Последний герой

На школьной стене написал как-то в детстве,
Что Цой будет жить и что он не умрёт.
Я верил, что песни "Кино" - это средство,
И кто их запомнит - бессмертье найдёт.

Решил, словно Цой, я молчать перестану,
Ведь на рукаве есть нашивка про кровь.
Я верил, что встречу Анархию-маму,
Звезду с ником Солнце увижу я вновь.

И как бы ни трудно мне жить приходилось,
Я песни, как мантру, всегда повторял.
Когда навсегда мать с отцом уходили,
Его песню «Верь» на гитаре играл.

Прошло двадцать лет, но надежды не сбылись,
И стерлась та надпись на школьной стене.
Планета пластмассовым тазом накрылась,
И нет больше места в ней Цою и мне.

Ведь здесь, как и прежде, кругом лишь больные,
И реет до дыр зацелованный флаг.
Сейчас за окном снова тридцать седьмые,
И снова в России война и ГУЛАГ.

Сейчас, как и раньше, молчать снова станут,
И на рукавах нет нашивки про кровь.
Никто здесь не ищет Анархию-маму,
Звезда с ником Солнце все строит любовь.

Вот утро настало… Шумит Муравейник,
Троллейбус поехал опять на восток.
А я, как обычный апрельский бездельник,
Сажусь в электричку и слушаю рок.

Играет в «айфоне» герой мой последний,
А слезы мои превращаются в лед.
Я продал идею за грошик свой медный,
Ведь Джобс будет жить, ну а Цой мой умрет.