Отчасти Набокову, отчасти себе

          *  *  *
                Отчасти Набокову, отчасти себе.

Когда твой выбор держит тебя
    вне образов, на цепи,
и пытку выдерживают слова:
    «Всё – золотисто! Молчи»,
и кажется, больше ничто
       не рвется
            наружу (парадоксальный вкус!),
    и нахламляется аритмия, –
как пронзает вдруг услышанный чей-то ритм!
    Ты   идешь   к   нему
       иносказательно,
      сквозь незвучащее.

Нет! Не может быть! Поэзия – дантесу,
из кустов стрелявшему в себя,
словно в ровню, по хитрому расчету,
дабы доказать: могу и я?

(В полуоткрытый, нет, на треть, на четверть,
на земную долечку проем
он упорно не хотел рождаться,
за отказ и вызван на дуэль.)

Как привычно в этом полумраке,
где не слышно сущности вещей,
где если ритм – сейчас и оборвется,
где не страшно даже умирать –

потому что в смерти местные мессии
сквозь таможни носят красоту,
если эмигрировать, так на всю катушку,
может, что-нибудь и пронесешь!

А она, беспошлинна, льется безнаказно,
ей не льстят ни плоть и ни распад,
ей совсем нетрудно взрезать себе смыслы,
но милей – передаваться ввек.

Никаких препятствий ей и быть не может:
«запах от сгорания претит»,
«время вышло», «давит равнодушье» –
это же просто детские игрушки,
вдоль путей расставленные впрок!

Преодолевая, выйдешь за пределы
и увидишь, что пределов нет,
а что написалось на плохой бумаге –
то нетрудно и переписать!




Примечание. Если стихи чем-то цепляют, но лично Вам неясно, с какого боку тут Набоков - см. наиболее близкое к этой теме здесь: ВЯЧЕСЛАВ ШЕВЧЕНКО. Еще раз о «потусторонности» Набокова//Звезда, 2004. - №4. - С. 193-201. В Сети эта статья не выложена - если хотите, можете выложить. :)