося слизывать с пола остатки вина,
 чья смерть, тут же, перепугала догадавшегося обо всем -
 .ублюдка.






«Нужно сильно чувствовать,
Чтобы заставить чувствовать…»
        /Н. Паганини*/

МУЗЫКА ТЕЛА

Мои тонкие пальцы тянутся к твоему телу.
Оно передо мной, покрыто мурашками, слегка
дрожит и, пока, расстроено.

Скрипка, скрипка, которая не звучала, к струнам
которой еще не прикасались пальцы мужчины,
это твоё тело.

Оно замерло и ждет неизвестного, неповторимого, высокого…

Я, впервые, медленно и нежно настрою эти девственные
Струны – твои чувства, /словно Гварнери*/, прежде чем
Извлечь из них первые звуки любви – пение ангела…
Сотворю из этих звуков музыку, и крылья ноты-ми и ноты-ля
Унесут нас во взрослую жизнь, откуда нет дороги обратно –
В детство.

В Рождественском небе ты станешь плакать и петь, стонать
и наслаждаться, глубоко дышать и…

Ты закрыла глаза.
Мои руки коснулись…
Не сфальшивить бы, не сфальшивить!


*Н. Паганини/1782-1840г/
Великий скрипач, композитор.
Итальянец, родился в Генуе.


**Гварнери, Амати, Страдивари –
Великие итальянские мастера,
Создавшие «волшебные» скрипки.




***

Нет, бармен,
Хрупче в мире этой фразы:
«Ну, наконец, всё хорошо!»
И столько сразу вдруг
Заразы прилипнет к ней,
Лишь рот открой!

***

Из тонких строк мы вьём
Гнездо – стихотворение.
Родится образ в нём
И полетит.
А сколько пролетит –
На крыльях вдохновения,
Зависит от накала чувств
И
Ветра перемен.

***

Смотри,
как круто изменилось время!
И залетают к нам
сегодня по утрам,
не голуби, не соловьи, не письма, а пули,
 пули дьявольских стволов.

***

Моя
душа в таком, отныне, состоянии,
что в ней нет мира,
но и нет войны…
И вот
такое состояние души,
благоприятная среда
для козней сатаны.          




***

Свобода слова,
Которую
Кот Васька слушает,
да ест –
нам  не нужна!


ВРАТА…
/шуточное/
Город начинается
с Дантова ущелья.
В которое входишь и…
Весь кошмар заканчивается
где-то в районе Развилки, -
за «Геркулесом».


Ответ
А
если спросишь ты меня:
«Откуда это? –
такая горечь и тоска
В
душе поэта?
Откуда слёзы и печаль,
досада, беды? –
Как будто вороны кричат в сердцах поэтов».
Отвечу
сердцем я тебе,
душой поэта – за все страданья на земле
Поэт в ответе.

***

О, Небеса!
Ну сколько ж в людях злости!
Направить бы по руслам
                эту «мощь»!
Тогда
Ведь можно проложить дороги,
И
дураков совсем перевести!




Тайна
 «…Они уходят, выполнив задание.
Их отзывают в высшие миры.»
    И. Тальков/Памяти В. Цоя./

Когда я буду умирать –
/никто не знает, как/,
быть может, буду я кричать,
а может, Библию читать,
быть может, песню стану петь,
иль тихо-тихо тлеть и тлеть…
Придут друзья, сядут вокруг
и
молча будут ждать…
Когда свершится
                суд земной,
чтоб скорбь свою отдать…
Я
знаю точно лишь одно,
всем прошепчу, как друг:
«Я миру мудрые стихи
 оставил ведь не вдруг…»            

«…блаженны нищие духом…»

 …Вон их сколько, чьи жизни
 И души, навсегда погубили
 Стихи…
 Ш. Ганиев
       Стал слабым духом я,
 почти – что нищий.
 Все отняли стихи:
     у тела – силу,
        радость у души…
 И
 еле-еле душа порхает в моем теле.
 Я – нищий духом.
 Ни про таких ли сказано: «…блаженны…» - ?
        Ни за такими ли следит сам Бог?





