В час письма - 3

                ПМА

                Проснувшись, отважился свежим зрачком
                сковыривать влажную с вечера краску
                вчерашнего рая. Все та же! За что?!
                Чему рассветать, если нечему гаснуть?

                Все в той же томильне, дежурно светлы,
                трясутся в смирительной робе рассудка
                дородные тени народной беды:
                недоброго ужина в доброе утро.

                И ночь без любви, закрома без краев
                храня, запирая на все, что умолкло,
                крадет не луну - волновать напролет!
                Но чистую воду не выкрасить мокрой.

                Не вывести ночь на нее. Не привлечь
                за кражу волнений. Закона не вышло.
                Чем рожа мокрей - водянистее речь.
                А мокрая вовсе - покойник, ледышка.

                Лишь бог, облака обтирая пупком,
                внимателен к теме, как тот наблюдатель,
                что зорко стерег на плите молоко,
                на миг отвернулся - и вот тебе нате!

                Не строчку поправить, язык изо рта
                хотелось изъять за секунду до взлома.
                Но поздно! - в огонь, раздирая гортань,
                клокочущим горлом - кипящее слово.

                Прорваться к бумаге, обуглиться, пасть
                на чистом листе - на миру в чистом поле...
                Страшна и неистова, к пламени страсть,
                присутствуя в искре, заложена в слове.

                Смешное, однако, сегодня число:
                фетиш фаталистов, гадалок и свадеб.
                Что семь тебе стало вчера - повезло.
                А нынче, как видишь, я с фактом не сладил.

                Луны захотелось? Ишь, дед, завернул!
                Трагедия святости в образе фарса.
                Но вздрогнешь однажды, надув на луну:
                не дед завернул - это бог зазевался.

--------------------------
    ПВЛ      07.07.07.