ХРАМ

Мне крест православный грудь не прожёг,
Не почернел, не обуглился,
Он в храме и в сраме меня стережёт,
И бережёт на улице,

Где перебродил уже брагою бунт,
Как будто в резне
                есть истина…
Готовы мы драться! И даже трибун
Тут же нашёлся истовый.

Картавит, как грач, да и ходит бочком,
Морщинки знакомо лукавятся…
Наш главный покойник! Бородка торчком…
Уж он-то не будет каяться.

А храм всё стоит. С почерневших икон –
Взгляд!
              Навсегда укоризненный…
И колоколов – то ли вздох, то ли стон –
Срок жизни мотаем пожизненно?

Не знаем молитвы, забыли давно –
Ещё наши деды весёлые
Под красными флагами пили вино,
Сшибали кресты по-над сёлами,

И красного в ночь запустив петуха,
Чтобы плясал в невесомости,
Не думали там о каких-то грехах,
Или о муках совести!

Но храм устоял. И сквозь все матерки,
Что дети писали по извести,
Проступит – то благословенье руки,
То глаз, наблюдающий низости.

А в Питере, в Лавре, есть странный погост –
Наивность и наглость не детская,
Где каждый второй – заблудившийся гость,
Звездою отмечен советскою.

Для власти есть надпись, мол, я – большевик,
А к Богу – под кущи печальные…
И в этом был вызов, совдеповский шик –
В обители лечь, как начальнику!

Пока мы все спим, храмы тянутся ввысь,
А днём – небеса непрозрачные…
Зачем, православные, мы родились,
И что нам судьбой предназначено?
Вечность?
Беспечность?
Или уже всё утрачено?
Остались одни только храмы…

              23 июня 06 г, Мельничный Ручей