Побег

Герою Советского Союза, лётчику И. М. Девятаеву посвящается.

               

Их было около двухсот
на базе в Пенемюнде пленных.
Всех уничтожить непременно
должны были после работ.

Здесь сверхсекретно, в торопях,
испытывал фашизм ракеты,
чтоб новое оружье это
скорее применить в боях.

Затем свидетелей стереть.
Вот этим в робе полосатой
Отсюда не было возврата,-
им предстояло умереть.

Траншеи рыть, бетон месить,-
работу каторжную эту
брели с лопатами «скелеты»,
упавших очередь скосит…

Я о судьбе такой одной
читал, не сдерживая слёзы;
берёзы, милые берёзы,
о вас он думал той весной,

о девушке своей, о доме,
о матери, что вечно ждёт,
на вражеском аэродроме
средь узников один пилот.

Его в бою под Львовом сбили,
Но лётчик смел был и упрям.
Бежать пытался,- долго били
и, целый год по лагерям.

Стоял в вагоне чуть живой
он ,задыхаясь между трупов
- Шнель швайнен,- надрывался рупор,
прожектора, сирены вой.

Те дни, которым нет числа,
слились в немыслимом кошмаре;
орда фашистская в угаре
повсюду смерть с собой несла.

Всем, кто надежду потерял,
она в плену, как избавленье;
от издевательств, избиенья
освободит в груди металл

- Ну вот, пришёл и мой черёд,-
так много раз ему казалось,
лишь на прощание осталось
окинуть взглядом небосвод.

Но не спешила смерть крылом
своим обнять его до срока;
пилота, словно волей рока,
лишь в Пенемюнде занесло…

Рулит на взлёт немецкий ас,
глядит на узников надменно;
не знает он, что среди пленных
есть тот, кто в небе был не раз.

Из плена взмыть под небеса.
Угнать крылатую машину
вдруг захотелось нестерпимо
но, вряд ли справится он сам.

Чтоб проложить к свободе путь,
нужны надёжные ребята,
внезапный, дерзкий план захвата,
ну и везения чуть-чуть.

Пусть незнакомый самолёт,
и тьма приборов на панели,
упрямо продвигаясь к цели,
он быстро группу создаёт.

И лишь в одном сомнений нет,-
им для побега «Нейнкель» нужен,
аппаратурой он нагружен
по испытанию ракет.

Все роли распределены,
а пьесу написали сами.
В остросюжетной этой драме
сыграть ва-банк они должны.

В то утро бархатный туман
с лучами солнца расступился,
и лётчик наконец решился
осуществить свой дерзкий план…

Висело всё на волоске,
сценарий на ходу менялся,
но в небо самолёт поднялся,
и остров скрылся в далеке.

В погоне «Мессер»,Боже мой,-
Не ты ль от верной смерти спас их,
Все расстреляв боеприпасы,
Фриц отвалил к себе домой.

Беглец ныряет в синеву,
а за спиной, разрывы слыша,
друзья шептали:- Миша, Миша,
не подведи,- летим в Москву!

Фронт позади, на пятачке
свои зенитки застрочили,
и «Хейнкель» всё же зацепили,
но пламя лётчик сбил в пике.

Как сел на брюхо самолёт…
Как отыскали их в болоте…
Сжимает горло… вы поймёте,
но рифма больше не идёт…


Поляны дышат тишиной.
Лес не пугает эхо взрывов.
Герои повести правдивой
встают сейчас передо мной.

Их подвиг временем не смыть,-
я не устану петь им славу,
ведь духом сильную державу
Не победить и не сломить!