Ветвь

Новоселье.

Король мышей давно бежал в испуге,
И серая прислуга заодно.
Из ящика я набираю уголь,
В проеденное ржавчиной ведро.

Мир, отданный морозам на потребу,
Застыл в снегу –  белёс и одинок,
Лишь над соседской крышей, прямо к небу,
Неутомимо тянется дымок.

И в дом входя, озябший и продрогший,
Я слышу, как в неведомой тоске
Ступени под ногами сухо ропщут:
«Поговорить… поговорить бы с кем…»

И возникает в воздухе январском,
Из прошлой жизни памятью рождён,
Знакомый до озноба запах краски,
И мокнущих опилок под дождём,

Стук полновесных капель, звон посуды,
Весёлый смех, родные голоса –
Зовущие меня из ниоткуда,
Где неизменен полдень на часах,

Где дышится в саду легко и просто,
Где пышен яблонь дедовых наряд,
И крепкие стволы пестрят извёсткой.

…Ступени подо мной скрипят, скрипят…


Осколки.

Полустанок, ночь  и только
Режет луч фонарный тьму.
По зазубренным осколкам
Мёрзлых луж бреду к тому
Неприкаянному дому,
Где в единственном окне
Свет не гаснет. Незнакомый
Голос вдруг зашепчет мне:
«Постучишь – тебе откроют,
Может даже впустят , но
К телу вовсе не родное
Будет ластиться тепло.
И вдохнув обманный, сладкий,
Только на мгновенье твой
Запах детства, ты, украдкой,
За хозяйскою спиной
Сможешь выискать приметы
Прежней жизни, но к чему?...»
По осколкам мёрзлой Леты
Мимо я бреду во тьму.

Ветвь.

А всё же я рада, что ты не глядишь
Пустыми глазницами в лето.
Гнездо не свила заунывная тишь,
И стены твои не задеты
Дождями, ветрами, мороза резцом,
Ни скверною варваров пришлых.
Оконца твои и родное крыльцо
Теплом обновления дышат.
Внесли новосёлы свой новый уклад,
Твоей старины не унизив,
И, радуясь жаркому дню, виноград
Обвил все углы и карнизы.
Так я прорастала, как гибкая ветвь,
Мне стены опорой служили –
Сквозь небо, сквозь время…
И солнечный свет
Волной растекался по жилам.