Другая поэтика. Лицентия вторая
Понимал араратский как будто родной,
И за синей горой воровал трех коней —
Простоту, Равнодушие и Упокой.
Игнорировал тучную психику дам,
В шароварах одежд их опухшую грусть,
Плел стихи городам, ел дырявый «Mаасдам».
Ну и пусть все проходит. Проходит — и пусть.
С докторами пил ром, говорил на другом
Их наречии, как просвещённый старик.
Исписал в крови лядвии синим пером
И стонал под ланцетом за острый язык.
Чёл великие тайны рецептов любви.
Сочи, 12.09.08 г.
Свидетельство о публикации №112041203451