***

Если
 чувства мои не взволнованны,
 подобно морю, бурей,
 то
 и
 мысли не смогут строки сотворить.
 Разбуженное море разбить готово
 корабли, - взбесившееся чувство –
                заблуждение,
 дрейфующее в наших головах –
                не первый век.


***

 … А как пошел
 Девятый Вал моих стихотворений…

 И,
 лишь потом, как только
 стих  последний стих,
 и
 Вал стихов был успокоен Солнцем,
 почувствовали вы, как тихо,
 безмятежно стало в душах
 ваших, забывших радость и покой,
 измотанных, уставших.
 Что
 большинство пороков и страстей,
                тревог и страхов –
 осталось там – на дне,  дне предрассудков
 ваших.
 И очищение пришло души,
                ума и сердца…

 Поэзия немало люда излечила,
 и души, падшие из лап греха, освободила.





Рассвет

Давай, дружище, посидим
у этой тихой речки,
на зорьке новой помолчим
и
вспомним о поэте.
Его душа на небеса
под утро
улетела…
О!
Сколько раз в стихах писал
он
о душе и Свете!
Давай сегодня промолчим –
о
черной птице в небе:
а
просто – вспомним о судьбе,
ушедшей на рассвете…


Мёртвые души


Ветер
 выдувает из
тел 
умершие, ещё
при жизни,
души.
Они
цепляются за
злые,
зимние
ветки,
и…
Сколько тел бродит –
по
обречённому – городу.



Одинокая ночь

Восходит луна,
Воцаряется ночь.
Новые звёзды на небе…
Ты обещала мне подарить –
Первую ночь апреля.

В весеннем саду
    стол для двоих
       накрыт под яблоней
                белой…
Пепел, да чистый лист –
           остались от ночи
                этой.


***

 На
 Небе только и говорят
 о
 душах, поставляемых Землёй.
 О их пустоте и алчности.



***

Зачем
Художнику, живущему одним 
днём,
погода на месяц?!
Гороскоп на год!..
Для чего?
На какой…ему
планы:
Москвы,
Вашингтона,
Рима,
туманного Альбиона и пр. -
На десятилетия и века!..

***


в комнате
наполненной одиночеством и холодом
где даже некуда было и присесть
ты всё равно осталась
тогда я понял что такое грех


Творчество

Что,
что может выйти из-под «пера»
хирурга, у которого
на душе – «камень»?!

Чем обернётся его творчество
для лежащего на столе?..


Стихи из сборника «Сорок судеб» 1979 г.
(стихи 34-летней выдержки)

Сон

На дне
глубокого
сна,
на игле героинового
сада
молится искалеченная
душа.
Лишь
сердцу
понятна
вся
боль
её
слов.



***

Сколько
в городе
лиц…
Сколько
в лицах
тоски.
Целые
кладбища – белых –
дней.


***


Истерзана
и
измучена
осина
червями
чёрными…
Боже мой!
Как
на душу мою
сейчас
похожа
она.
***

Мело,
по всей душе
мело…
Весь
прошлый
год.
Господи!
Второй такой
бури
душе
не пережить.


***

У
одиночества
нет
дна…
И
сердце
смиренно
погружается
в его
неизвестность.

Осень

Всё
умирает:
листья,
стебли…
Целые
степи…

Разве
может
сердце
в
это время
петь?..



***
Сколько
в
этой
душе
разорённых
гнёзд.

И
просто –
пустых.


***

Луч
возвращает миру
всё…

Лишь
сны
и
молитвы
опечатывает
Ночь.





Шаг вперед

Не
говорите, не убеждайте, не доказывайте
мне, будто между добром и злом
еле заметная черта…

Ее, вообще нет!
Часто делая добро и веря в то, что
идем к Богу – продвигаемся в сторону любви…
мы слышим голос…Остановившись, оглядевшись с ужасом осознаем,
Что мы уже по уши во зле!

Случилось бы такое, будь между ними черта?!

