Еланка лесная

(Продолжение. Начало см. глава "Волчёныш" и далее вверх по списку страницы)

    Зажил парнишка в лесной хижине. На рассвете к реке ходил, рыбу ловил руками, щуки с телами прогонистыми ускользнуть от него не могли, ягоды собирал – землянику.
    Сядет, бывало, на косогоре песчаном, вдаль смотрит. Любил рассветы и закаты алые. В алом тепло пряталось – любовь, в вечернем отблеске зари – свет костра. Солнце, как брат-иконописец, небесную доску-плашку раскрашивало, по синему алым, золотым, изумрудным. А созвездия вечерние – Большая и Малая Лосихи - над головой кружили в танце искрящемся.
    Постепенно уходить стали видения страшные, отступать, всё реже преследовать – попятилась болезнь.
    Любил Волчёныш светлые лесные еланки. По весне голубели они в березняках Приисетских облаками незабудок, жужжали травневыми жуками в вершинках берёз, освещались светом вечерним Звезды заходящей.
    Однажды, когда Волчёныш лежал, раскинув руки нескладные-подростковые, обнимая лесные травы, склонился неожиданно над ним Лось Лесной с раскидистыми рогами. Горбатый нос, раздувающиеся ноздри – принюхивался, удивлялся неожиданному незнакомцу. Но ещё удивительнее было то, что на спине Великана Лесного девушка сидела. Волосы прямые, чёрные; лицо смуглое, скуластое; очи светоносные из под бровей союзных насмешливо, внимательно смотрели, юношу разглядывали.               
    Откуда ты, Лесовичка нежданная?
    Взвился на ноги Волчёныш, но, поняв, что угрозы нет, остановился и тоже с интересом на чудо неожиданное смотрел. На мгновение показалось ему, что Ведунья Лесная чем-то на Мать-Богородицу с иконы Далматской похожа.
    Как зовут тебя, девица красная?
    Мамка Охонюшкой кличет, девки-подружки – Охонькой, для тебя Охоней буду.
    Смотрел Волчёныш на Охоню – налюбоваться не мог. Грудь, как берег крутой Исетский, брови союзные Охонины – кайма чернозёмная по краю берега. Сама Охоня – плавная Исеть-река. Как тут не влюбиться с первого взгляда, да и пора уже. Время пришло.
    Время пришло, но отмеряно оно в промежуток между тьмой и светом. Непосильно бремя для Волчёныша самим собою оставаться. Кем быть? Ни тем, ни этим или обоими сразу - и Волком, и Человеком. Весенним рассветом или зимним закатом? Поймёшь ли, Охоня, сумрак души его? Поверишь ли ему? Ой ли, Волк и Лось – извечные враги...

(Продолжение следует...)