Высоты

Васшию Эндипу

Ведут монтаж на страшной высоте;
внизу - я - муравейчик в телогрейке.
И страшно мне за верхолазов тех;
мне не подняться к ангелам - я грешник.

Здесь был поэт, отчаянный смельчак
на ТЭЦовской трубе в ночную смену
любимой имя начертал. Не измельчал
дух рыцарства, мужская смелость.

Но там не ангелы, а смертные, как все:
своих высот, во многом недостойны.
И дело рук их вот, во всей красе,
а жизнь души - под микроскопом только.

Они на смерть с той высоты плюют.
Любой прораб их заплюёт, ведь, как палитру.
Животной смелости у них на пуд,
гражданской смелости, порою, на пол-литра.

Обидно мне, о, смелые, за вас!
За трусость вашу перед низостью земною.
И над стихами стыдно мне зевать
и совестно, вам не пойти за мною.

Ведь человек душою лишь высок,
а малодушный - это же скотина.
Стучится мысль пульсацией в висок:
с высот души - необозримая картина,

которую не нам, потомкам, увидать...
Но кто душой над грязью не поднялся:
пустил по ветру глупо жизни дар
и был орлиное, но, всё же, мясо.