Только там, на Земле...

                Только там, на Земле, среди людей, люди умирают.




Волосы рассыпались по подушке...
Еще только час  назад они ехали.
Как же она любила ездить с ним.
Все равно куда!
Рим - Ашкелон- Цфат- Амука
Только бы далеко!
Только бы чувствовать его рядом!
Впитывать его голос, дышать им.
С ним...
С ним она ныряла в невесомость,
танцевала на облаках и,
опускаясь на серебристых
парашютах одуванчика,
таяла каплей дождя на его ладони.
Смешной, добрый, умный,
легкий как ветер и яркий как сама
жизнь!
Она водила пальцем по уголкам его губ
нежно нашептывая:
«Скучаю по тебе..скучаю..»

- Рыжая, мы сейчас врежемся!!!
Он улыбался
Он был счастлив с ней.
Он жил!
Его «крышу» срывало рядом с этой женщиной.
Ему хотелось лететь, переворачиваясь в воздухе,
его машина превращалась в реактивный самолет,
И он был пилотом для нее.
Он был очень занят!
Он держал курс на Амуку!
Он вез ее, его женщину, в ее любимую Амуку
и уже сам любил это место, которое и видел-то всего один раз.
Как же смешно она говорила это «хочу»
 « Хочу в Амуку!»
Этот голос ее...
Он, не видя ее, чувствовал, как она поджимает губы
Как маленькая девочка, смешная...
Жизнь!

Самолет пошел на снижение.
Вдали заблестели посадочные огни
Нет, это были свечи...
Она водила его за руку, и он послушно ходил
за ней вокруг купола
и расставлял на полу свечи.
А потом была деревянная избушка,
Текила, бутерброды с икрой и шпротами сверху -
Какая гадость!  И какое счастье!
Они танцевали босиком на полу!
Как же он любил эти рыжие волосы...
В ней было столько жизни, столько огня!
Никто и ничто не возбуждало его так, как она.
Она  растекалась по его губам...
Как же она любила эти  губы, эти руки!
Никто не умел целовать так, как он.

Два сильных, красивых тела
Двое сумасшедших,
            влюбленных до безумия в жизнь!


Он разбудил ее на рассвете..

А через час  их самолет разбился. Он превратился в хрупкие осколки, когда они спускались
по извилистой горной дороге. И с каждым поворотом из радости уходила жизнь.


...Волосы рассыпались по подушке.
Последнее обследование,
которое вряд ли что могло изменить.
Худощавый доктор в больших,
словно «на вырост» очках сделал анестезию.
Она смешно сморщила нос.
Биопсия, щелчок, как шум степлера, еще щелчок.
Доктор посмотрел в сторону шприца и опустил взгляд.
Она привстала.
На губах был еще вкус его...
Она посмотрела на доктора с теплом, словно успокаивая,
улыбнулась на секунду, облизнула губы, оделась.
Набрала номер телефона -
Гудки...