Алик пришел!

(Канун перестройки)

Я в городе Сочи под солнцем лежу —
Мой труд обесценен и все же тяжел.
Семья на прогулке, а рядом «шу-шу»:
«Смотрите, товарищи, Алик пришел!»

Чудак, зазывала… Да кто он такой?
Фотограф, что трудится без выходных:
На шее висит аппарат дорогой,
И масса игрушек в руке надувных.

Цветной крокодил и цветной бегемот,
Цветная ладья, настоящей под стать.
И, кажется, дети заплачут вот-вот —
У нас на Урале таких не достать.

И чья-нибудь мама трясет кошелек,
Чтоб дочке запомнился этот визит,
И Алик доволен — он «камерой» щелк,
И дальше поплыл надувной реквизит.

А вечером в баре, где сок продают,
Я встречу фотографа с пачкой купюр,
Он будет менять их на крупные тут,
Поверх отдыхающих глядя вприщур.

И взгляд его будет, как будто не зол.
Но я этот взгляд разгляжу хорошо.
И в утреннем возгласе «Алик пришел!»
Услышу немало чего-то еще.

И злую насмешку его надо мной,
И праздных монет вызывающий звон,
И крик воронья над великой страной,
Где души сковал летаргический сон.

И сердце кольнет, и в знакомой тоске,
Ведя для истории свой протокол,
Начертит рука на прибрежном песке:
«Все, милые граждане, <…> пришел!»