Нет!
Её нет даже в душах наших.
Мы ее стерли суетой сует…






Кто дольше живет, тот – прав

Если
ты проживёшь дольше нас,
говори
о нас правду:
какими мы были
на самом деле.
Не ври!

Не
делай из нас идолов
и
не смешивай нас с грязью.
Не
очерняй и не возвеличивай
все то, что мы сотворили, создали,
если ты
будешь жить после…

Ибо, не все правы,
кто дольше прожил.


***

Поэт –
это гавань,
в которую каждый из Вас
может зайти
и
пополнить опустевшие трюмы
своей души любовью,
смыслом жизни и прощением!

***
Поэзия без правды мертва,
 Как вера, без наших добрых дел.






***

За теми кто подымается вверх
следит сам Бог.
                В. Вокиндорогаз

Мы
подымаемся вверх – медленно.
Осторожно.
Разглядывая все вокруг и
помогая друг другу.
Не
мешай нам,
ты, выброшенный оттуда!

Ты,
слишком быстро
подымался вверх,
вернее, возвеличивал себя!



Слово


Знайте!
Наступит время,
Когда
Каждый собрат по перу,
Критикующий Вас,
Порочащий здравое слово,
Льющий гнев на творчество Ваше
И
Очерняющий душу Вашу,
Будет думать, что тем самым служит
Поэзии и чистоте нравов.

Но
Не из сердец их
Сие исходить будет,
 А из кабинетов…




***

Стих на стих не приходится!
Зачем ты мучаешь мысль?!


***

Правда -
словно трава.
Сколько её не выдёргивай,
Не топчи, не уничтожай, она
Вырастет на том же месте!


***

/шуточное/
Хотите лирики?!
- извольте!


Ямщик! Ну, гони лошадей!
Мне есть к кому нынче спешить.
Мне есть  кого ночью любить!
Ямщик! Ну, гони ж лошадей!















Наваждение

Наваждение, по суеверным представленьям:
то, что внушено «злой силой»
с целью соблазнить, увлечь чем-нибудь, от главного.
/Словарь Ожегова, стр. 339.
Я страстно ответа искал:
Откуда в душе злые силы,
Которые мне внушили и
Наважденьем своим соблазнили,
Что я на верном пути?
Наваждение! Боже мой!
Как сразу я не догадался,
И как в свои 15 лет
В когтях внушенья оказался.
Злая сила покорила душу,
Вцепилась когтями в неё.
Она заставила думать:
- Всё в жизни идёт хорошо!
И душу мою соблазнила,
С целью: увлечь за собой.
И там погубить наваждением,
Чтоб стал для себя я чужим,
Чтоб был для себя сам не свой.
Потерян, забыт, брошен всеми
И выполнял только то,
Что диктовала мне сила,
Поэмы, стихи, - всё равно.
И я работал, старался,
В стихах открыть душу свою,
Чтоб люди читали «шедевры»
И славили гордость мою.
Слова превращались в строфы,
А строфы уже в стихи.
А те, тем не менее, в книги,
И вот, на руках они.
Но всё это - козни злой
Силы, ведь наваждение её
Вцепилось в мою душу
И завлекло её…
В свою суеверную ложу,
И пожирает её.
Я верю, ведь книги читают,
Меня даже хвалят за них;
И вот, просыпаюсь однажды:
Ведь наваждение – миф!
И не творец, а игрушка
Я в сильных её когтях.
А душу она соблазняет,
Чтоб выжать стихи из нас.

Все тиражи и книги
На полках стоят моих.
Нет, часть уже распродалась,
Видно, купили их такие же
«Наваждённые», такие же
Уведённые, с целью захвата, души.

Да, книги купили они…
Где ж моё счастье? Где радость
Пленённой души? Где наслаждение солнцем?!
Музыкой, чёрт возьми?!

Оставила тело терзаться,
Ходить привидением во тьме,
И душу свою дожидаться,
Которая бродит во сне.
Которая – так! – заблудилась,
Но верю, вернётся ко мне.

И человеческое наслаждение
Придёт на смену наваждению,
Освободит от силы сна,
Тогда из плена вырвусь я.