Ладно-шоколадно
(под метр сосульки на выгнувшемся карнизе),
меня – побледневшую, злую, любвеобильную –
унизил тот, кто – казалось – не мог унизить.
И я прищурилась, сердце прикрыв ладонями.
Но пьедестал пиная, его не свергла,
хоть стадо чувств начинало звереть в агонии,
и долг пастуший сомнению я подвергла…
В постели ночью, лаская свою простую
как дважды два, забывает меня - лунатика.
Он школой, помнится, брезговал: зачастую
ему с трудом давалась и математика
в том числе.
09.02.2010г.
Свидетельство о публикации №112041408724