Проклятые липы уже не белели

 
               
   Проклятые липы белели,
   Горели и сталь и броня -
   Нет жизни на этой аллее -
   Лишь смерть!
               лишь огонь!
                лишь война!

             * * * * * * *
   Семь танков и семь экипажей
   Плюс я, ветром что занесло,
   Замаранный грифельной сажей 
   (Такое мое ремесло).

   На этой проклятой аллее
   Подбили как в тире, всех в раз.
   И тридцатьчетверки горели
   В закатный и проклятый час.

   Подбили без боя, как раньше,
   Как будто три года назад,
   Как будто не стали мы старше,
   Как будто мы шли на парад.

   Погибли все семь экипажей.
   Остался один только «плюс»,
   Лежавший в ближайшем овражке,
   Как жалкий и подленький трус.

   Как мне оправдаться пред ними,
   Которых, увы, не вернешь,
   Которые стали родными,
   Которым во век соврешь.

   Не вспомнить здесь все что случилось:
   ...Чижов открывает мне люк..,-
   Как выполз из ада горнила
   Лишь знает погибший мой друг.

   Что жизнью обязан Чижову-
   Со мной этот крест до конца,
   И я не давал ему слова,
   Но чту как второго отца.

   Столетние липы чернели,
   Под трауром сталь и броня…
   Стою, я один на аллее:
   В железных гробах здесь друзья.

         * * * * * * *

    Земля... принимает убитых.
    Но нет упокоя души.
    Пишу я у братской могилы,
    Как реквием эти стихи...