Мир меняется

                vivere est cogitare - жить значит мыслить

Мир меняется. Меняется на глазах. Каждый день происходят изменения, которых мы, как правило, не замечаем. Хорошо это или плохо для нас?Думаю, что хорошо ли, плохо ли – неважно. Мир просто меняется вне зависимости от элементов, находящихся внутри него. В том числе вне зависимости от нас -людей. 

Впрочем, некоторые изменения мы наблюдаем.

Наверняка вы заметили, что несколько лет назад в городских дворах и подвалах появилось множество крыс. При этом практически исчезли бездомные кошки. Может быть крысы их съели?

Хорошо это? Плохо?

Или вот другой интересный пример из жизни городской фауны. Несколько лет назад в городе началось нашествие ворон. Количество ворон росло, а количество голубей неуклонно падало. Опуская причины явления – хорошо это или плохо? Для людей?

Вороны менее эстетичны, нежели голуби, каркают, бывает, нападают на людей (в период выхаживания птенцов), растаскивают мусор и отходы на десятки и сотни метров от мусорных контейнеров.

А голубки такие милые. Но, кстати сказать, по человечески мне вороны ближе – они не заклевывают своих, как это садистски делают голуби. (И люди иногда). Так, что эстетика вряд ли является достойным критерием.

Но вот, что интересно и на что я совсем недавно обратил внимание. В течение года я наблюдал повсеместно большое количество растерзанных голубиных тушек – на газонах, дорогах, вблизи помоек. Голубей забивали вороны и на них охотились крысы. И в какой-то момент голубей совсем стало мало. Но вот уже совсем недавно я заметил, что в птичьем обществе стали появляться новые для города виды – скворцы и чайки. Больше стало воробьев. И… вернулись голуби.

Но, вот, что удивительно – не те уже жирные и ленивые, с трудом переваливаясь разбегающиеся с дороги при появлении опасности. Стройных, чистеньких и очень подвижных голубей видим мы теперь в городе. Дарвин рулит!

Так, что изменение мира в виде нашествия ворон оказало положительное влияние на популяцию голубей.

Но я далек от орнитологии и зоологии как декабристы от народа. Я рассуждаю об изменчивости мира и размышляю о том хорошо это или плохо. И прихожу к выводу – не хорошо и не плохо.

Мир живет самостоятельной, независимой ни от чего и ни от кого, своей какой-то жизнью.

И законы жизни мира «тайна великая есть».

Так случилось, что этот мир является средой нашего обитания. Но я не буду сыпать банальностями, что мы должны эту среду оберегать (не сорить- не гадить) и т.д. Я не знаю, способно ли быть положительным для мира, если человек начнет его «оберегать» (а равно и плохо ли, что человек начал и продолжает его загаживать). 

Думаю, что миру ВСЕ РАВНО. Он не сильно реактивен к деятельности человека. Человек вообще очень много лишнего возомнил о себе. Мне кажется что Человек (червячок) слишком ничтожен для того, чтобы своей деятельностью навредить или наоборот принести пользу миру. Нет, мы конечно, способны повлиять на некоторые факторы среды своего обитания (на экологию, на погоду). Но незначительно с «точки зрения» самого мира. Миру решительно нет до этого никакого дела. Своей деятельностью человек может лишь улучшить или ухудшить условия лишь своей биологической, психической и духовной жизни. Не более и не менее. Миру же все равно.

Вернее не все равно. Так, например, в недрах земли есть много полезных минералов и прочих ископаемых чудес. Мир (планета, шарик) изобрел их сам. А вот пластмасса, полиэтилен там всякий – шалишь! Это мы изобрели люди!. Вот. Так может быть мир нас специально создал, чтобы мы ему пластмассы понаделали? Как идея? По-моему хороша! Так, что дальше-то? А все! Братцы – пластмассу сделали и теперь как говориться по культурному: «arrivederci». В смысле идите в пень. Короче мы ему уже не нужны. А всему ненужному (как динозаврам там и птерадактелям) наступает кирдык.

А в остальном миру начхать на нас. Как бы не складывалась экологическая обстановка мир живет и изменяется. Поэтому предлагаю не рассуждать более о мире, а подумать о нас, о людях.

Итак, мир меняется и своими изменениями может «радовать» или «печалить» нас. Солнце светит – «хорошо». Дождь и ветер – «не хорошо». Но мир не обязан стараться для нас, ведь он живет по своим законам. Не он для нас, а мы для него, ибо по воле случая (или по воле Господа) он является местом обитания homo sapiens (вот дурацкий термин – кто решил, что мы разумны?). Не значит ли это, что логически вернее изменить наше отношение к этим изменениям? Понять их, принять их и смириться с ними. И проведя работу над собой попытаться, находиться в гармонии с миром – попытаться поспевать за этими изменениями и даже (о Боже!) радоваться им. Жить в мире с окружающим миром, а не пытаться изменить его и переделать под себя.

Таким образом, мы невольно (или наоборот по собственной воле) приходим к понятию и принятию Смирения.

Вот, кстати, еще одно откровение – смирение это не акт слабости (как считают многие атеисты и агностики[1]), но напротив есть усилие воли, направленное на преодоление собственной гордыни для достижения гармонии с окружающим миром (или Природой, Господом – назовите, как хотите – с тем, что сильнее нас и выше нашего понимания). Если совсем просто – смириться значит быть вместе «с миром». (С точки зрения христианства быть с Господом).

Что же мы сможем, если будем жить в гармонии с окружающим нас миром? Мы сможем жить и радоваться жизни, каждому дню, часу, минуте нашего существования. Жить, не заклевывая слабого (как делают голуби даже с членами своей стаи), но защищая своих (как поступают «противные» вороны). Жить самим в радости и дарить радость жизни другим. Жить не торопясь, оглядываясь вокруг и замечая и постигая тайны, волшебство и красоту мироздания.


ПРИМЕЧАНИЕ

1.  Выражаясь современным языком, агностик – это человек, в отношении религии сомневающийся. Разъяснения сущности Бога современными религиозными учениями, с его точки зрения, неубедительны. Он не отрицает существование некого божественного начала, но и не готов признать его как безусловную конкретную реальность, так как имеющихся доказательств для этого недостаточно. Для агностиков вопрос, что же именно представляет собой божественное начало, остается открытым, они полагают, что когда-нибудь мы все узнаем.