Красное на сером. Из цикла Серебряный блеск

В окошке № 2
Чадит и грузно оседает
Черным пряником свеча
Обычная свеча, высокая, горячая
За ней судьба, привычная, бродячая
Она уже готова воевать, сердца будить
Избранникам готова выбор предложить:
изгнать? пылать? сложить или служить?
Нетерпеливую спешат унять
Зачем так много слов
Достаточно дрожать…

Окошко № 3
Большое светлое окно
Хоть заходи
В него
Хоть выходи через него
Да вот беда, перегорожено оно

В окне четвертом свет
Блестит, сияет медный шар
В глазницах блеск похожий на пожар
Но больше на обычный наш угар
К утру, горячка отойдет
С лица весь стеарин сойдет,
на край стола
уляжется сухим пятном
И ветхий голос встанет трубачом
И ветхая душа вообразит себя
клинком

А где же номер первый, где?
Окошко ближнее и ложное
Давно заложено
Забито накрест
И забыто

Из окон светлых льется звездный ритм
Из остальных – лишь детский крик
Плюс перегной смолы
Да вздох тоски
Да что нам дальняя та жизнь               
В снегах ее недолго нам кружить
не сорняки, не скрестимся, не прорастем
не ласточки, не улетим, не доживем
Кто ночью, даже днем
шагнем
Листочки чуть живые, теплые,
сожмем
На скрюченных руках
над Летой понесем

Мир
Не ведал таких похорон
Люди, стиснув со всех сторон
Отведенные
Метры, и щели обняв
Стиснув зубы
И губы
Сжав, в бесконечные параллели
Раздвигали безглазой толпой
Обведенные
Сыромятной канвой
Однообразные краски конвоя

Под надзором старинных зеркал
Пили старое наше лекарство
Взахлеб, а когда повело…
Вдруг пошло
Встрепенулось родимое окаянство
Растоптали кордоны
Растоптали заслоны
Растоптали себя
Не щадя!

Беззащитного века ровесники
Неподвижные подняли веки
Вдруг увидели,
Вдруг дошло до теней
Беззащитность-то их обидели

Слабость мира сего!
В одиночестве перед миром поставили
Беззащитных и немощных
По неведенью
Пред распятьем оставили

Предоставили каждой душе
В одиночку идти
Под камнями холопской судьбы
Под костями державной руки
В одиночку ползти
Чтоб в конце,
На горбатом мосту
Провожатого в спину толкать
Не спеши,
Дай душе помечтать
На дороге ведущей к костру

Вот тогда проняло
Потрясло
И подбросило так…
Что последние скрепы снесло

Под гвоздями имперской тоски
Под костями сухой
пятерни
Бились красные ссадины-крики, но чаще
умоляющий плач:
Не топчите мой праздничный плащ
Не тяни…
Но тянулись               
Увидеть жертвы
Как уходит большой палач

И снова мирная черта
Два тощих игрока сошлись, задумались
Над плоской шахматной доской
Один спешит, дела, другой
Согласен подождать
Курить, молчать
Согласен не спеша, переживать
Над чьей-то перекошенной судьбой

Два вечных игрока, задумались, молчат
Они глядят на нас издалека, не льстят
Улыбка одного бесхитростно проста
Придирчивость другого нелегка
Им каждый жест прохожего
Как метка черная на лбу
И каждый ждет прохожего
к столбу
шаг влево, вправо шаг
войди, замри, не испытать ли нам судьбу?

Да что нам эти игроки
Глашатаи судьбы и даже короли
Глаза их полные безумства и тоски
Надежды их и сумасшедшие мечты
Бесцветные как боги               
Они как боги бесконечно далеки
Имперские осколки, гномы, босяки
Как хочешь, эти тени обзови
А то распни …

Да что нам дальняя та жизнь
Осталось сколько нам кружить?
Не бурлаки поволжские, к порогам не прильнем
Не рысаки орловские, на старте не лягнем
Гурьбой по средней линии пройдем
В пяти шагах до мели
зубы стиснув,
губы сжав, в бессмысленные параллели
начнем парламентские щели рыть
универсальный текст начнем
переводить,
учить