Рассказ иконописца

             
       В начале мая 2012 года осуществилась моя давнишняя мечта: я попал в Грецию. Каких-то три часа лёта от Ганновера и наш самолёт приземлился на землю, овеянную легендами и мифами, на остров Родос. Ступил я на эту землю с нескрываемым благоговением. Древняя Эллада была колыбелью европейской цивилизации и посетить её естественное желание каждого. Была уже полночь, но в аэропорту нас ждало такси, посланное хозяевами отеля, в котором мне с товарищем предстояло провести целых семь дней. Полчаса по ночной дороге и мы прибыли на место. Вежливый портье быстро разместил нас в скромном номере на первом этаже трёхзвёздочного отеля "Дельфиния". Там был душ и мне, привыкшему к кочевой жизни, этого было вполне достатоно. Тем более, что путёвка гарантировала "all inclusive".   
       Проснувшись рано утром, я пошёл осматривать курорт. Наш отель был крайним в длинной цепочке белоснежных красавцев, выстроившихся вдоль берега Эгейского моря. В этот ранний час пляж был пустынным. С востока и запада к берегу подходила гряда высоких гор. Вода в море идеально прозрачна, ни рыб, ни медуз, на берегу мелкая галька. Пройдя вдоль цепочки отелей, я обнаружил, что на курорт съехались представители многих европейских стран. Повсюду слышалась разноязыкая речь, но больше всего было англичан. Представители туманного Альбиона прямо таки оккупировали остров и их количество превышало суммарное число всех остальных отдыхающих. И это не удивительно: слишком уж разительно отличается местный климат от климата северной Европы. В то время, как в Ганновере шёл мелкий холодный дождь, на острове было 32 градуса тепла и ярко светило солнце. Основным языком на курорте был английский и проблем с общением у меня не было никаких. Впрочем и в греческом языке есть много слов, совпадающих с русскими, а их алфавит знаком каждому, изучавшему высшую математику. По вечерам я ходил в самый крупный английский отель, забор которого примыкал к нашему. Он был единственным, где после ужина устраивались какие-то представления. Причём ангичане привезли с собой массу артистов разных жанров, развлекавших скучающую публику.
        В тот же день я поднялся на гору в западной части курорта и сделал несколько
уникальных снимков с птичьего полёта. Растительность здесь была довольно скудная,  лишь
оливковые рощи да покрытые пылью пальмы. Эти тропические красавцы росли на острове в
изобилии, а к пляжу вела банановая аллея, причём на некоторых растениях уже появились
гроздья мелких плодов. Сренегодовая температура на острове составляет около 21 градуса и не удивительно, что здесь возникла одна из первых цивилизаций на планете.
        Всё увиденное поражало воображение, но главной моей целью был Колосс Родосский. Этот гигантский маяк был разрушен ещё в древности, но мифы о нём живы и поныне. Улетая на Родос, я задумал написать о нём песню, но не хватало информации. Даже интернет не давал исчерпывающих сведений о Колоссе. Почти на каждом углу курорта стояли его стилизованные статуи, но местные жители не могли рассказать ничего путного. Уж слишком давно всё это было. Ещё во времена Александра Македонского, о котором греки вспоминают с благоговением, а во многих лавочках продаются его керамические фигурки. Пытаясь найти какие-либо сведения о Колоссе, мы посетили города Родос и Линдос, в которых рыцари-крестоносцы построили неприступные крепости. Сейчас эти реставрированные красавцы превратились в центры массового туризма на острове. Но, увы, и там ничего нового не узнали.
        И вот однажды мне улыбнулась удача. В тот день я взял напрокат горный велосипед и поехал вдоль берега моря в поисках новых впечатлений. День уже клонился к закату и я подумывал о возвращении, но что-то толкнуло меня проехать ещё с полкилометра. Подъехав к небольшому домику, я увидел за забором большую белую статую в виде двух боевых коней, запряжённых в колесницу, и удерживающего их за поводья греческого воина. Зайдя во двор, сделал несколько фотографий и тут увидел направлявшегося ко мне человека. Он вежливо спросил меня по-английски откуда я приехал, а услышав ответ, пришёл в полный восторг. Оказалось, что Эммануэль, так его звали, скульптор и художник-иконописец, постоянно ездит в Ганновер выставлять свои произведения. Он показал мне свои последние картины, в том числе "Тайную вечерю", возле которой я его сфотографировал. Потом долго рассказывал о своей жизни, а когда я спросил о Колоссе Родосском, сразу оживился и поведал мне такое, о чём не прочтёшь в интернете.
        Кратко напомню здесь историю этого маяка. Он был построен в начале 3 века до новой эры из глины, покрытой бронзовыми листами, и достигал в высоту 36 метров. Одна нога его стояла на одном специально построенном для него острове, другая на другом. На голове
постоянно горел газовый факел, служивший маяком для античных судов. Простояв всего 65 лет, во время сильного землетресения он подломился в коленях и рухнул в воду. Пролежал на
мелководье более тысячи лет, причём и в таком положении поражал зрителей своими гигантскими размерами. После захвата Родоса арабами в конце 10 века, он был продан египетскому купцу, но тот смог вывести лишь часть скульптуры. Оставшиеся части были позже захвачены турками и погружены на три лодки. Но до турецкого берега добрались лишь две из них, а третяя попала в сильный шторм и затонула на большой глубине. Там и лежит она по сей день.
        Впрочем, греки пытались поднять затонувшую лодку и приглашали с этой целью Жака Кусто. Его водолазы добрались на батискафе до лодки и установили, что там сохранилась голова Колосса и части его рук, но поднять всё это на поверхность не смогли. Уж слишком тяжела была находка. Так что финальная точка в истории Колосса Родосского ещё не поставлена. Тем более, что, по словам Эммануэля, он задумал построить светотехническую копию маяка высотой до ста метров.
        Прощание с иконописцем было тёплым, мы сфотографировались на фоне его белых коней и обменялись электронными адресами. Я обещал Эммануэлю написать песню о Колоссе и рассказ о нашей встрече. И выполнил обещание: рассказ вы только что прочитали, а песню и фотографии найдёте на моей странице в интернете.

                Ганновер, май 2012