Милосердие

Мушег по крупицам    восстанавливал в памяти лицо сыночка, улыбающегося беззубой улыбкой, когда он поднимал его высоко над головой и крутился, крутился…
Улыбка полуторагодовалого сына  резко переходила в хохот…
Как ему нравилась эта игра в «самолетик»…
…
Два года прошло с той кошмарной ночи, когда  Мушег спустился с гор, где на подступах  к  селу,  с оружием в руках, с односельчанами  защищали свои семьи от нападений врагов…
Врагов… 
Которые вчера еще были друзьями, однокурсниками,  соседями…
Что делается с сознанием человека, когда начинаются межнациональные конфликты?
В одно мгновение, словно по  мановению  злой волшебной палочки всё сознание переворачивается.  Передвигаются на самый задний план общечеловеческие ценности. Забываются все добрые дела и братские отношения.  Человеком владеет сатанинская сила, которая шепчет: убей, грабь, владей.
…
Не у всех, конечно. Остаются  некоторые человеками.  Как остался им его близкий друг и сосед Мустафа. Остался человеком и поплатился за это жизнью своей. И его не пощадили «свои», когда он грудью защищал семью армянского друга.
А остальные? Остальные озверели! Те же соседи, с кем он вырос и делил свой хлеб, были убийцами его жены и сына.
…
Когда  еще весь предстоящий кошмар казался невероятной выдумкой, Мустафа предупредил Мушега  о предстоящих армянских бойнях.
- Мушег,  ты мне брат. Мы с тобой у меня завтракали, у тебя обедали. Я должен предупредить тебя. Предстоят «черные дела» против армян. Если бы я смог, я бы остановил это. Но я ничего не могу делать, кроме, как предупредить тебя. Думаю, женщин и детей никто не тронет. А ты, скажи своим армянским братьям, уходите пока куда-нибудь…
- Что ты говоришь, Мустафа? Куда мы уйдем? О чем, ты?  Здесь прадеды наши жили! На фундаменте нашего дома имя моего прадеда высечено…
Это  - наша земля! Наш дом!
- Да разве я спорю с этим! И историю не хуже тебя знаю! Но, время такое! Если кто-нибудь из «наших» узнает, что я говорю об этом с тобой, меня первого убьют, как предателя!
Вся беда в том, что грабежи и убийства начнутся внезапно. Я не знаю – когда! Но, начнутся!
Я твою семью уберегу! Честью клянусь! Хлебом, что делились, клянусь!
Но скажи своим, предупреди! Может крови не будет…
…
Мушег сообщил об этом армянским семьям.  Некоторые  в спешке бросили дома и уехали. Другие же решили  вооружаться  чем смогут и защитить деревню со стороны гор.
Наивные! Думали, что грабители и убийцы извне придут! Никак не могли осознавать, что грабежи начнут односельчане азербайджанцы…
Решили и поднялись в горы, защищаться от «чужаков».
…
Той же ночью  услышали в  селе стрельбу из автоматных очередей и увидели пылающие дома.
Все еще надеясь на чудо, мужчины спустились в село.
То, что они увидели, не поддается описанию.
Были убиты все армянские дети и  женщины, которые оставались в  селе. Многие дома горели…
Дом Мушега не горел. Он с надеждой вбежал в свой дом. У порога лежал труп Мустафы с двумя пулевыми ранениями в грудь.
Он, как и обещал, пытался защитить семью армянского друга, но  его  убили первым.
…
В комнате, на топчане лежали трупы жены и сына.
Мушег заорал от боли и бессилия…
Изверги!   Что им надо было от этих безвинных существ?  Грабить хотели? Кто им мешал? Подавились бы всем добром!
Мушег долго не мог прийти в себя. И все остальные мужчины – тоже. Шакалы наделали свои черные дела и исчезли.
От соседей не армян осталОсь несколько женщин с детьми,
которые плакали  вместе с армянами. Они скорбели  такому варварству своих соотечественников.

…
Все мужчины  собрались на освободительную войну.  Им навязали эту войну.
Их было шестеро. Мушег стал во главе их…
И началась настоящая война под маской «межнациональный конфликт».
Ни на секунду Мушег не мог забыть  видение жены и сына на кушетке, с пулевыми ранениями  из автомата в  упор…
…
Два года войны. Два года ада по обе стороны «баррикад».
Было забыто все! И кавказские  вековые обычаи дружбы, братства, родства, соседства.
Два народа стали  лютыми врагами. Попеременно отнимали друг у друга лавры победителя…
Но, правда, не только в сказках на стороне  добра и справедливости.
Армянская сторона Нагорного Карабаха вела  освободительную войну. 
Жили люди, работали, учились, создавали добро. Их единственной виной было то, что они были армянами и помнили историю свою. Ту историю, которая говорила им, что они живут на земле предков.
И некоторые из них говорили об этом вслух.
 Вот и все!
 Вот их вся вина.
Коварные умы противной стороны решили: если вчера помнили, сегодня говорят, завтра – потребуют. ..
Уничтожить их! Не будет армян  – не будет проблем!
…
Справедливость и единение помогло армянским ополченцам. Они сумели не только отразить  удары, но и пошли в наступление.  Освобождались села одно за другим…
…
Мушег со своей бригадой был «на чистке».  Это, когда после атаки и вытеснения противника заходили по домам и проверяли, не сидит ли кто  в засаде…
…
Осторожно заходят в один из домов.
Мушег ногой толкает дверь, делает знак ребятам «стоять» и заходит в дом.
В доме на кушетке лежит мальчик примерно такого возраста, как его сын…
Его мама, увидев  армянского фидаина(воин),  упала на колени и запричитала…
-Не трогай моего ребенка, умоляю! Убей меня! Меня убей! Богом Вашим заклинаю, не тронь ребенка!
…
Мушег оцепенел…
На ребенке была такая же фланелевая рубашка в клеточку, как у его сына …
И этот мальчик такой же худенький, смуглый и курчавый, как его сын…
Мушегу показалось, что  его сыночек лежит здесь, во вражеском доме с чужой женщиной…
Он бросил автомат в угол. Не отдавая себе отчета, подошел к ребенку.
Мать ребенка ничего не поняла.  Затем подумала, что  армянский фидаин хочет их просто задушить руками.  И не нашла ничего лучшего для защиты мальчика, как упасть на него…
Мушег оттолкнул её.  Сел рядом с малышом и стал гладить его по лицу, по голове…
Мальчик удивленно хлопал глазками…
Мушег заплакал…
Он взял на руки малыша, поднял у себя  над головой и стал кружиться…
Малыш испуганно закричал.
Мушег опомнился. Поставил малыша на место.
 Все это время мать ребенка безмолвно смотрела на него испуганными глазами…
Не знала несчастная, что ждать от этого сумасшедшего воина.
- Не бойся, баджи(сестра, азер.), я вас не трону. Я не изверг. Мы не изверги. Мы не убиваем детей и женщин.
Вытащил с полевой сумки половинку лаваша, поставил на стол.
Ребенок  потянул ручки за хлебом.
- Вас никто не тронет.  Никогда!  Кто-то должен остановить человеческую озлобленность.
Кто-то должен остановить вражду между людьми.
Или…что-то…
Пусть это будет – милосердие…